в салон, приклеив немигающие карие глаза к моему лицу.
Аккуратный маленький нос и щёки покраснели. Губы ярко-алые. Настолько, что на секунду задерживаю на них взгляд. Смотрю на неё в ответ, просто потому что не видел неделю. Резко отворачивается, пряча подбородок в меховом вороте.
Сжимаю зубы, захлопывая дверь.
Очевидно, это означает, что я ни фига не прощен за то, что прикрыл ее задницу и уберёг ту от новых проблем имени Даура Джафарова. И я очень сомневаюсь в том, что на свете существует второй человек, которому она выказывает свои капризы.
Быстро обхожу капот, оглядываясь по сторонам. Машина перегородила трамвайные пути, но сегодня это просто капля в море.
Я снова злюсь. Теперь, когда она в моей машине, могу себе позволить.
Внутри Айза стягивает с рук вязанные варежки, дуя на замерзшие ладони.
Заблокировав двери, дергаю их на себя.
- Дай мне…
Смотрит в сторону, поджав алый рот.
Растираю и дую, поднеся тонкие ладони к губам.
Ледяные.
По ним гуляет дрожь, как и по всему ее телу. Его колотит от холода. Мое настроение с каждой минутой становится все дерьмовее. Потому что если бы за ней выехала Тина, мы бы нашли ее окоченевший гордый нос в долбаном сугробе или в сводке новостей «разыскивается»!
Раздраженно опускаю ладони вниз и просовываю под свою футболку, прижав к животу и припечатав сверху своими.
Холодная кожа обжигает мою.
Живот дергается, голова Айзы поворачивается. Смотрит вниз на наши руки, а потом мне в глаза. Свет в салоне гаснет, и я велю:
- Сними обувь и шубу.
Громко и прерывисто сопит в темноте.
- Живее.
Согретые руки выскальзывают из-под моих.
Расстегивает шубу, колотясь с головы до пяток. Наступив на них носками сапожек, скидывает обувь вместе с полушубком и шапкой.
- Иди сюда…
Развожу руки и ноги, полностью откинувшись на сиденье.
Перебравшись через коробку передач, падает ко мне на колени, ныряя в мою куртку, чтобы забрать тепло моего тела.
Прижимаю к себе одной рукой. Свободной ладонью накрываю стопы в полосатых носках, разминая одеревеневшие пальцы и разгоняя кровь. Прикрыв ладонями уши, тихо сопит мне в шею. По плечам и спине волнами растекается дрожь, но интервалы увеличиваются.
Хорошо. Очень хорошо.
Осматриваюсь в боковые зеркала, продолжая массировать её стопы. Откидываю голову на подголовник, глядя на то, как лобовое стекло заметает снегом.
- Лучше? - спрашиваю, продолжая массировать её стопы.
- Да… - буркает. - Спасибо.
- Пожалуйста.
От её полушубка на весь салон пахнет древностью, а от её волос - травяным шампунем. Тело постепенно расслабляется, поднимаясь и опускаясь вместе с моей грудью. Я тоже расслабляюсь, глубоко вдыхая и выдыхая.
- Люди так быстро разбежались… я не знала, куда мне идти…
- Хорошо, что никуда не пошла.
- Я должна была хорошо изучить дорогу…
- Должна была.
- Ты злишься?
- Да.
Молчит, тихо дыша.
- Я… стёрла твой номер…
- Очень взрослый поступок.
Дыхание снова превращается в сопение. А потом мерзавка берёт и, повернув голову, прижимается мокрым носом к моей футболке. Вдыхает мой запах, проведя неуверенной ладонью по моей груди. Сладкое сбившееся дыхание щекочет кожу. Её тело вздрагивает, но не от холода. А от возбуждения. Неприкрытого и ощутимого.
Закрываю глаза, отчётливо понимая, что мой дрогнувший пах находится прямо под её отмороженной задницей. Ёрзает по нему, заставляя меня напрячь бёдра. Мягкие губы едва касаются моей шеи, нос невесомо задевает подбородок. Успеваю схватить её у основания косы за секунду до того, как эти губы касаются моих.
- Айза… - устало говорю я.
Выпускаю её стопы и включаю свет в салоне, заставляя откинуть голову и смотреть на себя. Выпрямляюсь, сбрасывая её со своей ширинки.
Приоткрыв губы, смотрит на мои. В ушах нет моего подарка, но, видимо, секунду назад я был прощен.
- Что ты делаешь? - спрашиваю, откинув голову на подголовник.
Это риторический вопрос, но я хочу услышать ее версию происходящего, чтобы разобраться с этим раз и навсегда.
Прячет глаза. Щеки заливает румянец.
Блять.
Хорошенькая. Настолько, что прямо сейчас я мог бы её сожрать.
- Поцелуй меня… - шепчет еле слышно, ковыряя пальцем мою футболку.
Провожу рукой по бороде, глядя в потолок.
Нет ничего проще, чем ее поцеловать.
Я не сомневаюсь в том, что на вкус она, как долбаное варенье. Но в жизни я всегда думаю башкой, а не жопой!
Молчу, веля себе не двигаться. Веля своим инстинктам заткнуться и не высовываться.
- И что дальше? - спрашиваю, наконец-то, посмотрев на неё.
Она смотрит на мой подбородок.
- Я… не знаю… - выдыхает с отчаянием, всё ещё боясь смотреть мне в глаза.
Зато я знаю.
- Я мужчина, Айза, - говорю твёрдо. - Ты знаешь, что мужчина делает с женщиной?
- Мне не десять лет! - сжимает губы, одновременно хмуря брови.
Сделав глубокий вдох, выпускаю её косу и кладу руку на руль.
- Ты не в моём вкусе, - сообщаю доходчиво.
И это правда.
Я не могу думать о ней, как о женщине. Я отчетливо представляю все, что она хранит под своей одеждой. Каждую девичью округлость и каждый закоулок. Что творится в её голове я тоже примерно представляю.
И она упала бы в обморок, если бы я сделал с ней то, что обычно делаю с женщинами.
Я их трахаю.
С двадцати трёх лет. Совсем не нежно и не заботливо. Не пытаясь разгадывать тайны каждого конкретного женского тела. В последние годы на это у меня нет ни времени, ни терпения. Я впервые поцеловал женщину в двадцать три.
