– Надо же, солнышко!..
Я не стала ничего объяснять. Смотрела на розы в своих руках, чувствовала их аромат, понимала, что красивее цветов мне никто никогда не дарил… Да мне, вообще, цветов никто не дарил, кроме отчима, и то тюльпаны или мимозу на Восьмое марта.
Я откровенная предательница.
Конечно, благодарить Федотова за цветы я не стала. И следующие месяцы предпринимала неимоверные усилия, чтобы с ним не встретиться. Если знала, что они с Альбиной собираются к родителям, или на премьеру, или на какое-то мероприятие вместе, придумывала кучу причин для того, чтобы не пойти. Надеялась, что эти самые причины были правдоподобными. Тем временем все издания и светские телевизионные программы трубили о предстоящей свадьбе. Совместные фотографии счастливых лиц жениха и невесты появлялись то тут, то там, Альбина щебетала на камеру о выборе платья и места для проведения свадебного банкета, и, надо признать, выглядела по-настоящему счастливой.
– Ты его любишь? – однажды спросила я её. И с нетерпением ждала её ответа. А сестра легко пожала плечами, и как-то по-особому беззаботно ответила:
– Кажется, да.
Кажется! Ей кажется! Она собирается связать свою жизнь с человеком, потому что ей что-то там кажется!..
Кажется, что любит, кажется, что он достоин, кажется, что способен сделать её счастливой, обеспеченной женщиной.
Что ж, каждому своё. Мне вот «кажется» точно будет мало.
За платьем в Милан я всё же отправилась с Альбиной. Уж очень она упрашивала, как оказалось после, неспроста. С нами полетела знакомая ей журналистка, и маленькое путешествие превратилось для меня в большое испытание. Где на каждом шагу я должна счастливо улыбаться и радоваться за знаменитую сестру. А Альбина попивала дорогое шампанское, сидела в кресле дорогого отеля, на балконе с видом на море. Жили мы в отеле на Лигурийском побережье, до Милана пара часов на автомобиле, и у нас выдалось несколько солнечных дней для отдыха на море. Если честно, это была моя первая поездка за границу, для меня всё было в новинку, и мне, по большей части, хотелось осмотреть окрестности, съездить на экскурсию, вообще, проникнуться местным колоритом. Но Альбина никуда меня от себя не отпускала, мы ездили по свадебным салонам, на примерки, ходили вместе на спа-процедуры, я даже на пляж могла вырваться только в определенное время. Альбина почему-то к купанию в море совершенно никакой тяги не имела. А для меня море казалось чем-то волшебным. Разве бассейн, даже гигантского размера и с морской водой, может сравниться с настоящим морем?
Нашу поездку в Европу оплатил, конечно же, Федотов. Об этом говорилось отдельно и ни от кого не скрывалось. Вообще, как я считала, в отношениях Альбины и Романа, изначально было очень много показушного, будто направленного на определенного зрителя. Во мне подобное поведение не вызывало ничего, кроме горькой усмешки, но, судя по всему, влюблённую пару подобное вполне устраивало. А, может быть, я, например, склонялась именно к этому выводу, ради обнародования их совместного счастья, всё и делалось. И если я могла понять сестру, привыкшую жить напоказ, это было её профессией, то я долго не могла понять мотивов Федотова. Он не выглядел, да и не был человеком, которого интересует чужое мнение, тем более, мнение миллионов незнакомых людей. Но, по всей видимости, доля правды в словах Альбины о том, что Роман преследует какие-то финансовые интересы из-за связей отца, имели под собой вполне реальную основу. Ну, не выглядел Роман безумно влюбленным. Желающим жениться – да, а вот влюбленным – нет.
Меня же всё, связанное со свадьбой, жутко нервировало. Я старалась без необходимости не участвовать в приготовлениях, не вникать в детали, хотя, порой, становилось немного стыдно из-за своего отношения и необходимости притворяться. Стоило оказаться в доме отца, как меня засыпали восторгами и подробностями. Семейство Кауто готовилось к свадьбе дочери, будто королевское семейство. Деньги текли рекой. Я, подрабатывающая студентка, даже сумм таких никогда не видела в глаза, а Альбина спокойно рассказывала мне, что, например, цветочное оформление на свадьбе обойдется в сумму, не меньше, чем полмиллиона рублей.
