Стивом без терзающих сожалений об утрате стольких лет и сомнений потерять то хорошее, что между нами было.
Илья наблюдал за тем, как я напиваюсь, слегка склонив буйную голову и изучая мое лицо.
– Как тебе удалось меня сюда притащить и почему ты считаешь, что я виноват в исчезновении твоего отца?
Первый вопрос вполне мне понятен. Не так просто протащить тело в отключке через границы. Но в автобусе с приглашенными рабочими, которые тоже бухали по-черному двое суток пути, это не составило труда. Тем более человек, к которому на объект ехала бригада, часто возит их, таможенники привыкли к этим вонючим алкашам. И с нашей стороны у него все давно замазано. Просто заменили похожего гастера на Сладкого и кое-где заплатили, чтобы закрыли глаза на то, что он пьян в лоскуты. А вот в России пришлось понервничать, но как оказалось, и там нас подводили к тому, чтобы мы выразили благодарность в валюте. Из всех пограничных контролей только в Германии долго возились, но и там махнули рукой, не к ним же везут и ладно, вот и все.
А второй вопрос Сладкого меня удивил. Он же стащил записи отца, там кроме него никто и не фигурирует в записях о Москве. Как бы другого подозреваемого вообще нет.
– По чужим документам в автобусе с рабочими, под снотворным, а на второй вопрос ответь себе сам, – мне не нравился его тяжелый взгляд, который, казалось, пронизывает меня насквозь, и я инстинктивно опустила руку на холодное оружие под юбкой.
В туже секунду мою руку накрыла ладонь Ильи. Не выпуская моей руки, он пробежался своими длинными пальцами по тонкому лезвию, придвинувшись снова ближе, чем позволяют приличия.
– Приятно, что ты ждала меня, Булочка, – расплылся в улыбке Илья.
Потемневший взгляд вспыхнул огненными молниями, опускаясь на мои губы, а я уже жадно смотрела на его, но тонкий голос Люси отвлек меня от мыслей утащить Медведя в свою берлогу.
– Ами, как ты могла скрыть от меня такого мужчину? – кокетливо проворковала подруга, пожирая глазами Илью. – Не представишь меня своему знакомому?
Люси эффектная блондинка, еще и вырядилась в стиле Риз Уизерспун, и Медведь заинтересованно разглядывал ее, с очаровательной улыбкой подхватил протянутую руку кокетки.
– Можешь называть меня Сладкий, – оставил на тыльной стороне ладони свой поцелуй, Медведь представился сам.
Не может! Хотелось заорать мне и растолкать эту сладкую парочку по разным углам банкетного зала, но пришлось вспомнить, что я не могу себе этого позволить публично.
– Конечно, милая, – с ледяным спокойствием звучал мой голос на фоне агонии в груди, – Люси, моя лучшая подруга, Илья мой давний знакомый из России.
– Вау! – засверкала глазами Люси. – Вы в Марселе по делу? А где вы расположились?
Завалила вопросами Люси Медведя, а я словно окаменела снаружи, скрывая раздирающие эмоции внутри. «Я не ревную! Не ревную! Просто… боюсь за подругу! Он опасен!» – убеждала я себя, объясняя свое состояние.
– С расположением вышли проблемы, знаете ли, – уклончиво ответил Сладкий, полностью переключив свое внимание и обаяние на Люси.
Зря растрачивает, она и так уже мысленно с ним в постели зажигает, откровенно голодный взгляд и будто безотчетное движение пальцами по плечу у Люси как разрешающий сигнал для мужчины.
– Значит, наша встреча не случайна! Позвольте помочь с жильем, месье Сладкий? – предложила подруга.
От мысли, что он поедет к ней, у меня все похолодело внутри и, черт побери, совсем не от страха за нее.
– Люси, мой знакомый способен сам решить свои проблемы… – решила я как-то намекнуть ей, что я против их близкого знакомства.
– Ами, перестань, ты же знаешь, мне это не доставит неудобств, – повернулась ко мне Люси и решила убрать меня с глаз долой, чтобы я не мешала ей охмурять Медведя. – Тебя, кстати, твой будущий муж искал! Вон он с адвокатом вашим!
Люси кивнула в сторону Стива, который стоял с другом папы. И мой взгляд, и взгляд Медведя устремился в их сторону. Илья, наверное, веселился, воображая на голове Стива ветвистые рога, а я не знала, что делать. В моей душе творился ад.
– Этот напыщенный индюк твой жених, Лин? – с рычащими нотками спросил Медведь.
– А это уже третий вопрос, Мой Сладкий, – встречаясь взглядом с потемневшими голубыми глазами, мне приходилось сдерживать эмоции и блюсти нормы поведения в обществе. – Тебя это не касается.
От перемены настроения огненный вихрь между нами превратился в снежную вьюгу, меня будто прохладным ветром накрыло от потери его тепла на моей коже. Медленно скользнув по моему лицу взглядом, Илья кивнул то ли мне, то ли своим мыслям и отвернулся к Люси.
– Буду бесконечно вам благодарен, Люси, – ответил Илья моей подруге, словно вбивая осиновые колья мне в грудь своими словами.
В груди пекло, горло сдавило обручами с острыми шипами, и я с трудом держала себя в руках, провожая взглядом широкую спину с громадными развернутыми плечами Медведя и повисшую на его руке Люси.
Когда Илья и Люси покинули зал, мне не оставалось ничего, кроме как вылавливать официанта и целенаправленно напиваться.
Какая же жизнь подлая и жестокая. Ну почему после всего произошедшего мне нестерпимо хочется его присутствие рядом. Того, кого я держала в плену, лупила шомполом и пыталась пристрелить. Все-таки мужчины правы, женская логика диковинная штука. К чему мне травить душу, мечтая о том, кто меня ненавидит, и при этом я ему совершенно не доверяю сама. Все так смешалось в мыслях и чувствах, что я уже не понимаю, ненавижу я Илью или восхищаюсь им.
– Дорогая, ты не устала? – надоело Стиву ждать, когда я сама свалю домой и не буду ему мешать очаровывать «нужных» людей.
В далекой юности, веселясь в каком-нибудь клубе с друзьями, пьяные и счастливые, мы весело проводили время, не вспоминая о текущих проблемах, умели расслабиться и отложить все переживания и заботы на потом. А сегодня я чувствовала, что шампанское бурлит в крови, нарушает координацию и четкость зрения, но ясность мыслей ни в какую не хотела пропасть в дурмане.
– Устала. От твоих измен и лжи больше всего, – равнодушно разглядывая изумленное лицо Стива, я залпом допила шампанское и, покачиваясь, пошла к выходу, – Все кончено, дорогой, я сама доеду до дома, как обычно, а ты не трудись возвращаться.
Лицо Стива перекосило от злости. Понимаю, нет ничего приятного тащить свою пьяную пару через весь зал, вцепившись в локоть, чтобы окончательно не опозориться, растянувшись в ногах уважаемых господ.
– Что ты несешь, дура? –
