Произнеся эту речь, мама, с гордо поднятой головой вышла из комнаты, наконец-таки оставив нас одних.
Зажав обеими руками рот, я боялась повернуться лицом к Франку. Очень сильно боялась. После такого? После того что он услышал от моей мамы…
Догадавшись, что меня сейчас ждет, что от него услышу, я не смогла сдержать слезы.
— Эй! — уловив мои всхлипы, протянул он. — Иди сюда…
Растирая лицо, я послушно села рядом с ним на кровати.
— Ну-ну-ну-у-у, — притянул он меня к себе, после начав водить пальцами по спине. — Не плачь… не надо…
Единственное, что я могла сейчас сделать, это крепко-крепко как только могла обвить его шею.
Меня душила изнутри злоба, боль и отчаянье… почему? Почему всем так хотелось уничтожить мое счастье?
— Да бро-о-ось… не воспринимай это как…
— Пожалуйста, не бросай меня, прошу, — пробормотала я ему на ухо, понимая, что сейчас все мои слезы впитываются в его футболку. — Дима…
— Ты чего?
— Я тебя прошу… прости…
— Эй! — он кое-как смог выбраться на волю и теперь смотрел мне прямо в глаза. — Что за мысли? — щелкнул Франк меня по носу.
Пожав плечами, я растерзала ногтями кожу вокруг глаз.
— После таких гадостей? Учитывая, как ты относишься к моим родителям… я же понимаю, что ты хочешь уйти и-и-и… послать все…
— Я до этого говорил тебе о своих чувствах, — спокойно произнес он, едва заметно нахмурившись. — Думаешь, они настолько стремные, что от них так просто избавиться? Вот этими вот… — указал Дима на дверь, — демонстративными угрозами?
Всхлипнув, я почувствовала, насколько сильно устала.
— Я не знаю, — ответила ему. — Я не знаю, что чувствуешь, о чем думаешь… когда тебя так несправедливо унижают и…
— Да плевать мне, — склонил он главу набок. — Перебесится…
Я не была в этом уверена.
— Не парься, — повел бровями Романов. — Я тебе давно говорил, что она просто бесится оттого, что не в моем вкусе.
— Ха-ха-ха! — хоть я и рассмеялась, но тотчас погасила свой смех. — Ди-и-им…
— Да ладно… чего? — развел он в стороны руки. — Я уже догадался, что это судьба так прикалывается надо мной, видимо, это расплата за мое прошлое… учитывая тот факт, что я терпеть не мог никогда ни чьих родаков… то-о-о! — сделал он красноречивое лицо, — девчонка мне попалась самая отпадная! Вот с такой! — показал он поднятый вверх большой палец. — Семейкой!! Отец — сумасшедший, верящий во всякую хрень, мать — просто ебучая ведьма, которая готова в любой момент мне вонзить нож в спину, еще и бра-а-ат, — загибал он пальцы, ведя счет, — у которого единственная мечта, посадить меня за решетку… Ну? Че? Не слабо?
— Ха-ха-ха! — я громко смеялась.
— Заебись, блин!!! — широко улыбнулся он. — Мне просто фортануло не по-детски!
— Боже… Ха-ха-ха! Кошмар, — уткнулась я лбом ему в грудь.
— Нет, ты это… — отстранился он, — главное, заранее меня предупреждай, что будет дальше… чтобы я хотя бы морально как-то успел подготовиться! Окей?
— Ладно… — улыбнулась ему.
— У тебя там… — прищурился Романов. — Часом какого-нибудь дедушки людоеда не затесалось нигде, а?
— Ха-ха-ха! Все! Хватит!!! — я вновь полезла к нему и, умудрившись сесть сверху, обняла за шею, прижавшись к ней губами.
Вот… с ним мне все было легко… и даже после такого кошмара, он сделал так, чтобы я засмеялась.
— Я тебя люблю, — проведя рукой по моей спине, произнес Дима.
— Люблю… — повторила следом за ним. — Люблю-люблю тебя…
Перехватив меня под коленки, он умудрился подняться с кровати.
— Ха-ха-ха, — рассмеявшись, встав рядом с ним на ноги, я отвернулась, учитывая, что стоило ему принять вертикальное положение, он был вынужден отпустить меня, ибо его джинсы начали медленно спускаться вниз.
— Упс! — Дима перехватил их, когда они уже заметно обнажили его ноги.
Вернув их вместе с трусами на место, Франк изобразил для меня позу победителя.
— Ладно-о-о… было очень сексуально, но-о-о… наверное, мне уже пора…
Эта его фраза не могла меня не расстроить.
