— Пора нам с тобой серьезно поговорить. Мы не дети, чтобы дуться друг на друга, не объясняя причин.
После этих слов захотелось выпрыгнуть из машины и убежать. Ну вот что я ему скажу? Что влюбилась в него? Что как дурочка готова ловить каждый его жест и внимать каждому его слову? Нет, к такому я точно не готова.
— Николь, — начинает мужчина, заводя мотор и выезжая с парковки. — Вчера был замечательный день! — я хотела бы сказать, что это не так, учитывая его начало и встречу в парке с бывшим, но его окончание перекрыло все негативные эмоции, полученные не только в этот день, а наверное за много времени ДО.
Я бы с удовольствием осталась жить во вчерашнем дне, чтобы чувствовать на себе восхищенный взгляд самого лучшего мужчины, ощущать его легкие прикосновения к руке, когда он якобы случайно касался её, проходя мимо. Наконец, я бы хотела навсегда сохранить вкус и нежность его поцелуев…
— Я хочу прояснить несколько моментов, — тем временем продолжает Глеб.
Ну всё. Сейчас он скажет, что я слишком много себе напридумывала, что всё было ошибкой, и вообще у меня завышенные ожидания к нему. Давай, Глеб, я готова. Тем более, мне к этим словам не привыкать…
— Во-первых, наш поцелуй был не случайным. Я хотел этого довольно долго. И хочу до сих пор…
Вот это поворот. Удивил. Но, раз это «во-первых», то обольщаться не стОит — сейчас обломает меня своим «во-вторых»…
— Во-вторых, я видел, что ты тоже этого хотела…
К чему это он? Снова возвращается к теме несостоявшейся близости? Решил, что сейчас самое время склонить меня к тому, что было неуместно вчера? И это после того, что он ночевал в комнате со своей женой!
— А в-третьих, — перебиваю Глеба, возмущенная предполагаемым поворотом его мыслей, — ты женат! По бумагам, в реальности или как-то там еще — не важно. Но спишь ты со своей женой! И хватит петь мне в уши свои двусмысленные тирады!
Глеб сбавляет скорость и сначала удивленно слушает меня, а к концу моей речи вдруг начинает хохотать.
— Тебе смешно да? Останови машину, я выйду, чтобы ты не лопнул от смеха! — мне так обидно, что я вот-вот расплачусь.
Глеб не останавливает машину, но смеяться перестаёт. Он теперь как-то довольно улыбается, и искоса на меня поглядывает.
— Так, значит, из-за того, что ты думала, что я сплю с Альбиной, ты отказала мне в поцелуе сегодня утром?
Я не хочу отвечать на этот вопрос. Он провоцирует меня. Если скажу, что из-за этого, то распишусь в своей необоснованной ревности. А если скажу «нет», то придётся придумывать какие-то другие «причины».
Тем временем, Глеб всё-таки останавливает машину около какого-то магазина.
— Молчание расцениваю, как знак согласия, — хитро улыбаясь, говорит мужчина и смотрит на меня, склонив голову, а я отворачиваюсь к окну, стараясь не показывать, как сильно волнуюсь. — А теперь внимание.
Глеб мягко, но настойчиво поворачивает мою голову к себе.
— Я не спал с Альбиной. Уже почти восемнадцать лет как. И сегодня, когда она вернулась в четвертом часу, я перебрался на диван, не желая спорить с пьяной женщиной и доказывать, что это моя спальня и я пришел туда первым. И не знаю, почему ты решила обратное, но я до пяти утра караулил твою дверь и, как подросток, ждал, что ты выйдешь по ночным делам. Но ты не только не вышла, но даже и не проснулась, о чем свидетельствовали стекла в окнах, которые дребезжали от твоего храпа.
На последних его словах, я уже не могу скрыть улыбку, которая растягивается по всему лицу. Глеб улыбается в ответ и притягивает меня к себе.
— Я не храплю, ты всё придумываешь! — говорю куда-то в шею и в шутку кусаю его за плечо.
Мужчина деланно изображает нестерпимую боль, но долго не может притворяться и хохочет уже вместе со мной, снова ловя в кольцо своих рук.
— За нанесение увечий, за необоснованные подозрения, а также за отлынивание от поцелуев, вы, Гречкина Николь Батьковна, приговариваетесь к… — Глеб смотрит на часы на руке, — к двадцатиминутному аресту. Приговор обжалованию не подлежит и будет исполнен немедленно!
