– Да это ж временно, Рит, не волнуйся, – пытался успокоить меня Влад – участковый. В нашем блоке он был частым гостем, с такими-то соседями, поэтому знакомы мы были хорошо. – Заседание же еще будет, может, все образуется. Хотя, – окинул печальным взглядом убогую комнату Нины, – может, так оно и к лучшему. Ну ты же сама все видишь.
Вижу! Я все вижу. А еще я знаю, что такое Яма. Это место… оно любого может сломать.
– А ты чего поздно так? – спросил Валера и, видимо, рассмотрев поближе мое лицо, стер привычную улыбку. – Случилось чего?
Бросив стандартное "все нормально" я вошла в лифт и надавила на кнопку нужного этажа.
Да, я проспала и сильно опоздала. Но это уже произошло, все, ничего не изменить. Если он решит меня уволить, ну что ж, значит, тому быть.
На фоне утреннего потрясения остальное показалось каким-то мелким и неважным. Я действительно успела прикипеть к Кире, смешно прозвучит, но она была моей единственной родной душой.
Беркут звонил мне трижды: в начале девятого утра, в десять и в одиннадцать. Оставил короткое голосовое сообщение: "у тебя все хорошо?". На которое я просто не знала, что ответить.
Мне было ужасно стыдно, ведь я снова опоздала. И действительно не знала, как оправдаться. Но то, что он не написал, что я уволена, я посчитала хорошим знаком. Может, еще обойдется…
Элвис встретил меня приветственным тявканьем, и я вдруг ощутила, что рада видеть этого визжащего колобка. Хотя странно, раньше собак я никогда не любила.
– Сейчас, подожди, потискаю тебя.
Я стянула пуховик, обувь, вошла в гостиную… и обомлела.
В центре светлой комнаты у окна стояла огромная ёлка. Большая, пушистая, живая, аромат маслянистой хвои я чувствовала даже отсюда. Украшена она была с большим вкусом, словно над ней трудился не зря жующий свой хлеб дизайнер.
Ёлка… ну ничего себе. Когда он успел все организовать?
Я медленно подошла к новогоднему дереву и дотронулась указательным пальцем до переливающегося серебряного шарика. Тот закрутился вокруг своей оси, оставляя на моей серой толстовке причудливые блики.
– Обалдеть, Элвис, да? – проговорила в пустоту. – Ты тоже это видишь?
– Более того, это вижу и я, – я обернулась – Беркут.
Почему он дома?
– Простите, я опоздала, – запихнула руки, покрытые красными пятнами раздражения, в карманы свободных джинсов. – Не спала до утра, а потом вырубилась, будильник, видимо, на автомате отключила. Знаю, я уже говорила, но такого больше не повторится. Правда.
– Могла бы написать, в чем причина. Я думал, у тебя что-то случилось, ты не отвечала.
– Да там… – сначала хотела ответить обтекаемо, не вникая в детали – проблема моих бедовых соседей не его головная боль, а потом решила, что он имеет право знать правду. Ведь это именно он помог мне вчера. – В общем, Киру забрали органы опеки. Я всю ночь убирала в их комнате, пока Нина пьяная спала с каким-то непонятным мужиком, думала, может, если будет не так грязно… Но они все равно увезли ее в детский дом. На временное содержание, пока будут разбираться, но мне кажется, что домой она уже не вернется, – ведь не хотела раскисать, а все равно всхлипнула. – Это все я виновата! Рассказала, что ее мать неблагополучная…
– Успокойся, ты чего, – он подошел ближе и… обнял меня. Наверное, тем самым он хотел проявить участие, поддержать, чтобы я не разревелась, но от его жеста слезы просто хлынули единым потоком. Видит бог, лучше бы он так не делал, потому что эта поддержка… она тронула меня до глубины души.
– Они не слепые и сами бы все увидели, без твоих слов. И рано или поздно ее все равно бы забрали, потому что дети в таких условиях жить не должны.
– Я просила оставить ее мне! – снова всхлипнула в его плечо. – Но, конечно, этого никто не сделал.
– Для нее все происходящее наверняка к лучшему.
– Вы просто не жили в Яме.
– А что с твоими руками?
