она провалится в болотную зелень его глаз, да в ней и останется.
– Ты слишком красивая, Мара, – прошептал Стас, и что-то очень похожее на боль мелькнуло в его взгляде. – Невероятная… Смотрю на тебя и каждый раз думаю, что ты мне снишься.
Дыхание Мары, до этого кое-как вылетающее из сжатого в тисках горла, на этот раз застряло где-то в области груди. В ней разливался жар, заполнял каждую клеточку тела. Чем ласковее Стас её касался, тем сильнее Мара хотела его прикосновений. Более страстных, настойчивых.
«Я сошла с ума. Точно! Сдурела!»
Стас подвинулся ближе, и губы его накрыли её рот. Маре показалось, что она умерла. В её жизни было много поцелуев, случались они и со Стасом. Но таких жадных она не помнила.
Губы Стаса переместились на щёку, покрывали поцелуями скулы, нос, лоб, веки закрытых от удовольствия глаз. Потрясающее ощущение! Мара поняла, что если не ухватится за что-то, свалится со стога на землю, разобьётся насмерть. Или она уже разбилась? Может быть, умерла, вот и мерещится такое. Голова кружилась, ноги стали ватными и, чтобы не скатиться, Мара сгребла в кулаках ворот белой рубашки Стаса.
Мару обуяло самое настоящее безумие. Голод, с которым не могла никак справиться. Да и не хотела, чего греха таить. Сейчас самым важным было – удержаться в границах реальности и продлить жадные ласки. Борода щекотала кожу, оказавшись намного мягче, чем можно было подумать. Мара ластилась к Стасу и вскоре оказалась на спине, подмятая сильным телом.
– Если ты меня сейчас не остановишь, я не остановлюсь никогда, – хрипло проговорил на ухо Стас, и губы его сомкнулись на мочке. – Сено жёсткое, колется… это не очень романтично.
Провёл носом по щеке Мары, прикусил нежную кожу на шее и тут же по горячему месту языком. От сладкого ощущения Мара выгнулась, потёрлась о Стаса грудью, мечтая, чтобы этот момент никогда не заканчивался, а преграда в виде одежды исчезла. Не замечая прохладного ветра, жёсткого сена, норовящего забраться под одежду и исколоть кожу, Мара горела изнутри, и если бы этот огонь вырвался, спалил бы поле, поджёг его до самого леса и дальше.
«Может быть, именно так возникают лесные пожары?»
– Это будут и правда, отличные выходные, – сипло засмеялся Стас, уткнувшись лбом в шею Мары. Его руки обнимали её, прижимали к широкой груди, и не было в этот момент места на земле уютнее, чем его объятия.
– Замечательные выходные, – кивнула Мара, потираясь носом о широкое плечо.
Вдыхала запах мужской кожи, тёплой даже в этот прохладный осенний день. Солнце нависало низко, птицы кружили в небе, и Мара думала, что наконец готова стать счастливой.
Пусть и всего на одни выходные.
Глава 16
Ехать в одной машине с Марой оказалось тяжело. Стас изо всех сил следил за дорогой, считал про себя до ста и обратно, разговаривал с Поклонским – этот упёртый трудоголик обрывал телефон, без конца уточняя мелочи, связанные с будущими переговорами.
– Попей ромашкового чаю, от тебя уже пар идёт, – притворно возмущался Стас, в глубине души радуясь такой активности старого друга. Ему нужно было отвлечься, иначе ни на какую встречу он сегодня бы не успел.
Соблазн свернуть в какое-нибудь тихое место и любить Мару до умопомрачения, был слишком велик – голосу низменных инстинктов трудно сопротивляться.
– Достал твой будущий родственник, – выключив и сорвав с уха гарнитуру, Стас тихо рассмеялся. – И как я его столько лет терплю?
– Он очень властный? – спросила Мара, и в голосе её притаилась тревога.
Она совсем не знала Поклонского, лишь видела его разок мельком, и Стас понял: она беспокоится о счастье сестры. Маре важно понять, какого человека выбрала Варя, уже однажды преданная мужчиной.
– Он тяжёлый и своевольный, прёт к своей цели, как бык, – Стас качнул головой, подбирая правильные слова. – С ним сложно, но если Дима любит человека, свернёт горы.
– А Варю он любит?
Не сомневаясь в ответе, Стас кивнул.
– Они будут счастливы, не переживай, – заявил Стас, и Мара ему поверила.
Заметно расслабилась, и взгляд прояснился, в нём появилась безмятежность.
– Я так по Варьке соскучилась, – призналась. – Спасибо, что предложил поехать вместе.
– Ну, скажем прямо, у меня для этого была своя причина. Шкурный интерес.
– И какой же?
– Побыть с тобой, – ответил так просто, будто говорил о погоде или видах на урожай, и щёки Мары вспыхнули, окрашиваясь в нежно-розовый.
Мара так трогательно смущалась. Стас не мог устоять: нравился её румянец. Не мог прекратить её соблазнять и озвучивать свои желания.
– Я мог бы взять билет на самолёт, уже были бы на месте, но там так много людей было бы рядом, а мне не хочется тебя ни с кем делить.
– Оу…
– Мне кажется, ты совсем этого не замечаешь, но на тебя все мужики смотрят, – Стас искоса поглядывал на Мару, считывая её реакции, но она сидела совершенно равнодушная к его словам. – И правда, не замечаешь…
– Какое мне до них всех дело? – дёрнула плечиком и улыбнулась. – Пусть смотрят. Я не могу им запретить.
– Не можешь, – Стас улыбнулся, и сковывающая сердце тревога отпустила.
Говорили о многом. О детстве, планах на будущее, о любимых фильмах и прочитанных книгах. Стас по-мальчишески рисовался, Мара смеялась, иногда грустила, когда он осторожно пытался выведать о муже. Стасу пришлось свернуть разговор и перейти на безопасные темы.
Ему нравилось с ней разговаривать, чем-то делиться. Мара, кажется, отвечала ему взаимностью. Её глаза горели интересом, она внимательно слушала всё, что он готов был ей рассказать, иногда вставляя комментарии, которые всегда были в тему.
Мара расслабленно сидела в соседнем кресле, поглаживая тонкими пальцами ремень безопасности, из-за которого её грудь казалась пышнее. Стас мазнул по ней взглядом, посмотрел на дорогу и улыбнулся собственным мыслям.
Наверное, его состояние можно было смело называть одержимостью. Почему нет, если ни о чём, кроме рядом сидящей женщины, ему думать не хотелось? Но, Господи, как же приятно было, наконец, почувствовать
