время дымящуюся у него в зубах, он скурил в три затяжки, затушив окурок, притянул стоящий на столике гранёный стакан и налил из бутылки до самого края. Крепко закрутив крышку, определил бутылку обратно за диван. Потом взял стакан, выдохнул в сторону и выпил его целиком.
Мне лично поплохело только оттого, что я на это смотрела. Дорогому гостю по виду тоже было так себе. Лицо он сморщил так, что было понятно: он в отвращении. Еще с минуту Александр Геннадьевич молча смотрел в пустоту, морща гримасы.
– Это он что выпил? – поинтересовалась я тихо у Ветра.
– Спирт, – хмыкнул Саша, туша окурок. – Все по классике.
– Ага, – кивнула я, – а кот Бегемот тоже ожидается?
– Отличный спирт, – заговорил между тем Александр Геннадьевич. После выпитого голос у него немного сел, зато глаза за стеклами очков заблестели и стали лукавыми. – Мне его казаки из Краснодара привезли. Сами гнали, с душой.
– Верю, – ответила я, чтобы хоть что-то сказать.
Гость бодро поднялся, потянувшись своим нескладным, но ловким телом, направился в сторону столовой.
– Кстати, ребята из Ростова передали марихуаны. Можем забить косячок после обеда. Ветер у нас знатно забивает, – с этими словами гость удалился, а я перевела взгляд на Сашу. Он неловко пожал плечами.
– Что это вообще сейчас было? – не выдержала я.
– Это Водяной.
– Что?!
– Водяной. Прозвище такое за то, что много употребляет, – Ветер щелкнул себя пальцем по горлу.
– Ладно, предположим. Он твой родственник?
– Нет. Просто знакомый.
– С которым вы на досуге курите косяки из-под Ростова?
– Ирэн, если это упрек, то не стоит. Я никогда не говорил, что идеален.
– Ты говорил, что завязал с наркотиками. И не вздумай сказать, что марихуана не наркотик.
Ветер усмехнувшись, поднялся и потянулся точь-в-точь, как его тезка.
– Я курю. Редко, но курю.
– Зачем? Это ведь тоже зависимость.
Ветер прошел к окну, с минуту молча пялился в него, потом заговорил:
– Когда сидишь на тяжелых наркотиках, слезть очень трудно. Приходится идти на компромиссы. Я ослаблял ломку, когда курил марихуану. Было время, когда я курил ее без перерыва на обед, это был единственный способ не сорваться. Мне снились кошмары, в которых я снова возвращался к старому, подсаживался на тяжелые наркотики, я просыпался в поту и курил, курил, курил, чтобы сбавить давление на психику. Я осознавал, что ищу спасения от одной пропасти, бросаясь в другую. Но в конце концов я выбрался из обеих. – Ветер повернулся и улыбнулся. – И как говорится в одном прекрасном фильме: мы же бросили, значит, можно и закурить.
Я усмехнулась, качая головой.
– Ты уверен, что все хорошо?
– Вполне. Это контролируемое безумие.
– А у меня, кажется, начинается неконтролируемое каждый раз, когда я попадаю в твой дом.
– Ничего, привыкнешь. Пошли обедать.
Водяной уже почти доел свою порцию. Ел он с удовольствием, как будто ел в принципе редко и теперь отрывался.
– Попробуйте суп, мадам, – высказался он, как только мы уселись. – Он великолепен.
– Вообще-то я мадемуазель, – заметила я, взяв ложку.
– Пардон, мадам, буду иметь в виду.
Что на это ответить, я не нашлась и просто стала есть. Так как Водяной уже закончил, а молчание его явно тяготило, он стал нас развлекать: читать вслух все, что попадалось под руку. Так я прослушала о составе некоторых продуктов не только на русском, но и на казахском языке, которого Водяной абсолютно точно не знал. Но у него был такой серьезный вид, что прервать его казалось неуместным. Наконец мы вернулись в гостиную, куда Инна Сергеевна с невозмутимым видом принесла чай.
– Так ты меня позвал на обед или по делу? – спросила я, вновь разместившись в кресле. Водяной почти привычно шлепнул себя по лбу и выругался:
– Нас же ждут!
– Кто?
– Успеем, – спокойно ответил Ветер.
Водяной тут же успокоился и словно забыл о произнесенном. Вытащил из валявшейся на столике пачке две сигареты, одну закурил, вторую убрал за ухо.
– Ирэн, – обратился ко мне Ветер, – ты не против скататься в одно место?
Я настороженно перевела взгляд с него на Водяного и обратно.
– Вообще, я сегодня свободна, но точно ли я там нужна?
– Думаю, тебе будет интересно.
– Ну ладно… а что за место?
– Расскажу в такси, допивай чай, я пока вызову машину.
В прихожей Александр Геннадьевич Водяной на полном серьезе надел панамку с круглыми бортами и стал похож на спятившего грибника. Я решила не комментировать.
В машине он сел впереди и трещал без остановки, размахивая руками. Учитывая размеры самого мужчины, он почти представлял собой угрозу всем нам. Я откинулась на сиденье и тихо поинтересовалась у Ветра:
– Куда едем?
– У нашего с Водяным знакомого случилась неприятность. У его знакомой пропала пятнадцатилетняя дочь.
– Пропала?
– Ушла из дома два дня назад вместе с подругой, с тех пор ни слуху, ни духу. Мобильные отключены, куда они ушли, никто не знает. В полицию обратились, но те не торопятся работать.
– Как обычно. Может, надо было им денег дать?
– Может быть, но она решила обратиться за помощью к знакомому.
– А тот к тебе, – кивнула я. – И что, будешь искать девчонок? А меня зачем с собой позвал? Ждешь помощи? Я вроде за Карташовым шпионю, теперь это… Ты меня в докторы Ватсоны записал?
Ветер посмеялся.
– Если честно, когда я звал тебя на обед, то о внезапном появлении Водяного не догадывался. Он свалился минут за двадцать до нашего обеда. Поверь, я бы хотел, чтобы вы не знакомились.
– Почему? – нахмурилась я, косясь на Водяного, что-то втолковывающего водителю.
Саша тоже нахмурился, отворачиваясь к окну. Видимо, отвечать не хотел и не собирался. Это удивляло, настораживало и немного раздражало.
– Надо было тогда меня отправить домой, – пошла я на поводу у последней эмоции. – Или вообще обед отменить. И уж точно не тащить к еще одному знакомому. Дай угадаю, ты бы не хотел, чтобы я и его видела?
Ветер повернулся, посмотрел серьезным взглядом.
– В моей жизни есть люди, появление которых в твоей необязательно.
Глава 10
Конечно, я не удержалась.
– Потому что они чокнутые?
Ветер быстро улыбнулся.
– Вряд ли ты и меня относишь к нормальным.
– К тебе можно привыкнуть. Ты почти адекватный.
Он усмехнулся, опуская голову и думая о чем-то.
– Узнай ты Водяного, вы могли бы подружиться, – заметил мне, я фыркнула, снова покосившись на несуразного мужичка.
– Но ты бы не хотел, чтобы