Я взглянула на свои раздраженные ладони и вздохнула.
– Так убирала же… Только вот все было зря.
– У меня в аптечке была какая-то мазь, я сейчас поищу, – он разомкнул такие теплые и дарующие покой объятия. Акция в честь поддержки закончилась. – Поставь пока кофе вариться, хорошо?
– А Элвис…
– Я все уже сделал, – бросил он, скрываясь в ванной комнате.
Я послушно пошла на кухню и не без усилий разобралась, как включается его новомодная кофемашина.
То, что он не собирается меня отчитывать и увольнять я уже поняла, стало намного легче. Да и кофе, если честно, ужасно хотелось, ведь времени на завтрак у меня не было.
Увидев на столе знакомый пакет с булочками, вдруг ужасно обрадовалась. Чуть приоткрыв его, вдохнула аромат – с шоколадом.
– А почему вы дома? – спросила, повысив голос, чтобы он услышал. – Вы же должны быть на работе.
– Думаю, босс не уволит за небольшое самоуправство, – раздалось позади, и я обернулась. Сначала не поняла, какой еще босс, ведь босс – он. И только потом до меня дошло. Улыбку скрыть не получилось.
– Хороший у вас босс. Впрочем, у меня тоже.
Теперь пришла его очередь улыбаться.
– Вот мазь, думаю, поможет, – протянул мне тюбик, а потом кивнул на пакет. – Закинь в микроволновку, я еще не завтракал.
Завтрак получился пусть и поздним, но отменным. Вкусные круассаны, ароматный кофе и приятная компания. Я вдруг поймала себя на мысли, что больше не смущаюсь как прежде в его присутствии. Вчерашняя ситуация с ночными поездками словно сделала нас чуточку ближе.
– Трюка с елкой я, признаться, не поняла. Когда вы успели? Еще вчера вечером ее не было.
– Привезли утром, семи не было. Сразу же установили и украсили.
– Украсили? То есть не вы сами?
– Конечно, нет. Мне некогда, да и не умею. Никогда не занимался чем-то подобным.
Делиться личным и воспоминаниями о прошлом я не любила, ведь это только мои воспоминания и это единственное, что точно никто не мог у меня отобрать. Но рассказать ему почему-то захотела.
– А мы всегда наряжали елку всей семьей, – скрывая волнение принялась ковырять заусенец на большом пальце. – Папа покупал на елочном базаре самую огромную, приносил домой и пока устанавливал в зале, мама доставала со шкафа большую коробку с игрушками. Чего там только не было! Всякие зверята, домики, сказочные герои. Мама говорила, что они очень старые, почти все ей достались еще от прабабушки…
Я не сразу заметила, как он помрачнел. Как будто мои воспоминания его расстроили. Вообще я успела заметить закономерность: что как только разговор заходит о моем прошлом и родителях, он сразу же меняется в лице.
Может, потому что считает, что эти темы неприятны для меня? Или в его прошлом было что-то такое, что каким-то образом перекликается с событиями моего прошлого?
– Это неприятная для вас тема, да? – задала вопрос.
Он кинул на меня настороженный взгляд.
– Почему ты так решила?
– Потому что я знаю ваш секрет.
И вот тут он слегка побледнел.
Мое заявление явно его насторожило: он весь как-то собрался, нахмурился, взволнованно отвел взгляд. Признаться, его поведение заставило меня задуматься – что за скелеты он прячет в своем шкафу, раз фраза о каком-то там секрете заставила настолько преобразиться.
– И что за секрет такой? Даже стало интересно, – усмешка вышла нервно- наигранной. – Надеюсь, это не то позорное видео с последнего курса универа, где я напился в дрова и пел матерные песни на барной стойке?
– А было и такое?
– Всякое было.
Я никогда не считала себя чересчур прозорливой, но сразу поняла, что он просто слился. Впрочем, мучить его я не собиралась – его тайны только его, у каждого за плечами есть секреты, о которых никто не должен знать.
– Я думаю, что в вашем прошлом тоже произошел какой-то случай, который вас надломил, – сказала, что думала. – Возможно, он чем-то похож на мой.
Услышав мой ответ, он словно выдохнул, хотя полностью расслабленным так и не стал.
