Но Лена настойчиво потянула его в сторону байка, и Черный решил, что все вопросы прояснит потом.
Вернуться-то никогда не поздно.
Он заценил расстояние, понял, что никто ни при каком раскладе помешать не успеет, свистнул презрительно, подхватил свою добычу и усадил на байк.
Сзади мужик развернулся и кинулся к гелику. Погоня! А хер там!
Сегодня Черный Зверь с козырями! Его девочка – с ним! И едут они туда, где можно будет поговорить!
И не только поговорить.
И даже скорее всего – сначала не говорить. А только потом. Очень сильно потом.
Черный ощущал нереальную легкость, кайф, офигенное по своей силе чувство, когда находится в центре вселенной. И все получается так, как надо. Правильно получается.
Потому что единственное, что для кайфа нужно, единственное, что необходимо для цельности своего мира – ехало за его спиной, повизгивая и цепляясь за него тонкими ладошками.
Поездка с другом.
Я раньше не гоняла на байках. Ну вот как-то не случилось, не пришлось. В сытой Европе я общалась, в принципе, с разными людьми, потому что куда только команду нашу бедовую не заносило, и в бедные районы, и в гетто откровенное, даже как-то у скинов отвисали, веселые, кстати, ребята, душевные такие.
Но вот именно с байкерами не сталкивалась. Так, чтоб гонять вторым номером по трассе.
А здесь, на родине, несмотря на то, что дядя Коля и зависал в байкерской тусне, но меня, маленькую, естественно с собой не брал. Один раз провез до дома, еще до отъезда моего, да потом, в мои семнадцать, пару раз позволил сделать селфи с собой в обнимку на харли... И все, наверно.
И потому эта первая поездка была пронзительно новым опытом. А, если учесть, с кем я уехала…
И при каких обстоятельствах…
Черт!
Глаза Вити я, наверно, на всю жизнь запомню. Злые и изумленные. Так и хотелось ему язык показать, словно маленькой!
Хоть какое-то подобие мести.
Нет, я не дура и прекрасно понимала, что , наверно, плохо поступаю. Нельзя так. Он беспокоится, переживает, его можно понять…
Но стоп! Подождите!
А я?
А меня, вашу мать, кто поймет? А?
Начнем с того, что все утро терроризировали мужики, возомнившие себя властными господинами моей жизни! Мало мне было матери, с ее вечным шпынянием «туда не ходи и это не делай»! Так теперь еще и эти!
Тут психанешь, пожалуй!
Вот я и психанула.
И начала из рук Толика вырываться.
Наверно, со стороны это могло показаться… Ну… Насилием.
Веник вот точно так и подумал.
И начал действовать, не поздоровавшись и сделав предупредительного выстрела.
Конечно, сначала я напугалась.
Веник же появился неожиданно. И был настолько страшным, что я в один момент даже решила ноги сделать подальше от него.
Просто ураган какой-то, неукротимый и бешеный. Троих взрослых, здоровенных и явно опытных в драке мужиков положил за пару секунд, на асфальт соскладировал! И даже не запыхался!
Я, само собой, помнила его бой, то , как он легко, с одного удара вырубил огромного буйвола. Но все равно, не думала, что он… Ну… Настолько крут.
Не вязался этот образ с тем мелким, хмурым, очень самостоятельным Веником из моего детства!
Это был вообще другой человек.
Я его не знала.
И побаивалась.
И, возможно, если б не обстоятельства, то никуда бы с ним не поехала. Страшно же!
Но обстоятельства.
Витя с Васей нарисовались не вовремя. Или вовремя. Это уж с какой стороны посмотреть.
И вот опять же. Если б Витя подошел нормально, без наезда… Но Витя же не может так! Он же у нас главный нагибатор! Все может быть только по его! И никак иначе!
Взял и выпустил вперед Васю.
А Вася не рассуждает. Вася сразу бьет. И я видела, как он это делает. Больше не хочу.
Хоть Веник и круто положил троих мужиков, но Вася…
Тут дело даже не в силе и технике. Вася – берсерк гребанный. Боли не чувствует, границ не видит. Это мне даже не Витя, это мне дядя Коля рассказывал. И фамилию называл Васину. А там уж я сумела интернетом воспользоваться. Нарыла видосики. И вот что я скажу: есть такая профессия – людей бить.
И Вася в ней – тот, кто преподает.
Потому я быстренько увела Веника с линии обстрела. В прямом смысле.
За Витей не заржавело бы.
Конечно, теперь придется отвечать на вопросы: кто такой этот Витя. А может и не придется. Не настроена я.
Дело все в том, что Венику я ничего про обретение мною папаши не рассказывала никогда, как-то не до того все было. Да и история – не огонь. И Витя – не образец хорошего отца. Короче говоря, не решилась тогда, когда сама узнала. А потом… Ну, потом я уехала.
А теперь сама ситуация смотрелась неоднозначно и странно.
Ну и ладно.
Самое главное, что улизнула.
И полной грудью вздохнула. А то замордовали, властные мужики. Надоели.
Я цеплялась за пояс Веника, взвизгивала от каждого виража и кайфовала.
Мне было плевать в тот момент, куда он
