— Ну… немного. Особенно по вечерам, когда темнеет. Ты видел, как кипарисы с монастырем на фоне заката выделяются? Словно Бог о себе напоминает. И на меня депрессия нападает.
— Ты хотела бы жить в другом месте?
Эбби аж подскочила, услышав очередной нежданный вопрос.
— Уехать отсюда?
— Я подумал, ты можешь захотеть после всего произошедшего. Если так, то мы переедем.
Эбби с тоской подумала о домике на другом конце города, подальше от реки, подальше от всевидящего взгляда Моффатов. Она выбралась из ванны, завернулась в полотенце и открыла дверь.
— Ты и в самом деле хочешь, чтобы… — Эбби увидела, как муж задумчиво водит рукой по деревянной двери, и внезапно осознала, как он горд своим творением, своим домом. И еще — настаивать на переезде ни в коем случае нельзя, это было бы фатальной ошибкой. — Люк, нельзя же все до абсурда доводить! Ты этот дом для меня построил, и он мне нравится. И никакие воришки не заставят меня съехать отсюда.
Видно, у нее получилось солгать довольно убедительно, потому что Люк подошел к ней и взял мокрое личико в свои ладони. Глаза — серьезные, изучающие.
— Я на все готов, лишь бы ты была счастлива. И переехать в том числе, — сказал он и явно расслабился, когда она отрицательно покачала головой. — Храни тебя Господь, — выдохнул он.
Ради этого момента можно было все пережить: и одиночество, и непонятные страхи, и навязшие в зубах песни Джока, и необъяснимые телефонные звонки, и сегодняшний бардак в спальне. И даже того человека, которого Люк только что назвал идиотом. Потому что она знала, что это была не мисс Аткинсон.
И только когда она ждала Люка в гостиной, пока тот заканчивал наводить марафет, прежнее беспокойство снова змеей прокралось в ее сердце. Шторы она не задернула, и в неясном сумраке ей показалось, что на борту лодки двое. Эбби не могла сказать с полной уверенностью, но вроде бы Джок был на палубе, а в иллюминаторе промелькнула еще одна фигура.
Полиция предположила, что грабитель мог прибыть по воде. А вдруг он все время на судне Джока прятался! Тогда совершенно не важно, что у Джока есть алиби. Он даже мог передать Эбби то дурацкое послание от Лолы, а его напарник сидел рядом с домом и ждал, пока хозяйка уйдет.
«Рыбоглазый!» — подумала она. Да уж, в склонности к внезапным фантастическим умозаключениям ей не откажешь.
Фантастические ли, нет ли, эта случайная мысль постепенно переросла в твердую уверенность.
— Люк, — с тревогой позвала она. — Мне кажется, у Джока гости.
— И что с того? — вышел Люк. — Помоги мне с галстуком, милая.
— Но мне почему-то кажется, что это рыбоглазый. Ну, тот самый, который…
— Я знаю, кого ты имеешь в виду. — Люк одарил ее снисходительной улыбкой. — Выходит, ты прекрасно видишь в темноте.
— Нет, лицо я не разглядела. Просто ощущение такое сложилось. Если я права, то грабитель именно он.
— Ладно, — потуже затянул он галстук, — поехали, посмотрим.
— Сейчас? — пискнула Эбби. Река внезапно стала мрачной и холодной. У Эбби даже мурашки по спине побежали.
— Только не говори, что я смеюсь над твоими фантазиями. Ты можешь оказаться права, для разнообразия.
— Опять ты надо мной потешаешься! — надулась Эбби.
— Вовсе нет, и вообще, я над тобой никогда не потешался. Даже близко такого не было. Давай, пошли. И не волнуйся ты так, в школьные годы я греблей занимался, так что платье тебе не забрызгаю и в воду не переверну. Лучше уж развеять твои фантазии раз и навсегда.
— Мы не можем отправиться на реку в вечерних нарядах, — сделала последнюю попытку Эбби.
— Почему бы и нет? Джоку будет приятно.
Люк взял Эбби под руку и вывел в ветреный полумрак. Ее муж предпочитал действовать, а не сидеть на месте. Может, он и прав. Может, именно за это она его и полюбила.
Он помог ей спуститься к берегу по узкой каменистой тропинке. Костлявая фигура Джока исчезла в каюте.
— Ты даже не крикнешь и не предупредишь его, что мы едем? — удивилась Эбби.
— Чтобы ты потом говорила, что у его друга было время скользнуть за борт?
— Люк, опять ты надо мной смеешься! Кроме того, он все равно услышит нас.
Но Джок наслаждался своей любимой пластинкой и не слышал плеска весел. По крайней мере, он ужасно удивился, когда их ялик коснулся борта. На хозяине ничего, кроме брюк, не было, и он обхватил себя руками, спасаясь от прохладного ветра.
— Привет, приятель. Понадобилось что-то?
— Вот, решил покатать свою жену по реке. Очень уж ей хотелось взглянуть на твою посудину. Она все время меня спрашивает, как можно жить на такой маленькой лодочке.
— Очень даже можно, — весело оскалился Джок, обнажив остатки зубов. — Хотите поглядеть? У меня все есть, за исключением стиральной машинки. Честное слово!
Он откинул занавеску, загораживающую вход в каюту, и в воздухе запахло жареной рыбой.
Пластинка продолжала подвывать «Я люблю тебя одну…». Джок нагнулся, выключил граммофон и улыбнулся, приглашая гостей на борт.
— Подниметесь, миссис Ферон? Вы как для вечеринки оделись. Боюсь, что у меня только пиво в запасе.
— Спасибо, мы просто… свежим воздухом решили подышать.
Более дурацкого объяснения не придумаешь. Этот человек сразу понял, откуда ветер дует, читал в ее душе, как в открытой книге.
— Воришку поймали? — спросил он прямо в лоб.
— Нет еще, — ответил Люк. — Но обязательно поймаем.
— И это правильно, приятель. Слишком уж много их развелось. Прошу прощения, если моя музыка вам мешает, миссис Ферон. Сижу тут все время один, вот и слушаю постоянно. — Он не сводил с Эбби сверкающих глаз.
— Ну, милая? — с легким сердцем бросил Люк. — Замерзла уже, наверное? Пора назад. Как-нибудь еще заглянем.
— Приезжай, приятель, — кивнул Джок. — Милости прошу в любое время.
На обратном пути никто из них ни слова не проронил, и, только оказавшись на берегу, Люк отпустил не слишком удачную шуточку:
— Если твой друг и был на борту, то волноваться тебе больше не о чем. Его на ужин зажарили.
Эбби напряглась, и Люк взял ее за руку:
— Шутка, сладкая моя, просто шутка. Ты же сама видела, на лодке больше никого нет.
Огромное крылатое создание врезалось прямо Эбби в лицо, это была летучая мышь. Девушка взвизгнула и покрепче ухватилась за мужа, простив его за легкомыслие. «Ох уж эта Австралия! — подумала Эбби. — Какие-то твари летят тебе прямо в лицо, люди называют друг друга «приятелями» и лезут к тебе в дом, стоит только отвернуться на минуточку, а муж превращается в незнакомца…»
— Больше никаких фантазий, обещаю, — тихо сказала она. — Мы поедем сегодня повеселиться или нет?
