— Никого я не боюсь, Макс. Просто на корпоративе будет мой отец, а я бы не хотела, чтобы кто-то рассказал ему о связи между нами. Хватает и того, что Леночка слышала за закрытой дверью. Думаешь, она не поделилась этим с коллегами?
Макс хмурится. Кажется, такая мысль ему даже в голову не приходила.
— Между нами нет никакой связи, малая. Уже нет.
— Угу, думаешь, кому-то об этом известно? А если да, то не наплевать?! Ведь главное, что большинство знают, кто мой отец, и что шепнуть ему на ушко такую сплетню — это просто фантастика!
Макс молчит, явно в голове понимая, что смысл этом есть. И что еще самое главное — это здорово навредит и ему самому тоже.
— Не думаю, что кто-то полезет к Владу с подобным. — Наконец, подает голос он, и я дергаю плечом, — но если все же… ты так боишься, что отец узнает о нас?
Вот тут, кажется, мой личный предохранитель слегка летит к чертям, и я со всей силы дергаю дверную ручку.
— А ты как думаешь, а?! — кричу, вылетая из машины, и замирая около нее, — между нами был пару раз секс, мы не встречаемся, и ты сам говоришь, что вообще ни разу не пара! Думаешь, мне хочется, чтобы отцу передавали обо мне… Такое?!
Я не могу видеть ошарашенные глаза Макса, не могу смотреть на человека, который просто не понимает такой расклад вещей! Поэтому срываюсь с места, и лечу к дому, на ходу вынимая связку ключей. Противные капли, пока я ору свою тираду, превращаются в неплохой такой ливень, и сквозь него я слабо слышу:
— Стой! Ави, блять, стой на месте!
Мне почти удается попасть ключом по кругляшу домофона, когда я чувствую позади себя тяжелое дыхание, а затем меня просто разворачивают, и почти утыкают в плотно сжатые мокрые губы.
— Попалась! — заключает он, и, прежде чем мы оба успеваем понимать, что происходит, его руки с силой привлекают меня к себе.
А следом погружают в невыносимый жар знакомого тела, который не снижают даже холодные капли с неба, и такого долгожданного, тянущего за собой в пучину беспамятства, поцелуя.
Глава 27
Максим
Я в жизни не бегал ни за одной девчонкой.
Даже в старших классах, когда был подростком, и дуры с уже сформировавшейся грудью решали повилять передо мной жопой — я сразу слал к черту, не разбираясь в причинах беспочвенных истерик.
Мое спокойствие мне дороже. А баб впереди еще масса будет.
Но в том все и дело, что Аврора — не масса, и расстроилась она по вполне понятным причинам. Хоть я и не до конца понял, с чего вдруг я виноват в ее истерике. Да, ее отец действительно в теории мог что-то узнать, но, во-первых, далеко не факт что кто-то сунется к боссу вот с такими рассказами в первую официальную встречу, а во-вторых — мы всегда можем сказать, что это просто слухи.
Да, про дочку главы компании, и начальника филиала могут пустить сплетни. Не ново, и совсем не оригинально, вообще-то. Но Аврора, кажется, этого не понимает, а потому я сейчас мчусь за ней, чтобы все объяснить.
Или, если честно, похуй мне на все эти доводы. Просто, блять, я не хочу, чтобы блондинка плакала, а мои губы и руки сами собой хватают знакомое тело.
Твою мать.
Как же прекрасно ее обнимать!
Даже просто целовать вкусные губы, и шарить ладонями по вмиг намокшему телу было сродни дозы для наркомана, так я соскучился. Долбаный договор, я не хочу больше блюсти его! Это тело — мой личный грех и наказание, и я хочу его трахать, постоянно, блять, хочу!
И не я один, вообще-то, потому что мой гадкий утенок уже вовсю постанывает, и покусывает мой рот в ответ.
— Малая, где долбаные ключи? — дышу я, отрываясь от этих пошлых и вмиг распухших губ.
— Что?
— Ключи, говорю, где?! Я ж не совсем извращенец, хотя еще минуту — и согласен взять тебя в машине.
Она медленно приоткрывает ротик в идеальную маленькую «о», и я внутри просто трясусь от недотраха.
Какого, блять, мы вообще творим, если готовы при малейшем соприкосновении наброситься друг на друга?!
