барабанит в груди так же, как капли дождя во время ливня стучат по окнам.
Его дом?
Мне послышалось? Он мне так на постель намекает? Какого лешего?
Я с этим не согласна!
Опасливо осматриваюсь по сторонам, пытаясь найти пути отступления. Как?! Я в чёртовой примерочной, просторной до жути, но отрезанная от мира!
Сбоку — не выйдешь.
Сверху?
Нет, он меня увидит. Да и я не дотянусь, даже если пуфик поставлю. Как там прыгать-то?
Поглядываю вниз. Стенки примерочных не в пол. Самый низ заделан шторкой, что висит и на входе. Если её отодвинуть…
Присаживаюсь на корточки, приподнимая ткань. Рай для извращенцев!
Хорошо, что кабины не у стены стоят, а три с одной стороны и три с другой.
Будь иначе — точно не убежала бы. А так… Есть надежда.
Снимаю быстро куртку, чтобы пролезть через низ, благо в кабине за стенкой никого нет. Сначала проталкиваю сумку, куртку. И пока ничего не подозревающий Басманов сидит в кресле, иду на опасную в своей жизни авантюру — ложусь в своём красивом платье на пол и пролезаю в зазор, надеясь нарушить его планы.
Вы слишком самоуверенны, господин Басманов. Не знаю, с чего вы взяли, что я буду с вами жить. Но! Не дождётесь!
Глава 22
Басманов
— Поторапливайся, — начинаю уже закипать. Слишком бурно моя фантазия разыгралась при виде этой примерочной. Я уже представил, что происходит за ней. Чувствую, я своё слово скоро нарушу.
Я же не железный.
Сижу целых пять минут и уже сгораю от нетерпения. После того, как купим ей бельё, увезу в свой загородный дом. Поживёт пока там, чтобы не привлекать внимание моего брата. А она будет делать это. Ульяна очень эффектна, красива, мила. И я слишком много провожу с ней времени. И брат может озадачиться, увидев нас вместе.
Увезу. Скрою.
Она даже не поймёт ничего. А когда сделает это — поздно уже будет.
Зима, лес и мы одни…
Будоражит все мои фантазии.
Будет кричать — никто не услышит. А кричать она будет много. Каждый час. Когда буду доводить её до оргазма, до полной отключки сознания.
Хочу. Блять, как же хочу!
Закуриваю сигарету, прекрасно зная, что курить здесь нельзя. Но ни одна мошка слова не скажет, против не пойдёт.
Смотрю на штору примерочной и прислушиваюсь. Она там села и сидит, что ли? Никаких телодвижений не слышно, да и не видно. Мои слова вообще проигнорировала.
— Я сейчас войду, — кидаю провокационную фразу, на которую она молчит. А я ведь могу не сдержаться. Проверить чертовку, а потом затащить в кабину и трахнуть. Нет, нельзя. Максимум — поставить на колени, расстегнуть ширинку и опробовать дерзкий рот.
Поднимаюсь с кресла, сводя брови в переносице. Нехорошие подозрения закрадываются в голову. Приближаюсь к примерочной, отодвигаю штору в сторону. Сигарета в пальцах ломается.
Сучка.
И как только умудрилась?
Найду — убью. Затолкаю в багажник и увезу туда, откуда точно сбежать не сможет.
Телефон вибрирует в кармане пальто. Отвечаю мгновенно, кажется, уже зная, где моя пропажа. Не могла она так просто уйти, не могла. С охраной я сегодня постарался. Оставил водителя в машине, Ильяса взял с собой.
— Шеф. Сообщаю: объект выбежал из торгового центра. Вы её отпустили, или мне продолжать слежку?
— Продолжай, — цежу сквозь зубы. — Куда идёт?
— Направляется в сторону маршрутной остановки.
Сбрасываю. Кидаю телефон обратно в карман. И, стиснув зубы, вылетаю из магазина. Но что-то дёргает перед самым выходом.
Оборачиваюсь. Девчонка-консультант бежит за мной хвостиком в надежде, что я уйду отсюда не с пустыми руками. Это ей повезло. Зарплата ведь от чека зависит.
— Вам что-то понравилось? — любезно и приторно улыбается, чуть ли не щурясь.
— Девчонку мою запомнила?
Кивает.
— Подбери комплекты. Чёрные, белые, красные. Эти — обязательно. Потом на свой вкус смотри. Модели разные. Посексуальнее. И трусов обычных. Запакуй. Тот мужик заберёт всё.
Киваю на начальника службы безопасности.
— Да-да, конечно, — услужливо лебезит передо мной.
Вылетаю из магазина и уговариваю себя не прибить пиздюшку на месте. Хочет поиграть? Отлично, это я умею. И с ней поиграю, раз она этого хочет.
Ульяна
Да где же эта проклятая маршрутка?
Как назло, как только я подбежала к остановке — отошла последняя.
И за эти две минуты я не увидела ни одной! Ни одной!
Мне жутко холодно в своих колготках. Ещё и дождь этот! Холод жуткий!
Переминаюсь с ноги на ногу, выдыхаю горячий воздух, что превращается в белый пар, и стучу зубами. Ну где же?!
Надежда медленно сдыхает, а инстинкт самосохранения бьётся в конвульсиях. Где-то внутри я себя успела похоронить.
Нет-нет, всё нормально будет!
Вон автобус едет!
Да так медленно…
Выжидаю его среди толпы людей. Прячусь за бородатым мужиком, закрывая лицо курткой. Холодно очень. Нос мёрзнет.
С каждой секундой, что автобус приближается, сердце начинает стучать быстрее.
Осталось чуть-чуть! Вот-вот он остановится, я сяду и…
Липкое неприятное чувство страха усиливается внезапно за секунду.
Ощущаю на своём животе даже сквозь толстую ткань куртки чью-то руку.
— Далеко собралась, малышка?
От горячего дыхания и вибрирующего тембра дёргаюсь и покрываюсь мурашками. Внутри всё трясётся и дрожит. От его неожиданного присутствия, от проникновенного голоса.
Опять нашёл меня, опять поймал в свои цепкие сети.
Сглатываю.
Что делать?
Судя по голосу, моя шалость просто так не забудется.
— Домой, — издаю тихий неловкий смешок. Натужный, истеричный и явно неискренний. — Я просто не поняла, зачем мы приехали в магазин. Я подумала, что вам захотелось посидеть. Знаете, годы берут… Ну, и… Мы разве не закончили?
Весь бред льётся из моего рта неконтролируемо. Не понимаю, что творю из-за страха. А он есть. Сильный. И притупить его не могу.
Поднимаю голову, смотрю в карие глаза мужчины и слышу, как автобус отъезжает от остановки, оставляя нас двоих на пустой площадке.
Не это я планировала. Совсем не это.
— Нет?
— Закончили, — говорит тихо и спокойно. Чувства все обостряются в секунду от вида тонких губ. В жар бросает. От предчувствия чего-то плохого. — Иди в машину.
Бежать!
Долбаное сознание кричит именно это слово!
А безвольные ноги, которые он захватил с помощью своей энергетики и долбаных страшных слов, уже слушаются его и ведут меня рядом с Басмановым к машине.
Через минуту оказываемся в тёплом салоне. Жарко, как в аду. Щёки пылают. И дело не в адской температуре в воздухе.
Не такой контраст я хотела. Минуту назад мёрзла, а теперь пытаюсь не сгореть
