— А главное, удобное, — намекнула ему, но он не понял. — Ха-ха-ха! Дима! — отстранилась, когда его ладони поползли в неправильном направлении.
— Что-о-о?
Заалев, пытаясь заглушить в себе смех, я пояснила:
— Он не так расстегивается…
Вот после этого до него дошло.
— Отлично! Ты решила мне добавить проблем на сегодня, да? — рассмеялся Романов.
Не выдержав, зажав рот ладонью, я засмеялась.
А ведь только с ним одним могла представить себе подобные сцены. Кажется, со стороны все должно было быть сексуально, красиво, эстетично, наконец, возбуждающе, но-о-о… в реальности…
— Ха-ха-ха! — он смеялся вместе со мной, оказавшись прижатым лицом к моему так и не расстегнутому элементу нижнего белья.
— Люблю тебя, — сквозь слезы, вызванные смехом, простонала я.
— Ха-ха-ха! Спасибо, что утешила…
Мы вновь залились смехом.
— Все! Хватит! Ай, у меня уже живот сводит, — наконец-таки пришел он в себя.
— Как-то твоя сталь легко выходит из строя…
— Все-е-е!!! — договорить он мне не дал, закрыв своими пальцами мой рот. — Ха-ха-ха! Хватит! Хватит сбивать меня с правильных мыслей!
Конечно, он почувствовал мою улыбку под своей рукой, и улыбнулся в ответ, а после, признаюсь, удивил меня.
— Что? Не ожидала? — перехватив мои кисти, Дима завел обе руки за мою голову, чтобы я не успела прикрыть обнажившуюся грудь.
— Думала, это займет больше времени.
— Ну да, ну да, — усмехнулся Франк.
Мне резко стало не до смеха, потому что все мысли, стоило его губам прижаться к моей коже, перемешались и за мгновение утонули в пучине внезапного возбуждения.
Не видясь несколько дней, мы оба безумно соскучились друг по другу, поэтому сил сдерживаться уже не было.
Задыхаясь от каждого его поцелуя, издавая стон от любой его ласки, я получала наслаждение, прикасаясь к любимому мной мужскому телу.
Приняв во внимание Димину излюбленную тактику, я не настаивала на том, чтобы он уступал и поддавался моим желаниям. Однако все же добилась того, чтобы он снял с себя толстовку, а также позволил мне приподнять футболку так, чтобы я имела возможность водить ладонями по его обнаженному прессу. Насладившись этим, я опустилась ниже, добравшись кончиками пальцев до ширинки на его джинсах. Расстегнув ее, я попыталась приспустить нижнюю часть Диминой одежды. Это было непростая задача, однако Франк пришел мне на помощь, выполнив ее за меня, после перекрестив между своих пальцев мои, вжал наши ладони в кровать.
Впившись губами в мою грудь, он позволил себе легонько прикусить ее, из-за чего я непроизвольно выгнулась ему навстречу.
Вокруг нас все пылало, было невероятно жарко.
— Тук-тук! Я вхожу!
— Твою мать!!! — услышала я моментальную Димину реакцию.
— Боже!!! — к моему ужасу, стоило Франку слезть с меня, а после принять сидячее положение, при этом набросив на область, где должны были начинаться джинсы, покрывало, я кое-как попыталась закрыть на себе лифчик, однако, не сумев это сделать, отвернувшись от мамы, как смогла закрыла на себе кофту, к счастью, так и оставшуюся на моих плечах. — Ма-а-ам! — опешивши, обратилась я к ней. — Зачем ты пришла?
— Ну как я и думала. Человек приходит, демонстративно поднимается наверх… что дальше? — замерев напротив нас, развела она в стороны руки. — И, я сталкиваюсь с этим уже далеко не в первый раз. А ведь мы говорили об этом с дочерью. Из моего дома притон устраивать не надо!
— Мам, — отдышавшись, повторила я с укором.
— Вот мне интересно, — перекрестила она на груди руки, пристально наблюдая за Франком, который смотрел себе под ноги. — А если бы это был папа?
Я готова была убить себя за то, что мы не заперлись на замок. Блин! Неужели это было так сложно сделать? Я догадывалась, что Дима сейчас думает примерно о том же самом.
— Ты хочешь, чтобы его сердечный приступ схватил? М?
К моему ужасу, Романов, не выдержал и усмехнулся, но чтобы этого не заметили, прижал ко лбу ладонь и склонился еще ниже, видимо, чтобы со стороны казалось, что он находит пол в моей комнате очень интересным.
— Очень смешно, молодой человек, не правда ли?