— Я не собираюсь с тобой спать, — слышу звонкий, наполненный гневом голос, и мысленно закатываю глаза.
Опять двадцать пять.
— А что ты собиралась со мной делать только что, а, Утенок?! — в моем голосе чертова злость, и я не собираюсь скрывать ее, — обсуждать своего недоделанного жениха? Или рассказывать, как тебе нравится Станиславский?!
Аврора вздрагивает, явно понимая, что наши сумасшедшие поцелуи у подъезда явно говорят красноречивее любых ее слов, но быстро берет себя в руки, и высоко вздергивает подбородок.
— По крайней мере, ни Костик, ни Андрей не предлагают со мной «просто спать», — она нарочно подливает яда в голос, и это у нее получается просто великолепно, — а Костя так вообще, был со мной еще без всего вот этого, — она обводит руками по своему подтянутому, стройному телу, и я опять сглатываю слюни в горло, — только у тебя, Орлов, вечно все завязано на инстинктах! Можно трахать или нет — вот и все отношения! Животное!
Она с размаху бабахает ключами по домофону — и на удивление, устройство послушно пиликает в ответ. Рывок — и вот она уже бежит по лестнице, а я делаю самую немыслимую для себя вещь на свете — снова бегу за этой несносной, глупой, и такой чертовски-сексуальной заразой!
— Аврора! — ору не своим голосом, и успеваю схватить и прижать девчонку к себе, — что за… Ты сама меня трахнула! Первая! А теперь что-то предъявляешь за то, что я хочу повторения?! Да что у тебя в голове такое?!
— Я думала, ты уволен! — она почти плачет, и почему-то это доставляет ощутимую боль где-то в моей груди, — я думала, что мы никогда больше не встретимся! Что я… Что ты будешь моим первым, вот чего я хотела!!!
Она снова дергается, бьется в моих руках, но я держу хрупкие запястья крепко, пытаясь не сжимать сильно, и мысленно понять хоть что-то.
Первым? Аврора хотела, чтобы ее первым мужчиной стал именно я?
Это самый тупой вопрос, потому что ее план сработал, и так все и случилось, но вот так, с такими причинами ее поступка… Все в моей голове снова теперь работает по-другому, и снова без так нужных ответов хоть на какие-то вопросы!
Слезы блондинки донимают настолько, что я сам несильно встряхиваю девчонку, и придвигаю еще ближе, пытаясь вглядеться в покрасневшее влажное лицо.
— Почему? — это звучит так спокойно, хотя внутри я весь закипаю от нужности ответов, — почему именно я, Ави?
Она отворачивается, но я фиксирую затылок, и не даю и шанса отвернуться.
Хрен знает, почему мне так важно это знать. Просто важно, и все тут.
— Потому что ты мне всегда нравился, Орлов, — четко и по слогам произносит Аврора, — нравился с первого дня, как я тебя увидела в отцовской фирме. Неужели ты такой тугодум, чтобы понять это?! Или действительно решил, что я залезла на первого встречного, чтобы распрощаться с невинностью?!
Я в шоке смотрю во влажные грозовые глаза этой маленькой женщины, которая таким признанием раскатала меня в порошок, и хочу сам себе зарядить по роже.
Да, я тугодум. Официально заявляю, что просто осел, и почти не задумывался о таких простых вещах. Нет, я, конечно, понимал, что Ави трахается со мной не из отвращения, но как-то сразу решил, что ей понравилось это после первого секса.
А то, что еще до него я в ее глазах был каким-то лакомым кусочком — и в голову не приходило!
— Малыш, ты серьезно? — кажется, даже мой голос не передает того изумления, что я сейчас испытываю, — я тебе нравлюсь?! Черт возьми, да вокруг тебя столько молодых парней, а в нашем офисе каждый второй пускает на тебя слюни… А тебе нравится такой старый мудак, как я?!
Она закатывает глаза, словно я сказал какой-то бред, и выпутывает свои запястья из моих ладоней. Я позволяю ей сделать это, потому что нахожусь в каком-то шоке от происходящего.
— Я тебе уже сказала достаточно, — высокомерно задирает нос блондинка, и я глупо радуюсь, что она больше не плачет, — но в одном ты точно прав, Орлов — ты просто старый мудак, и все!