— Не грусти, — заметил смену моего настроения Дима. — Просто… третьего нападения я уже сегодня не переживу! — перекрестился он. — Мне хватит и дву-у-у… — на этом дверь моей комнаты вновь раскрылась, и перед нами появился мой папа, — а-а-а не-е-ет! Не хватит! Надо брать сразу максимум!
— Ну что вы, общаетесь еще?
— Пха-ха-ха, — развеселился Франк. — Да я уже ухожу! Уже поздно!
— Да-а-а… ну да, — папа посмотрел на часы. — Точно… занимались математикой?
Шумно вздохнув, а затем, поперхнувшись, Дима предоставил возможность отвечать мне:
— Да, пап… естественно!
— И как? У нее есть продвижение… какое-нибудь…
— Конечно! — заверил его Дима. — Мои занятия ей точно идут на пользу! Надо проводить их как можно чаще, вот только в более спокойной обстановке, желательно, когда никого нет дома…
Опешив от его наглости, я вперилась в Диму злым взглядом.
— Хм, ну да, лишние люди отвлекать могут…
— Вот-вот! — перекрестив на груди руки, поддержал его Романов. — Так… ладно… я поехал! Мне еще надо поработать…
— На ночь глядя? — вздохнул папа, — как я тебя понимаю…
— Работа не ждет! — предложив моему отцу первому выйти из комнаты, протянул Франк.
— Ой-ой-ой! — состроила я смешную гримасу своему молодому человеку, пользуясь тем, что папа не видит этого.
Спустившись в гостиную, попрощавшись с моей мамой, тут же пожелавшей ему счастливого пути, Дима отправился к лестнице, ведущей вниз, в прихожую.
Наблюдая за его сборами, я понимала, что впадаю в депрессию.
— Выше нос, красавица! — вытаскивая ключи от машины, пропел Дима.
— Ты счастлив да, что бежишь из этого дома? — подошла к нему вплотную.
— Ха-ха-ха! Да! — сволочь, он даже не подумал соврать. — Ха-ха-ха! Ничего, как-нибудь, когда-нибудь, я и тебя заберу отсюда.
— Обещаешь? — тут же поймала я его на этом.
— Ха-ха-ха! Да!
Крепко обняв его, я неожиданно кое-что вспомнила:
— Ой!
— Что-о-о? — тут же дико напрягся Дима.
— Ха-ха-ха! Я тут думала, — успокоила его, — слушай… — мы стояли посреди коридора, медленно покачиваясь в разные стороны. — Скоро же четырнадцатое февраля!
— М-м-м! Круто! — повел он бровями. — А потом будет двадцать шестое февраля, а потом второе марта, затем десятое марта, потом и вовсе настанет апрель…
— Ди-и-има-а-а! — перебила я его издевательства. — Ты понимаешь, о чем я! Скоро день всех влюбленных!
— Круто! — состроил он очередное идиотское лицо.
Обидевшись, я свела брови:
— И что ты об этом думаешь?
— Я? — удивился он. — Хм… а что ты… хочешь… — он замялся. — Хочешь отпраздновать?
— Ну-у-у… если только, по твоему мнению, мы подходим под описание этого праздника, — фыркнула я.
— А мы подходим?
— А ты как думаешь? — вопросом на вопрос ответила ему я.
— А я всегда должен за нас двоих думать?
— А вроде как, ты говорил, тебе это даже нравится, — заметила я, укусив его за подбородок.
— Ха-ха-ха! — судя по всему, я выиграла. — Ладно… давай отпразднуем… Я, конечно, никогда этого не делал…
— В смысле? Никогда? — опешила я, тут же вспомнив слова его подруги о том, сколько он вечно собирал валентинок.
— Да как-то… не с кем было, то… — подал он плечами. — Не требовалось…
— Не с кем? — не поверила я ему. — Мистер рекордсмен по валентинкам!!!
— Ха-ха-ха! — громко заржал он. — Откуда знаешь? Ха-ха-ха!
— Оттуда! — рявкнула, а потом добавила, — неважно откуда!
— Да по хрен мне было на эти дебильные сердечки. Я их даже… и не читал обычно…
— Ах! — моментально обиделась я за всех девочек нашей планеты. — Тебе писали о чувствах, а ты-ы-ы-ы?
— Ха-ха-ха! Что-о-о? Какие на хрен… иди ты! — отмахнулся он от меня.
— У тебя есть возможность исправиться, — ткнула в него пальцем. — Отпразднуем День святого Валентина за все твои упущенные года… я тебя свожу в такое крутое…
— Вот не надо этого!!! — тут же перебил он меня.
