Из всего, на что я готов тратить в жизни больше десяти минут - приём пищи последняя позиция этого списка. Посмотрев на свои часы, вижу без четверти шесть вечера.
- Давай сынок, мамочка спешит…
Бросив взгляд на окно, вижу, что за ними стемнело.
Её курсы и эти вечерние прогулки напрягают. Но суть нахождения Миры в этом месте заключается в иллюзии свободы, которую я не должен никоим образом ограничивать. Я изучил её маршрут и нашел его безопасным даже для самостоятельного передвижения пятилетнего ребёнка. Тем не менее, я не могу не беспокоиться, потому что мне дороги мои яйца, и я планирую в один прекрасный день обзавестись своими собственными сыновьями.
Суета в холле заставляет напрячь слух. Хлопнула парадная дверь, впустив в дом несколько человек.
Перестаю жевать, зажав вилку в руке и переведя глаза на распахнутые двустворчатые двери кухни.
Прислушиваясь к голосам, пытаюсь распознать среди них один конкретный. Задачка мудрёная, поскольку уверен - этот голос в доме кроме меня почти никто никогда не слышал. Потому что его обладательница умеет быть чертовски незаметной, и сейчас в холле её нет.
Сжимаю зубы, глядя в свою тарелку.
Запах духов Тины врывается на кухню вместе с ней и суетой. В её руках маленький ноутбук, на плече болтается огромная дамская сумка, похожая на бездонный мешок. Одета она в яркое мохнатое платье, которое режет мои глаза. Следом за ней в комнату вплывает Фатима. В её руках неправдоподобно крошечный синтепоновый комбинезон, внутри которого дёргается в привычных судорогах Чили.
- Привет… - выдыхает Тина, сваливаю на стол сумку и ноутбук. - Снег пошёл… такие пробки… Фати выгуляла его, а завтра попросим кого-нибудь ещё…
Трясу ногой, сбрасывая с кроссовка визжащую собаку, и двигаю тарелку ближе к себе.
Все трое смотрят на меня.
Достав языком рис из-за щеки. Молча жуя его, вставаю.
Счищаю остатки в мусорное ведро, отправляя тарелку в машинку.
Налив в стакан сок. Пью, не оборачиваясь.
- Он не доел… - отчитывается Мира, вскакивая из-за стола. - Я вернусь через два часа…
- Я всё сделаю… - целует детскую щёку Тина.
Вот и славно.
Сейчас все идёт своим чередом.
Всё так, как нужно.
И это не имеет никакого отношения ко мне или моим предпочтениям. Это - самый безопасный и очевидный ход вещей, потому что на данный момент, в мире существует только четыре человека, которым я мог бы доверить этого ребёнка. И все они находятся в этой комнате. И всё происходящее меня устраивает. Мне редко приходится просить о чем-то дважды или дважды объяснять. Но в случае с Мирой и Тиной я не трачу время на просьбы и внушения, предпочитая им целенаправленное вмешательство. Неделю назад я был так на зол на обеих, что хотел взять в одну руку светловолосую голову, а во вторую - темноволосую, и постучать их лбами друг о друга, чтобы мозги встали на место.
В брюхе кожаного “мешка” звонит телефон.
В отражении стекла вижу, как Тина начинает рыться в нём, извлекая наружу всякое барахло.
Найдя телефон, снимает трубку.
- …да, привет, малышка…
Моё тело напрягается.
Не донеся до рта стакан, поворачиваю голову, глядя на неё через плечо.
Тина сгребает всё вываленное в “мешок”, зажав телефон между плечом и ухом.
- … вот чёрт… - выпрямляется, роняя его на пол. - Не… не волнуйся… я перезвоню через минуту, хорошо?
Сжав пальцами стакан, жду, резко отвернувшись к окну.
Я ни секунды не сомневаюсь в том, кто это звонил.
Просто ни одной долбаной секунды.
Поигрывая желваками, смотрю на своё отражение, а потом на отражение Тины.
Сбросив вызов, она упирается руками в стол, говоря:
- Айза застряла где-то на шоссе. Трамвай встал из-за снега. Мне нужно скорее её забрать.
- Я присмотрю за ним, - отзывается Фатима, сбрасывая с головы платок.
- Хорошо, ладно… - тараторит Тина, подхватывая с пола сумку.
- Я заберу её, - прерываю обеих, пропустив момент, когда моё сердце стало сокращаться быстрее, чем, мать его, нужно.
- О… слава богу, - стонет Тина. - Она знает только один маршрут, который я ей показала.
Не сомневаюсь.
- Что за маршрут? - спрашиваю, опуская стакан на стол, и быстро иду к двери, отодвинув Тину в сторону.
- С работы.
- Какой работы? - раздражённо требую, обернувшись.
- Эммм… в кинотеатре… на попкорне… это четырнадцатый маршрут. Она где-то рядом с аркой… я позвоню ей и скажу, что ты выезжаешь…
Я знаю это место.
- Я сам ей позвоню.
У неё есть мой номер. Но она позвонила Тине.
Игнорируя всё вокруг, быстро спускаюсь в подвал. Обув ботинки и захватив ключи от машины, взбегаю по лестнице. Достаю из шкафа свою куртку, включая автозапуск. Набросив на голову капюшон, выхожу из дома.
Ледяной воздух вперемешку со снегом бьет в лицо.
От бешенства мне хочется взреветь.
Айза, блять! Как ты это делаешь?!
Оказавшись в машине, быстро нахожу её номер и набираю.
Датчик показывает минус шестнадцать.
Включаю дворники, сжав руль ладонью до скрипа.
- Алло?..
По телу проносится всплеск колючей тревоги. На этот раз осязаемой.
- Выезжаю за тобой, - говорю в трубку.
Тишина на том конце провода выводит из себя.
- Айза? - рявкаю я.
Всё накопившееся за неделю раздражение вырывается из меня именно в этот момент. Именно в тот момент, когда слышу её голос. Мягкий девичий голос, смешанный с уличным звуковым мусором и её волнением. Которое в тот же долбаный миг натягивает мои нервы.
Она не пришла ни на одну тренировку с тех пор, как попалась мне под руку на том тротуаре с Дауром Джафаровым подмышкой. Если бы дурочка