За цветы? Обычные цветы?!
– Ничуть не обычные, – спокойно качнула головой Альбина. – Зачем мне обычные? Свадьба будет выдержана в бело-фиолетовых тонах. Хочу, чтобы было много ирисов и белых роз.
Я молчала, а сестра с весельем во взгляде ткнула в меня пальцем.
– Тебе будем шить платье в фиолетово-лиловом цвете. Все женщины будут одеты в такие цвета, чтобы я одна была в белом. Здорово, правда?
Я выдавила из себя натужную улыбку. Проговорила:
– Наверное, – и поторопилась подняться. – Аля, извини, мне надо ехать. Надо успеть в институт, а вечером у меня рабочий ужин в компании истинных арийцев. Надо подготовиться.
– Что, не останешься на обед? Сейчас Рома приедет. Нам нужно выбрать дизайн свадебных приглашений.
– Думаю, Рома отлично справится, моей помощи вам не потребуется.
Я надеялась, что успею сесть в такси прежде, чем Федотов подъедет. Но мои надежды не оправдались, когда я вышла из дома, Роман уже направлялся к крыльцу. Мы встретились взглядами, я решила молча прошествовать мимо, но мне преградили дорогу. Так, невзначай. Просто оказались на пути, дорожка-то узкая, а плечи у Романа Юрьевича широкие, так просто его не обойдешь.
– Уходишь?
– У меня лекция через час.
Я смотрела куда угодно, но не на него, а вот Федотов разглядывал меня, и от его взгляда в меня пробирался нервный жар.
– Мы так и не виделись с тобой после вашего возвращения из Милана, – сказал он. – Может, поделишься впечатлениями?
– Какими? – удивилась я. И тут же чуть язвительно заметила: – Жениху нельзя ничего знать о свадебном платье невесты. Примета плохая.
– А если без платья?
– Кто без платья?
Рома рассмеялся.
– Ты пытаешься меня запутать? Или поймать на слове?
Мы снова встретились взглядами, и я твердо повторила:
– Мне пора идти, меня такси ждет.
– Я видел. – Федотов вдруг взял меня за руку, я от растерянности даже не дернулась, если честно, застыла: – Может, пообедаешь с нами? А потом я отвезу тебя в институт. Успеем.
Руку я всё-таки постаралась освободить, решительно покрутила запястьем.
– Не успеем. И обедать я не хочу.
– А прокатиться со мной до города тоже не хочешь?
– Нет, не хочу.
Я попыталась уйти, а он снова меня за руку схватил, удерживая. Вот тут я уже испуганно обернулась, рукой в панике дернула, а на Романа взглянула с обвинением.
– С ума сошел? Отпусти.
– Боишься, что увидят?
– Чего мне бояться? – удивилась я. – Это ты женишься ради каких-то своих интересов, а у меня в этой истории никаких интересов нет. – Я развернулась и направилась от него прочь, только услышала в спину насмешливый вопрос:
– А я, Настен?
Кажется, Роман Юрьевич Федотов с чего-то взял, что я испытываю к нему какие-то особые чувства и эмоции. Я на ходу обернулась, посмотрела на него и развела руками. Конечно, мой снисходительный, якобы равнодушный взгляд, на него никак не подействовал и совсем не впечатлил, но мне важнее было поскорее уехать. А потом ругала себя, сидя в такси. Ругала за бестолковое волнение и скачущее в груди сердце. В тысячный раз спрашивала себя, почему меня так волнует, что Роману Федотову нравится надо мной подтрунивать. Я ведь понимала, что вряд ли он, с высоты своего опыта, видит во мне женщину. Я для него девчонка, по всей видимости, глупая и наивная, и он почему-то выбрал меня в мишени для своих насмешек.
Скорее бы всё закончилось. Скорее бы, прошла свадьба, и они с Альбиной отправились в свадебное путешествие, а затем переехали в московскую квартиру Федотова, в которой торопливыми темпами делали ремонт, стараясь успеть к знаменательному событию. Я лелеяла надежду, что после свадьбы, я практически перестану встречаться с Романом. Это сейчас он появляется в доме отца чаще, чем мне бы того хотелось. Приезжает к Альбине, приезжает на всякие свадебные обсуждения, когда его настойчиво приглашают, посещает семейные обеды и ужины. Но должно же это когда-то прекратиться?
