Наконец-то дежурная медсестра снова приглашает нас в кабинет доктора. Мы присаживаемся и ожидаем ее. Я стараюсь отвлечься, разглядывая дипломы, висящие на стене. Доктор Лиллиан Соломон получила свою магистерскую степень в Медицинской школе Джона Хопкинса – неплохо – и имеет сертификат по репродуктивной эндокринологии и бесплодию.
Черт, это не Келс бесплодна, а я.
Ну, по крайней мере, для наших текущих целей.
Так, чем там еще занималась наша докторша? Она является членом Американского колледжа акушерства и гинекологии. Я хихикаю про себя, перефразируя поздравительную песенку «Потому что она веселый, хороший парень…»
Я никогда не понимала мужиков, которые становятся гинекологами. Нет, не совсем так. Это конечно очень интригующая часть женского тела, и я наслаждаюсь частыми исследованиями ее. Но мне бы не понравилось, если бы это занятие стало обычной рутиной.
А вот у женщины-гинеколога таких проблем не должно возникнуть.
Если она натуралка.
Блин, я же не спросила об этом Келс, пока мы были в комнате ожидания. Так, сейчас посмотрим. Я очень надеюсь, что эта докторша замужем и у нее как минимум шестеро детей, а самое главное – что она полностью и абсолютно гетеросексуальна. С меня достаточно докторш-лесбиянок, крутившихся вокруг моей Крошки Ру.
Келс усмехается, наблюдая за мной краем глаза.
- Что? – спрашиваю ее, дублируя вопрос жестом руки.
- Ты нервничаешь, - выносит она вердикт со смешком в голосе.
- Нет!
- Тогда почему у тебя подергивается нога?
Я хлопаю рукой по колену, чтобы унять его предательскую дрожь.
- Уже нет, - недовольно отвечаю ей.
Она наклоняется ко мне, гладит по щеке и легонько целует.
- Расслабься. Я люблю тебя.
Наши лбы соприкасаются.
- Я тоже люблю тебя.
В этот момент открывается дверь и входит наша докторша.
Слава тебе, Господи!
Д-р Соломон далеко за пятьдесят, у нее седые волосы и очки на цепочке. Она являет собой совершенный образчик того, какой должна быть настоящая мать. Ну, почти, конечно. Только моя мама совершенна, но наша докторша тоже вполне ничего.
- Ну что ж, - заявляет д-р Соломон, открывая папку, лежащую на ее столе.
Я беру Келс за руку. Даже не знаю - чтобы успокоить себя или ее.
- Келси, у меня есть хорошая и плохая новость.
Мы инстинктивно сжимаем крепче руки. О, Боже, только бы не разрушить нашу надежду. Келс в таком восторге от этой идеи. И если честно – я тоже, даже пусть у меня и дрожат коленки.
Ладно, если с естественным зачатием у нас будут проблемы, мы можем усыновить ребенка. В этом мире есть так много детей, нуждающихся в том, что мы можем им дать. Или я могла бы …
Мои размышления прерываются тихим испуганным голосом Келс:
- И какая же?
Я провожу большим пальцем по тыльной стороне ее руки. Все будет хорошо, Крошка Ру. Я все сделаю для этого.
Д-р Соломон снимает очки, и теперь они свисают у нее на груди.
- Хорошая новость – у вас отличное здоровье, и я не вижу причин, по которым вы не смогли бы забеременеть.
Мы обе выдыхаем с облегчением. Наконец-то мое сердце и желудок снова стали на свои места после того, как по полной сплясали джигу.
- А что за плохая новость? – спрашиваю в растерянности.
- Знаете, Харпер, даже не знаю как сказать это поделикатнее, - д-р Соломон делает эффектную паузу, из-за чего мне хочется задушить ее. – но, совершенно очевидно, что вы не сможете сделать Келси беременной, - улыбается она и подмигивает мне.
Надо же, а докторша с чувством юмора. Кто бы мог подумать?
При этих словах Келси смеется с облегчением, и неожиданно я тоже чувствую себя намного лучше.
- И какие же у нас есть варианты? – спрашивает Келс.
- Вообще-то вам нужен донор спермы.
Она говорит это вслух с невозмутимым видом, как будто повторяет эту фразу каждый день. Черт, что это со мной? Ведь так и есть – она так и делает каждый день.
- У вас есть два варианта – анонимный донор из банка спермы или же друг или член семьи в качестве донора. Если предпочтете анонимного донора, вы сможете выбрать некоторые физические характеристики будущего ребенка – согласно вашим пожеланиям, Харпер, они смогут найти доноров, которые выглядят определенным образом. Конечно же, все доноры были проверены на предмет генетических нарушений или болезней. Многие пары предпочитают анонимного донора, чтобы считать ребенка более своим. Другие выбирают друга или члена семьи. Понятное дело, если это член семьи, то есть намного большая вероятность соответствия внешних данных с желаемыми. Некоторые пары чувствуют более близкую связь с ребенком, когда его биологическим отцом является родственник. Все зависит от предпочтений самой пары, - она разводит руками и откидывается в кресле. – Вы обе уже думали, какой тип донора вам нужен?
Келси смотрит на меня, ожидая в первую очередь моего мнения. Терпеть не могу принимать решения. Смирившись с этим, говорю:
- Мне бы хотелось, чтобы у ребенка было 25% моей ДНК. Тогда я бы больше чувствовала себя частью этого процесса. Но я сделаю так, как захочет Келс.
Она нежно улыбается мне в ответ:
- Мне бы хотелось, чтобы твои братьи тоже поучаствовали в этом.
- Братья? – переспрашивает д-р Соломон.
- Да, у меня их четверо. Хотя в последнее время Люсьен не считается.
* * *
Это были отличные новости для нас. Я прямо парила в облаках, если бы не приходилось иногда опираться о трость. И мне совершенно не хотелось скрывать улыбку на лице.
Прекрасный день.
Чудесная новость от доктора.
Осталось только завершить парочку мелочей по работе, а затем мы можем паковать вещи, чтобы лететь утром домой. Мне так хорошо на душе, что даже не беспокоит предстоящий перелет.
Харпер ушла, чтобы отдать несколько распоряжений своему ассистенту по поиску информации. Кажется, у нас новое задание, но она пока о нем ничего не рассказывала.
Брайан встречает меня на пороге офиса с папкой и чашкой чая. Он открывает передо мной дверь, и когда я вхожу, передает чашку.
- Как называют юристов-парашютистов?
- Чего?
Что бы это могло значить?
Он усмехается, пока я усаживаюсь за стол. Прижав одну руку к бедру, он размахивает второй с папкой:
- Так как называют юристов-парашютистов? – медленно спрашивает он снова, отчетливо произнося каждое слово.
А, кажется до меня дошло – это была шутка.
- Ну, и как же?
- Пюристы.
Я смеюсь над его шуткой, пока он кладет папку на стол. Качая головой, открываю ее содержимое:
- Так-с, что тут у нас?
- Ничего сверхординарного. Начальство хочет, чтобы вы сделали несколько снимков у фотографа для паблисити. В папке находится ее график работы.