Он перетягивает меня к себе на колени, и я уже ни морально, ни физически не могу ему сопротивляться. Двадцать минут? Пусть так. Я согласна на боль и разлуку в дальнейшем, только оставьте мне эти двадцать минут в его объятиях.
Глава 29
Глеб
Это была очень, очень плохая идея — посадить Николь к себе на колени! Никого я еще так не целовал, и ни с кем так не желал большего…
Ко всем девушкам, которые были у меня, начиная с Альбины, заканчивая Викой, я чувствовал только физиологическое влечение. Ни с одной я не думал о том, какие будут последствия нашей связи, как будут развиваться отношения. В принципе не думал никогда об отношениях. И только с Николь я себя останавливаю от дальнейших поползновений только потому, что не хочу, чтобы наша внезапная близость, помешала возможному будущему, боюсь, чтобы девушка не восприняла её как случайность, посчитала ошибкой и захотела забыть. Я впервые не хочу просто переспать с женщиной, а хочу чего-то настоящего. Хочу семью.
— Николь, давай встречаться, — говорю ей, когда мы перестаем целоваться.
— Неожиданно, — она прыскает смехом. — В последний раз слышала эту фразу в пятом классе.
— Я серьезно, Ник, — беру её ладонь в свою и подношу к губам. — Хочу, чтобы ты официально стала моей девушкой.
— Глеб, — Николь уже не смеется, она серьезна и даже немного растерянна, — а наличие официальной жены тебя не смущает?
— Нет, ты прекрасно знаешь, какие у нас с Альбиной отношения…
— Это ничего не меняет, — Николь начинает отдаляться от меня, и я хочу снова прижать её к себе максимально близко, но это сейчас не поможет. Вспомнив о моей бывшей, она возводит невидимую стену между нами.
— Николь, нужно потерпеть всего две недели, она подпишет развод и уедет в Штаты. Поверь, если бы я знал, что встречу тебя, хотя бы год назад, то уже был бы разведен. А так я просто жил, не заботясь о том, что у меня есть этот штамп в паспорте.
— Ну допустим, — грустно соглашается девушка. — И как ты себе представляешь наши отношения? Мы живем в одной квартире не только с Альбиной, но и с Никой и Дианой, ты не забыл, что у нас еще есть дети?
— Они поймут, я уверен. Нике ты очень нравишься, а уж с Дианкой мы давно уже нашли общий язык.
— Это так… — задумчиво произносит Николь. — Но я не только об этом…
Она отводит взгляд, и я понимаю, чтО она имеет ввиду. Мне становится смешно.
— Никоооль, да ты на что намекаешь, а!?! — я специально смущаю её, мне нравится наблюдать её такие разные реакции.
— Глеб, прекрати, — пытается быть серьезной и изобразить обиду. — Я вообще ничего такого не имела ввиду. Просто ты ведь сам тогда сказал…
Она замолкает, не договаривая фразу, а я пытаюсь вспомнить, что я такого сказал, и когда.
— Что я сказал? — всё-таки уточняю, потому что говорил я много чего, но на конкретно эту тему разговоров у нас вроде бы не было.
— Ну про лебедей, помнишь? — я отрицательно киваю, не понимая, что она имеет ввиду. — Ты сказал: «жаль, что мы не лебеди».
— И? — помню эту фразу и обстоятельства, при которых она была произнесена. Но что в ней смутило Николь?
— Ты не хочешь усложнять себе жизнь браком. Тебе нужна простота и легкость, чтобы после первого же поцелуя можно было получить и продолжение…
— Николь, что за бред? — я не понимаю, как она смогла сделать подобные выводы из одной ничего не значащей фразы. — Я совсем не это имел ввиду. Я говорил о том, что хотел бы серьезных отношений со своей избранницей, и желательно — длительных. Чтобы, определившись один раз в спутнице, не искать больше других. В этом я завидую лебедям. У меня в жизни так не получилось.
Николь опускает голову, словно размышляя над моими словами.
— Но я очень хочу попробовать с тобой то, чего у меня еще никогда не было, — девушка смотрит на меня с подозрением. — Именно поэтому я предлагаю тебе стать не моей любовницей, а моей девушкой, — Николь прячет довольную улыбку. — И до брака — ни-ни! — добавляю полусерьезно-полушутя.
