добавил:
— Вышла замуж и уехала. Что удивительного? Только ш-ш-ш… — Он поднес палец ко рту. — Это семейная тайна.
— Ты издеваешься надо мной, да?
— Да. Но это не значит, что я лгу.
— Элора не могла взять и уехать.
— Почему? Почему ты так думаешь, Фаррен?
Крепко зажмурив глаза, она пыталась отгородиться от его глумливой улыбки.
— Как мне с ней связаться? — почти гавкнула девушка, тряхнув копной серебристых волос.
Дэниел смотрел на её стройные ноги и языком играл с трубочкой, таким образом выводя её из себя.
— Тебе не у меня нужно спрашивать, а у Корбина, — сказал он.
— Он дома?
— Нет, — немного с хрипотцой протянул парень, после чего откинул голову, подставив лицо солнцу.
Фаррен ничего не оставалось, как вернуться в машину. Внутри у неё всё кипело, она с удовольствием бы разнесла на части собственную машину. Она ноздрями втягивала воздух, набирая чей-то номер в телефоне. Движения стали резкими и нервными.
— Мэри? Ты где?.. Не двигайся с места, ясно? У меня к тебе серьёзный разговор… Нет. Расскажу, как приеду. Случилось нечто невероятное!.. Да! Через пятнадцать минут буду.
Фаррен завела мотор, но вдруг подумала, что надо позвонить Корбину и застать его врасплох. Кое в чём ей хотелось бы быть уверенной. Она позвонила ему и тут же выдала:
— Элора вышла замуж за Читтапона Ли и уехала в Корею? Это правда?
— Да, — ответил он.
В этот день у Фаррен случилась истерика.
~~~
Утром меня разбудил запах чего-то вкусного. Пустой желудок сразу откликнулся жалобным урчанием. Губы растянулись в улыбке, я потянулась, а потом открыла глаза. Реальность больно ужалила в сердце. Я отдалась на милость малознакомого парня, позволила корейцу прикоснуться к самому дорогому, что у меня есть — к своему телу. Не знаю, кому из нас повезло больше — корейцу, оставшемуся в здравом уме и твёрдой памяти, или всё же мне? По крайней мере, ничего сверхъестественного не произошло. Он обещал сделать всё аккуратно, и сделал. Стоило ли жаловаться? Этот малознакомый кореец отныне мой законный муж. Его требования оправданы.
Сев в кровати, я заметила приготовленное для меня новое бельё и шёлковый халат. Предусмотрительный! Когда только успел?
Часы ответили на данный вопрос. Я проспала чуть больше, чем требовалось. А ощущение, что совсем не сомкнула глаз. Ноги были ватные, и слабость во всем теле была невыносимой. Абсолютно не хотелось искать сил на движения. И только аппетитные запахи манили на кухню.
Яркие солнечные лучи наполняли просторную гостиную теплом и светом сквозь стеклянную стену. Сама судьба выталкивала меня из чёрного дупла в светлый мир. Завернув за угол, я обнаружила чистую кухню и Читтапона у плиты в одних шелковых пижамных штанах. У него было тело танцора — стройное, гибкое и одновременно сильное. Я замерла, неприлично разглядывая его.
— Проснулась? — спросил он, не оборачиваясь.
Я прошла к столу, размышляя, как мне вести себя с ним и что говорить.
— Я приготовил американский завтрак. Сосиски и омлет, — сказал он. На этот раз он стоял ко мне лицом и улыбался.
Он ухаживал за мной, и это было так трогательно. Я аж расчувствовалась. В моём представлении «звёзды» мирового масштаба не знают, что такое плита и на кухню не ходят. В нашем доме всем занималась прислуга, а тут… молодой парень, известный и богатый человек, делал всё сам.
— И что дальше? — спросила я, накладывая себе в тарелку омлет.
Читтапон взял горячий тост, намазал его толстым слоем масла, сверху положил ломтик ветчины, затем сыр и лист зелёного салата.
— А чего ты ждёшь? — Он протянул бутерброд мне.
— Спасибо. — Я должна была улыбнуться? Да простит меня Читтапон Ли, но мое лицо осталось бесстрастным. — Тыже управляешь моей жизнью. Я даже представить не могу, что ждёт меня в следующий час, не то, что завтра. Мы поженились, переспали… Дальше?
Кореец откинулся на спинку стула, пронзив меня насквозь своим взглядом, чем вызвал холодную дрожь.
— Наслаждайся жизнью, Элора! Ты не в плену.
— Да? А я почему-то думаю совсем иначе.
Теперь он подался вперёд и долго рассматривал меня, поставив локти на стол. Длинная чёлка упала на глаза, но, похоже, ему это не мешало. Я вонзила ногти в ладони. Я не могла находиться под тяжёлым и пристальным взглядом его холодных как ледник глаз. Я боялась, что корейцу слышно, как взволнованно бьется сердце у меня в груди.
— Хорошо, — изрёк он. — Если тебе так хочется знать… У нас медовый месяц, поэтому сейчас позавтракаем и поедем развлекаться.
Я вопросительно вскинула брови.
— Это как? В лимузине?
— Ну почему же? Нет.
— Пешком? — не удержалась от смешка я. — Ты в своём уме? Тебя же узнают, а через полчаса на первой полосе будет наше фото, где мы держимся за ручки.
Не поднимая глаз, он лукаво улыбался.
— Мне нравится ход твоих мыслей. Чай или кофе?
Я виновато прикусила губу, потому что всё как-то неправильно. Не он, а я должна делать ему бутерброд и наливать чай. Вообще можно сказать, что я вела себя неприлично, возомнила себя гостьей, но я не знаю, что мне делать, тем более мы знакомы не так давно. Всё это так далеко от моих детских мечтаний. Я, как и любая уважающая себя девочка, конечно же, мечтала о любви, представляла будущего мужа. Но никогда не думала, что он свалится мне как снег на голову, и у него будут узкие глаза. Когда мы смотрели фильмы с подружками, я была одной из тех, кто постоянно бранила героинь за нелепое обращение и неправильное отношение к своему мужу или даже любовнику. А сейчас вела себя ничуть не лучше тех самых героинь.
После «ночи любви», как выразился Читтапон, я черт знает сколько проревела в ванной. Кореец несколько раз стучался и спрашивал, в порядке ли я. Он до сих пор не знает, что я пережила этой ночью. Кричала, что моюсь в душе, а сама захлёбывалась слезами. Когда я вернулась в спальню, он спал.
— Можно я сама налью нам кофе? — спросила я, вложив в голос как можно больше дружелюбия. — По утрам я предпочитаю кофе.
— А я редко пью кофе. Предпочитаю чай.
— Тогда позволь поухаживать за тобой, муж?
Я не хотела, чтобы это прозвучало грубо, но, по всей видимости, вышло именно так. Потому что ответ был короткий и сухой:
— Я сам.
~~~
Сеул, Республика Корея
Ким вошла в бар грациозно, медленно и плавно виляя бёдрами. Вон и Тхэ Мин уже ждали её в вип-кабинке. Отдав плащ и перчатки хостесу, Ким
