— Ангела играешь?
— Ага, — Алик посмотрел на плечо Лекса и улыбнулся. — Хранителя.
— Отец не поймёт… Она тоже.
— Зато будет в безопасности. А потом объяснишь.
— Открыть ей свою биографию? — усмехнулся мужчина. — Нет уж, извини. Она думает, что я бизнесмен, ну вот пускай и думает. Притом даже если я и открою — портить вечер из-за какого-то туманного пророчества? Она меня на смех поднимет.
— Ты боишься насмешек. Не думал, что стальной Принц так боится колкостей подружки.
— Она не подружка! — рявкнул Лекс.
— Хорошо, жена.
— Пока не жена.
— Уговорил, невеста. Я думал, ты не веришь цыганкам.
— Шарлатанкам нет, а вот из табора…
— Понятно, — друг нахмурился. — Если что, зови.
Прозвучали последние аккорды. Отец и Алиса шли к нему. И где она успела достать розу? Девушка хохотала, видимо над очередной шуткой отца. Она раскраснелась, ноги немного подворачивались, отцу то и дело приходилось поддерживать её, но в целом была счастлива.
— Лекс, — она посмотрела на него влюблёнными глазами и отпустив локоть отца прильнула к нему, обняв. — Ой!
— Что случилось? — Алекс постарался не выдавать тревоги в голосе, но всё равно отец внимательно посмотрел на него.
— Я уко… — девушка не успела договорить, как задрожала и стала оседать.
Глаза её закатились, тело трясло. Изо рта пошла пена.
— Скорую! — взвыл Лекс, укладывая Алису на пол.
Среди гостей началась паника. Девушку и склонившегося над ней мужчину обступили.
— Лиса, лисонька моя, только не сейчас. Пожалуйста, — солёные капли чертили дорожки по его лицу.
Но девушка не откликалась, кожа её становилась холодной, а ему было трудно дышать. Вновь обретя себя, он снова терял человека, который связывал его с внешним миром.
— Я врач, — совсем молодой парнишка выбился из толпы. — Уйдите, вы мне будете мешать.
Он деловито пощупал пульс, дотронувшись до сонной артерии, взял её руку.
— Что она ела? — серьезно посмотрел на Лекса.
— ну, пирожные, крабов, ещё шампанское, бокал.
— Какая от вас ближайшая больница.
— Тридцать седьмая.
Парень вытащил мобильный и быстро что-то набрал на клавиатуре.
— Михал Михалыч, я со случая с девушкой. Да, интоксикация. Пускай захватят антидоты, — он приподнял веки Алисы, — по ходу сильнейшая интоксикация. Хорошо. Жду, — он оторвался от разглядывания лица девушки. — Сколько от вас до клиники?
— Минут пять.
— Черт, — вырвалось у парня. — Хватайте её в охапку. Они не успеют.
Лекс осторожно поднял с пола Алису и словно драгоценность понёс в машину. За рулём джипа уже сидел Максим. На переднем сидении устроился доктор, а Лекс вместе с Алисой заняли заднее.
— Михал Михалыч, мы едем сами. Приготовьте реанимацию. ОК. Успеешь за три с половиной минуты? — 0 спросил он выруливавшего со стоянки водителя.
— Обижаете, док. Мы туда за две домчим.
Врач повернулся к Лексу.
— Если вы не хотите расспросов, вам лучше надеть на её палец обручальное кольцо… Ну если конечно она вам не сестра.
Лекс кивнул, вытащив синюю бархатную коробочку на свет, и с величайшей предосторожностью поднял её руку и надел тонкий ободок с бриллиантом.
— Погоди! — врач остановил его, когда он хотел, было положить её руку. — Она укололась что ли?
— Ага, розой, — кивнул Лекс.
— Вот дерьмо, — снова выругался врач, набирая на сотовом номер, — Михал Михалыч, вызывайте милицию на… Какой у вас адрес?
— Михайловская, тридцать шесть.
— На Михайловскую тридцать шесть. Там было совершено покушение. Да, нет, думал, что что-то экзотическое ела, может фрукты не промыли или ещё что-то. А теперь я уверен. Шипом розы.
Он положил трубку и улыбнулся.
— В больнице всё готово, если сильная, будет жить.
А Лекс прижимал к себе безвольное тело, боясь отпустить его хоть на секунду. Последние слова врача внушили надежду. Хоть какую-то. Хоть на что-то.
Глава 5. Охота на Золушку
Девушка моей мечты
Я тебя искал повсюду
Видел я глаза твои
Ночью в сладком сне
Девушка моей мечты
Я готов в чудо
Но не исчезай…
Колдун Д. "Девушка моей мечты"
Меня снова и снова били. Я задыхалась от боли, от жжения кожи, от сбегавших слёз. Как я молила Бога, чтобы он помог мне умереть, но спасительная темнота так и не отступала. Сил не оставалось, но нельзя сжаться — руки прикованы наручниками к батарее, белая блузка разодрана и свисает с плеч клочьями, мозг буквально разрывается, кажется, где-то на голове набухает шишка, грудь вся в синяках, как и живот, красный кровоподтёк расплывается на ноге, колени содраны чуть ли не до мяса. Но нельзя кричать вслух — они снова придут и снова сделают больно. Кто-то говорил, что от боли можно получать наслаждение — я стояла на пороге этого… Ну когда же придёт этот болевой шок? Но и когда такое долгожданное забыть пришло в темноте передо мной мелькали лица Кузнецова и Мальцевой, Комарова и Борина и я судорожно сжималась на маленьком освещённом клочке в этом сумраке, а мерзкие лица то появлялись, то исчезали и я не выдержав этой ментальной пытки закричала.
— Очнитесь, пожалуйста, Алиса Яковлевна, очнитесь, — незнакомый голос звал из этого забытья и я, словно за ниточкой, потянулась за ним и резко открыла глаза.
— Где я?
Взгляд упёрся в белоснежный потолок, на уши давил какой-то мерзский противный пищащий звук. Немного сфокусировав зрение я наконец-то рассмотрела склонившуюся надо мной шатенку лет двадцати пяти с зелёными глазами… И в белом халате…
— вы в…
— Что я делаю в больнице?
Сердце зашлось в каком-то бешеном ритме и звук усилился.
— Вы…
— Лекс, — я уже кричала, захлёбывалась плачем. — Лекс! ЛЕКС!!!
Руки дрожали, и я попыталась вырвать капельницу. Очутившись в этом белом боксе я не на шутку испугалась. Надо убираться, надо отсюда убираться. И немедленно!
— Вы зачем это делаете? — девушка попыталась мне помешать, но я с несвойственной мне силой отбросила её.
Приступ паники не заставил себя ждать. Я наконец-то оторвала от себя чёртову капельницу, вынув иглу, отклеила все пипочки, и аппарат сразу же запищал на одной ноте. Чувствуя что под простынёй я совсем обнажена, я накинула на себя простынь, которой была укрыта и рванула к выходу. Сестра хотела, было помешать мне, но я проскользнула под её рукой и тут же наткнулась на такую знакомую грудь.
— Что. Это. Всё. Значит? — раздельно произнёс он, прижав меня к себе. — Почему меня не позвали? Я ЖЕ КОНКРЕТНО СКАЗАЛ, ЧТО ПЕРВЫМ КОГО ДОЛЖНА УВИДЕТЬ МОЯ ЖЕНА ПОСЛЕ ТАКОГО — ЭТО Я! дрожала как осенний лист и тихо плакала, вжав лицо в светлую рубашку.
