— Тормози, Костя. Ты очень глубоко копнул! — глушу мотор, осматривая новую девятиэтажку. — Мы на месте. Этаж какой?
— Пятый. Номер квартиры десятый. Ребятам что прикажешь делать?
— Пускай в сторонке подождут.
— Михайлович за эту Санту-Барбару нам с тобой головы открутит. Какого черта ты их дёрнул?
— Для массовки, б**ть! Вот ключи. Жди здесь.
— Смотри там, ещё лучше физиономию свою подправь, чтобы мало не показалось! Режиссёр хренов…
* * *
В подъезд направился решительным шагом. Переодеваться и зализывать раны времени не было. Да и ран, требующих немедленного вмешательства хирурга, не было. Слегка припухшая в уголке верхняя губа саднила. Синяк от удара по скуле начал приобретать сине-багровый оттенок под глазом, появился небольшой отек. Бурлящая агрессия немного стихла по дороге за разговором. Я злился, но уже не так сильно, чтобы в очередной раз распускать руки, хотя желание впечатать свой кулак в морду радужного возникает и сейчас.
Останавливаюсь в шаге от двери и уверенно вжимаю кнопку звонка. Время позднее, но откладывать сию проблему до утра даже в мыслях не было. Спустя минуту услышал щелчок язычка замка и дверь приоткрылась на ширину цепочки. Танцор взглянул на меня прищуренным взглядом, пригладил рукой волосы и с кривой ухмылкой произнёс:
— Как раз о тебе вспоминали. Ты прямо лёгок на помине.
— Убери этот долбаный элемент дверной фурнитуры, надо поговорить!
Дверь закрылась. Спустя секунду защитный механизм шаркнул и дверь распахнулась снова. Андрей сделал шаг первым, загораживая грудью вход.
— Не помню, чтобы я тебя приглашал в гости, тем более, вызывал адвоката на дом! — не отрывая от меня потемневших блестящих глаз, боковым зрением замечает ребят из подразделения, что молча подпирали стену за углом. — Да ты, я вижу, не один? Псов притащил за собой. Протокол задержания тоже состряпал? Выкладывай, чего нужно и вали на хрен.
— Обсудить решение твоих возможных проблем.
— А у меня нет проблем, тем более с законом, чтоб ты их решал!
Хищный оскал коснулся моего лица, а затем отразился на лице соперника. На этот раз он хорошо себя контролировал и не поддавался временным эмоциям. Разговаривал сдержанно и негромко.
— Я могу тебе их устроить, если не выслушаешь и не сделаешь, как я скажу. — более твёрдым голосом продолжаю давить на него.
— Да ну? Похоже девчонка глубоко зацепила тебя, раз ты ко мне с угрозами сунулся. Только её в обиду никому не дам! А тебе тем более. Зачем девочке жизнь ломать? Женитесь. Трахнешь её разок другой и снова к шлюхам своим заявишься, так как у неё опыта в этом деле на грош!
— Так я зайду? Или мы с тобой поговорим в другом месте? Я не собираюсь обсуждать свою личную жизнь и наши с Линой будущие отношения.
Танцор устало потёр лицо и позволил мне пройти в квартиру.
— Сейчас не лучшее время для разговора. И не говори мне потом, что я тебя не предупредил! Эти за дверью остаются. У меня гость в доме. Нечего людей пугать.
— Как скажешь.
Жестом отпускаю ребят на все четыре стороны. Больше в их услуге я не нуждался.
— Я весь внимание. — Соловьев пригласил присесть на кожаный диван, выуживая два чистых бокала из бара.
— Будешь виски или коньяк?
Как-то спокойно спросил и бросил мимолётный взгляд куда-то вглубь коридора.
— Без разницы. Вот ознакомься.
Протягиваю ему папку, принимая взамен стакан с вискарем.
— Что это?
— Это твои будущие проблемы, если не оставишь Лину в покое. Никаких общих танцев и тесной дружбы!
Принявшись листать бумаги, блондин нервно хохотнул, затем поднял на меня презрительный взгляд.
— Ты шутишь? Пять лет лишения свободы за то чего я не совершал? Хочешь пришить мне одно из этих уголовных дел? А чего мелочиться, давай сразу статью по факту! Сука ты, адвокат! Она не простит тебя. Пошлёт куда подальше! И правильно сделает. Да и с чего ты взял, что я так просто откажусь от Лины?
— Решать тебе, танцор! Разруби тесный узел между вами, иначе я сам это сделаю!