Дима никак на это не прореагировал. Мне вообще казалось, что он сейчас мечтает о том, как бы очутиться где-нибудь подальше отсюда.
— А я думала, у тебя есть голова на плечах!
Блин! Я тотчас поняла, к чему она ведет… нет… нет… неужели? Она решила это сделать при Диме?
— Не надо, пожалуйста, — попросила я ее. — В конце концов… поговорим позже…
— Да почему? Можем поговорить прямо сейчас! — она издевалась над нами. — Дмитрий… ау? Или вы как… общительный только в полностью одетом состоянии?
Я видела своего места, как Романов беззвучно матерится.
— Ну как бы… логично, что да, — все-таки ожил он, набравшись храбрости и подняв взгляд на мою маму.
— Ну тогда я не буду вас смущать, а скажу так, по-быстрому. Я уже говорила это своей дочери, но, — указала она на меня пальцем, — видимо, у нее туго с понимаем, поэтому поясню вам…
— Жесть, — прошептала я себе под нос. — Мам, хватит! — решила остановить ее. — Ты можешь выйти?
— Я разговариваю с человеком, не влезай, — в прямом смысле послала она меня.
— Не надо этого делать!
— Так вот, — проигнорировав меня, она вновь обратилась к Диме.
Я бы могла вскочить и выдворить ее, но было неловко из-за расстегнутого белья и приспущенных штанов. Да ладно! Я бы смирилась с позором, вскочила бы и, за секунду приведя себя в порядок, утянула бы Романова за руку подальше от своей злой мамы, но… но, зная, что он в данный момент сидит без трусов…
Закрыв обеими руками лицо, я поняла, что сейчас наступит конец всему.
— Молодой человек…
— М-м-м?
— Дима!
— М-да-а-а, — она вынудила его посмотреть на себя.
— Вы, думаю, догадываетесь, к чему может привести такое поведение…
— Такое?
— Такое, какое у вас сейчас было… — склонила голову набок мама. — Давайте я сразу же откровенно скажу: против вас лично я ничего не имею, красивый, умный, добрый… молодец, но… я извиняюсь, — театрально прижала она ладонь к груди. — Возможно, вы несколько заблуждаетесь в своих отношениях с Наташей, подумайте…
— В каком смысле? — если честно, я тоже не очень ее поняла.
— Она девочка не простая, из хорошей семьи… скажем так, — улыбнулась мама. — Очень хорошей…
— Это замечательно, — усмехнулся Франк, расправив плечи.
— Конечно! — охнула мама. — Для вас-то да… а вот для нас как-то не очень.
— Да ладно, у меня тоже великолепная семья, — мерзко ответил он ей, впрочем, как я поняла, догадавшись, о чем она на самом деле говорит.
— Уверены? Уверены, что потянете? — напрямую спросила его мама, слегка наклонившись. — А то… как-то… мы рассматриваем только достойных кандидатов…
— Мам, уйди! — велела я ей, поправляя на себе одежду. В конце концов, мне надо было ее выставить вон.
— Вот я думаю, что не потянете, — между тем продолжила она. — А, следовательно, и ничего серьезного быть не может! Ведь верно? — по-змеиному улыбнулась она ему. — Простите, но я о своей дочери беспокоюсь, до нее еще по причине наивности не доходит, но потом дойдет, не переживайте, и она радостно вас оставит, уверяю!
— Уходи! — сегодня у меня был прямо день просьб покинуть меня.
— Так вот, может, вы себе другую поищите, а? Потому что знаете… все ваши любимые дела, Дмитрий, чреваты… нет-нет-нет, — замахала она руками, — я не намекаю и не пытаюсь вас задеть, думая, что вы чем-то можете заразить ее, — на этом Романов, не выдержав, фыркнул, — но поймите, и дети нам непонятно от кого, не нужны…
— Все! Выйди! — поднявшись, я встала перед ней. — Я сказала…
— Закрой рот, — резко велела она мне, выдернув свою руку.
— С чего вдруг непонятно от кого? — это был жесткий выпад. Услышав это, стоя к Диме спиной, смотря на маму, я поняла, что она озверела, услышав его вопрос.
— С того! — переменилось у нее настроение в еще более худшую сторону. — Я предупреждаю! Не надо до этого доводить! Потом ты исчезнешь, — резко перешла она на «ты». — И испортишь ей жизнь! А расплата будет жестокой, либо одна с ребенком останется, либо сделает аборт и, может, вообще больше не сможет родить! Мало ли вдруг! А ты думай головой! Что делаешь! — воскликнула она, повернувшись в мою сторону.
