Разряженная женщина с копной рыжих волос на голове и ярко-красной помадой на губах бросилась к ним навстречу.
— Раст, как я рада тебя видеть! — провозгласила она.
Он буркнул приветствие, а она накинулась на Люси:
— Здрасьте, здрасьте, наконец-то вы добрались до нашего заведения!
— Люси, это Беатриса, хозяйка, — представил он. Беатриса вытерла руку о фартук и протянула Люси. Длинные ногти были накрашены в тон помаде.
— Рада познакомиться, дорогуша, — сказала она. — Садитесь. Будете ужинать? У меня полно всякой еды, а года два назад я раздобыла такого шеф-повара! Чанг — просто волшебник! Рекомендую его фирменное блюдо. — Она провела их к пустой кабинке, шагая, как маршал во главе парада. — Вот это мой лучший столик. Люси, я так рада, что ты смогла прийти.
— Рада познакомиться, — пролепетала Люси. Она пролезла за столик, посмотрела на Раста и заметила, что он чувствует себя неловко. Было видно, что Люси ждали — но почему? Раст говорил о ней с Беатрисой?
— Может, пока кофе, дорогуша? — обратилась к ней Беатриса. — Он очень крепкий, но хороший, правда, Раст?
— Густой, как нефть, — буркнул он. — И на вкус такой же.
Но хозяйка не слушала.
— Сейчас принесу меню, — прокричала Беатриса, скрылась, но тут же вернулась и вручила Люси пластиковое меню и дымящуюся кружку кофе. — Выбирай не спеша. Не обязательно брать фирменное блюдо, Чанг приготовит все, чего твоя душенька пожелает.
Раст кашлянул.
— А мне кофе?
Беатриса нахмурилась, как будто он прервал ее на середине важной дискуссии.
— У меня же не десять рук, Раст. Люси, подать тебе молоко и сахар?
— Да, пожалуйста. — Люси улыбнулась, чувствуя, как ее охватывает беспричинное веселье. — У вас так уютно. Я чувствую себя как дома. Как будто я сто раз тут бывала.
Беатриса выпрямилась, сияя.
— Ты и вправду очень милая. — И с тем ушла.
— Какая она приветливая, — сказала Люси. — Неудивительно, что люди сюда заходят.
— У нас тут не бог весть какая конкуренция. — Раст взял меню и хмуро в него уставился.
— Пожалуйста. — Беатриса уже вернулась; она принесла Люси молочник, сахар и ложку. — Обычно в кувшинчиках мы подаем молоко, но для тебя я нашла в холодильнике свежие сливки.
— Зачем же столько хлопот? — запротестовала Люси.
— Что ты, какие хлопоты! Я в один миг обернусь и принесу ваш заказ.
— Беа, — настойчиво сказал Раст, — принеси мне кофе, пожалуйста.
Беатриса уставилась на него так, будто он только что появился.
— Господи! Вы, мужчины, с каждым днем становитесь все настырнее! Раст Шефилд, ты ходишь сюда добрых пятнадцать лет и раздаешь приказы, как какой-нибудь президент. Нет, ты когда-нибудь такое видела? — Наклонившись к Люси, она заговорщически зашептала:
— Удивительно, как мы их еще терпим, а? — Она издала печальный вздох и покачала головой. Люси хихикнула, уткнувшись в кружку.
— Не знаю, в чем дело, — пожаловался Раст, но здесь каждый может получить кофе, хотя бы и такой скверный, но я — никогда.
Люси смеялась уже открыто.
— Может, причина в твоей яркой индивидуальности?
Он хрюкнул, а она развеселилась еще больше, потому что видела: этих двоих связывает симпатия. Ей здесь нравилось; нравилась Беатриса с ее простоватыми манерами. Она не могла отделаться от мысли, что Кеннет сразу же возненавидел бы Беатрису — та была слишком шумной, слишком вызывающей. Он обозвал бы ее «заурядной», но не вслух — он прошептал бы оскорбительное замечание Люси на ухо, а с Беатрисой был бы вежливо-холоден.
Нет, нужно двигаться дальше. Люси посмотрела на Раста. Насколько приятнее его открытость! На такого мужчину можно положиться, осторожно заключила она. Поймав себя на этой мысли, Люси почти с благоговением отметила, что она далеко ушла от прежних страхов перед отношениями мужчина — женщина. Она выздоравливала.
Им подали фирменное блюдо — жаренная на гриле свинина, покрытая соусом, с печеной картошкой и отварной капустой брокколи.
Беседа вертелась вокруг зимних пастбищ и проделок Стрекозы. Общая привязанность к ребенку создает между ними прочный мост, с удовольствием подумала Люси. Раст проявлял к ней такое внимание, как будто, кроме них, в трактире никого не было. Его взгляд говорил, что она красива и желанна.
Поужинав, Люси горячо похвалила Беатрису, а та всучила ей банку смородинного варенья, в то время как Раст столь же решительно подталкивал Люси к двери.
— Больше не держись как чужая, — сказала Беатриса. — Заставляй этого старого койота Раста почаще тебя сюда приводить.
— Заткнись, Беатриса. — Раст тащил Люси к двери.
— М-гм. Я всегда говорю: если слышишь скворчание, значит, на кухне что-то жарится. Она нарочито уставилась на руку Раста, по-хозяйски лежавшую на спине Люси. — Побыстрее приходите снова, оба!
— Кое-кто мог бы приходить и почаще, если бы ему подавали хоть кофе, — крикнул он, уходя.
Было темно, на чистом небе ярко светились тысячи звезд. Из боковой двери высунул голову низкорослый азиат в поварском колпаке и, улыбаясь, помахал рукой. Люси ответила: она догадалась, что это Чанг, шеф-повар.
Перед грузовиком Раст проскочил вперед, распахнул дверцу и помог ей сесть, даже ремень сам пристегнул, а потом подоткнул грубое пальто, которое ей одолжила Фрици. В его обращении была чарующая старомодная почтительность.
Похоже, не сработал план держаться от него на расстоянии, но Люси об этом не жалела. Ее согревала мысль, что Расту захотелось пригласить ее на свидание.
— Холодно? — Он завел мотор.
— Мне нет, а ты, если хочешь, включи печку. Он покачал головой.
— Музыку?
— Конечно! Хочу чумовой рок! Он поднял брови, стрельнул в нее взглядом она хихикнула, и он развеселился, Салон наполнила нежная музыка.
— Люси, ты подарила мне прекрасный вечер. — Он замолчал, усиленно соображая. — Э-э… то есть я хотел сказать, все… было очень мило. Ты… это… общительная.
Она расхохоталась.
— Общительная! Раст, ты стараешься вести светскую беседу?
Он жалобно моргнул.
— Не получилось, да? Думаешь, адвокат должен быть красноречивее?
— У тебя все получается замечательно. — Она, улыбаясь, устремила на него любопытный взгляд, а он ошеломленно уставился на нее. — Мм… может, ты лучше будешь смотреть на дорогу?
— Что? Ах да. — Он послушался, но то и дело поворачивался к ней. Люси втайне наслаждалась теплом, лившимся из его глаз, и отвечала ему таким же взглядом.
— Может, лучше я поведу? — невинно предложила она.
— Нет. Так у меня хоть руки заняты.
Повисло напряженное молчание.
За окном луна тронула бледным светом столбики оград, они поблескивали и уносились в темноту. Вдоль дороги мчались шары, перекати-поля, словно пляжные мячики.
