мы дружили. И вообще предпочел бы, чтобы я о нем не знала. Почему?
Саша еще подумал, прежде чем ответить.
– Потому что он не такой, каким привыкли видеть человека. Общество пропагандирует индивидуальность, но на деле боится ее. Боится каждого, кто выходит за границы принятого осознания. А они очень узкие. Если у человека хватает внутренней свободы, он может выйти за их пределы. Чем больше свободы, тем дальше от границы. Тем непонятнее для общества. А все, что непонятно, не принимается, и даже считается опасным. И такие люди выглядят безумцами, но это не значит, что они плохие. Но с ними сложно, и они не для всех.
Саша замолк, я отвернулась к окну. То, что такие люди близки Саше, меня не удивляет. Он ведь сам очень своеобразная личность. И наверное, понимает Водяного, иначе бы не общался с ним. Но считает, что мне это не нужно. И все равно везет куда-то. Что-то я окончательно запуталась.
Мы въехали в престижный район, застроенный таунхаусами и частными домами. Значит, друг Ветра человек обеспеченный, и будем надеяться, более адекватный, чем Водяной. Но видимо, это был не тот день.
Дом, в который мы приехали был огорожен высоким забором. Сам небольшой, внутри и вовсе оказался без ремонта. Впрочем, впечатлению это не мешало: стены были завешены плакатами и полотнами индусской тематики, полы застелены коврами, в углу громоздилось несколько биг-бегов, везде разбросаны книги.
Навстречу нам выбежал пес породы сфинкс, маленький, лысый и, честно говоря, мерзкий. Не люблю я таких. Водяной наклонился, с улыбкой почесав пса за ухом, высказался:
– Вот ведь отродье.
– Шива, миленький, – раздался женский голос, я обернулась и увидела входящую в холл женщину. На вид ей было около сорока, худощавая миловидная блондинка в джинсах и майке. Даже странно, что не в сари.
В дом мы, кстати, вошли запросто: дверь была не заперта, и Водяной пнул ее ногой. Но раз женщину это не смутило, значит, нас ждут и знают. То есть знают Ветра или Водяного. Или обоих. Женщина, подхватив пса, улыбнулась нам и поздоровалась с Сашей отдельно. Он только кивнул в ответ.
– Хорошо, что ты приехал, – продолжила она. – Натали себе места не находит.
– Она здесь? – поинтересовался Саша.
– Она сейчас спустится, – ответили с лестницы. Я посмотрела туда и обомлела. На ступенях стоял мужчина лет пятидесяти, среднего роста, коротко стриженные темные волосы были перемежены сединой.
Одет мужчина был в самое натуральное пончо, из-под которого виднелись белые просторные штаны, на ногах тапки с завернутыми по-турецки мысами, на голове маленькая круглая шапочка со шнурочком на макушке. В руках мужчина держал поющую чашу и стик для игры на ней.
Так как все взоры обратились на него, он продолжил свой спуск нарочито медленно, каждый шаг озвучивая игрой на чаше. Оказавшись внизу, первым делом посмотрел на меня, причем так, словно я была выставочным экспонатом, то есть сверху донизу и практически насквозь.
Я смутилась и немного напряглась. Мужчина вроде бы симпатичный и должен располагать к себе, но у меня внутри от каждого его взгляда рождался необъяснимый внутренний протест.
– Очень красивые ножки, – заметил мужчина мне, я только вздернула брови в изумлении. – Рад, что их обладательница оказалась у меня в гостях.
Я хлопала глазами, искренне не зная, как реагировать на подобное. Тут вклинился Водяной.
– Позвольте представить. Паша Чаша, – он картинно взмахнул рукой в сторону мужчины, обращаясь ко мне. – Пардон, мадам, забыл ваше имя?
– Ирина.
– Тезка, – женщина с собакой снова заулыбалась, я растянула губы в ответ. Тут прямо сборище тезок, только один из пары точно псих. За себя могу сказать, что я нормальная, так что… Кажется, Ветер был прав, количество неординарных личностей должно быть дозировано.
Тут к нам присоединилась невысокая худенькая брюнетка около сорока, симпатичная, а главное, без собак по имени Шива. Она была расстроена, глаза красные и опухшие, и я решила, что это мама пропавшей девочки.
– Поговорите в кабинете, – Паша Чаша звякнул, бросив взгляд на Сашу.
Тот кивнул и направился за Натали, по дороге ухватив меня за руку. Я была ему очень благодарна, оставаться в той компашке не хотелось.
– Паша Чаша мне не понравился, – шепнула я Саше на ухо, он едва заметно улыбнулся, повернувшись ко мне. На мгновенье наши лица оказались слишком близко, я растерянно заморгала, Саша нахмурился и отвернулся.
– Просто ты не в его вкусе, – на мой недоуменный взгляд пояснил: – Если женщина ему нравится, он включает обаяние и через полчаса она готова следовать за ним на край света. Ну или делить постель, что ближе к истине.
– Гадость какая, – скривилась я, Ветер отпустил мою руку, пропуская в кабинет. А я только поняла, что мы так и шли весь коридор, держась за руки. Зачем-то провела пальцами по ладони, а потом отмахнулась от самой себя. Просто очень странный день во всех отношениях.
Кабинет тоже не был отремонтирован и сохранял стилистику дома. Кроме биг-бегов здесь было обычное кресло, старенький диван, компьютерный стол с лежащим на нем ноутбуком, и два книжных шкафа, забитых психологической и классической литературой.
Мы с Сашей сели на диван, Натали в кресло и уставилась нас. Видимо, она сама не знала, что нужно говорить и как действовать. Ветер, подавшись вперед, поставил локти на колени, сложив ладони в замок. Несколько секунд рассматривал женщину, отчего она заерзала на месте, а потом сказал:
– Расскажите все, что считаете нужным. Об остальном я спрошу сам.
Натали кивнула и торопливо заговорила. Голос у нее был тихий и мягкий.
– Ничего необычного не было, все как всегда. В тот день Мила ушла гулять с Катей Кудряшевой. Это ее лучшая подруга, знакомы с детства, живем в одном подъезде с их семьей. Они часто гуляют вечером, к тому же сейчас еще тепло, и темнеет поздно… В общем, в половине девятого Мила позвонила и сказала, что будет примерно через час. В десять я позвонила ей сама, абонент оказался недоступен. Тогда я позвонила Кате, то же самое. Еще полчаса я не паниковала, звонила девочкам, потом пошла к Кудряшовым. Мы не близко общаемся, но все же нормально, по-соседски. Катя более боевая девочка, и родители дают ей больше свободы. Мила спокойная, скромная… В общем, я думала, может, они знают, куда отправились девочки, но Катины родители тоже были не в курсе. Мы отправились их искать. Обычно девочки гуляли или во дворах, или в парке, это самое далекое. Мы разделились, стали опрашивать всех встречных. Один из ребят сказал, что вроде бы