— Зачем тебе девчонка? — склонив голову набок, прищурившись, взглянул на меня хозяин квартиры.
— Тебе не понять! — допиваю остаток спиртного, разглядывая пустой бокал, как будто в нем находились ответы.
— Уверен?
— Абсолютно! — не задумываясь отвечаю и вздрагиваю от звука разбитой посуды, который раздался почти рядом со мной. Андрей подорвался и помчался на встречу шуму.
— Ты в порядке, дева моя? — взволновано выкрикнул. — Не обожглась?
— Нне.. совсем…
— Лина??? — слова застряли в горле глядя на то, как этот громила подхватывает на руки мою девочку и несёт к дивану. Я очнулся, когда рядом сидящая Лина позвала меня робким голосом.
— Дима???… Что… ты… тут делаешь?
Она с ужасом разглядывала моё лицо и сжатую в кулак ладонь, из которого пару капель алой крови растеклись по запястью. Рука автоматически сдавила бокал и зависла в воздухе, я даже не заметил, когда острые осколки вонзились в кожу. Дурацкая мужская реакция.
Перед глазами находилась моя Ангелина. Несносная сладкая девочка. Она даже не подозревает, какой ураган эмоций разбудила во мне. Внезапная одержимость ею скручивала остатки терпения в тугую пружину, которая могла разжаться в любой момент. Выстрелить точно в цель. Единственным правильным решением сейчас было сдержаться и не задушить её няньку на глазах у девочки. Черт возьми! Я не мог упорядочить сумасшедшие мысли в голове. С какого перепугу, в толк взять никак не могу, она оказалась в квартире так называемого гея, одетая в его вещь? И вопрос, который мучал меня по пути сюда, снова врезался в голову, как молот в наковальню: «А гей ли ты, Андрей Соловьев, в действительности?»…
Не прошло и пару часов, а я смотрю на неё и понимаю, как безумно соскучился. Меня охватила острая потребность прижаться к маленькому стройному телу и наслаждаться пьянящим ароматом фруктового сада, которым благоухала её шелковистая кожа. Она, словно райское яблоко, манила к себе и провоцировала на грех. Неудержимое желание обладать её телом пронеслось вдоль позвоночника, затрагивая каждый нерв, переместилось вниз живота и сконцентрировалось зудящей тяжестью в причинном месте. Трудно решить какую часть моего тела боль разрывает больше всего. Пора заканчивать с этим. Иначе я превращусь в психа окончательно и безвозвратно.
Глава 11
Ангелина.
Дима некоторое время молча меня рассматривал каким-то шальным взглядом, от которого становилось невыносимо жарко и неспокойно. Потемневшие омуты глаз, обрамлённые пушистыми ресницами, проникали глубоко в душу. Густые темные брови почти сомкнулись, а кожа над переносицей сжалась в глубокую складку. Мрачный и задумчивый мужчина, словно магнитом, удерживал на себе моё внимание. Слегка запавшие под скулами щеки покрыла заметная отросшая щетина. То ли от беспокойства, то ли от гнева кровь бешеными толчками бурлила в сонной артерии на его шее. И это тяжёлое, глубокое дыхание указывало на то, что он на грани… Знать бы ещё на грани чего???
Он обладал огромным талантом производить незабываемое впечатление на окружающих самым неожиданным образом. Вот и сейчас его внезапное появление стало причиной неприятного казуса. Жжение пальцев ног вернуло меня в реальность. Чай! Совсем не обратила внимание, когда горячий напиток плеснул на кожу. Не так уж сильно обожглась, но всё же ощущения не из приятных. Я старалась не думать о себе. Вместо этого молча жалела его.
Глядя на особенного мужчину, к которому мои чувства становились всё крепче, я понимала, что сама виновата в случившемся и легче от этого не становилось. В его присутствии моё сердце трепетало, словно отрезки атласных лент на ветру и этого уже достаточно, чтобы в душе появилась та самая искорка ревности. В миг, когда моя рука приготовилась прикоснуться к его лицу, чтобы нежно успокоить боль и погладить подушечками пальцев сине-багровый синяк под глазом, ушат холодной воды от воспоминаний о его красивой спутнице отрезвил меня. Пришлось собрать всю свою жалость в кулак и крепко удерживать при себе. Да ещё и эта колкая фраза, брошенная Андрею приказным тоном, чтобы разрубил тесный узел между нами, не оставила равнодушной… Неужели мужская ревность выглядит именно так? Каким способом он намеривался осуществить угрозу? Обычно мне нравятся сумасшедшие, но это уже слишком!
