Внутренний протест.
Надя вдруг решила быть наблюдательной, и включила взрослую женщину, читающую по лицам. Улыбка не сползла с ее губ, но стала холоднее.
— Видимо, разговаривать не о чем, – морозно произнесла она, и кивнула на тарелку: — Давай позавтракаем, а потом я поеду домой.
ГЛАВА 12
С утра первый порыв был – уйти по-английски.
Я отговаривала себя, ходила по комнате и собирала вещи с самых невообразимых предметов. Хорошо хоть не с люстры. А то мы могли.
Никита остановил. И… хорошо.
Все же, я не Золушка, чтобы сбегать. Да еще и не факт, что я сбегу, а за мной погонятся.
А мне это нужно? Чтобы погнался за мной?
Если быть совсем честной, то да. И хочется, и нужно. Пусть, глупо и по-детски, но приятно, когда мужчина… нет, не бегает, а доказывает, что нужна.
Но лучше пока не проверять, и побыть взрослой, рассудительной женщиной.
— Итак, – спросила, собрав все свои внутренние силы и взглянула на мужчину, — Никита, и что теперь? Поговорим сейчас, или после того, как ты позавтракаешь?
На его лице промелькнуло недовольство. Затем сомнение. И вина.
Вина, черт его возьми!
Я от подруг такое сто раз слышала – рассказы о встрече в каком-нибудь клубе с красавчиком, который ой как понравился. А этот красавчик поутру выпроваживал. Иногда даже не подбирая вежливых слов.
Никита вот подбирает. А хочу ли я слышать их?
— Видимо, разговаривать не о чем. Давай позавтракаем, а потом я поеду домой, – я усилием воли удерживала сползающую с губ улыбку.
Ну уж нет, не стану я перед мужиком нюни разводить. И обвинять ни в чем не стану.
Ночь классная была? Да!
Обещал он мне хоть что-то, кроме давнишнего шуточного предложения руки и сердца? Нет.
Вот и все. Никто никому ничего не должен.
— Накрутила себя, да? Надя, Надя, – улыбнулся Никита, — сама начала разговор, сама же его и закончила. Браво!
— Спасибо.
— На здоровье, – усмехнулся он, но взгляд серьезный: — Давай поговорим. Все что угодно, лишь бы не сбегала, и не выдумывала то, чего нет.
Я опустила глаза, в комнате тишина повисла.
Вот как разговаривать? Я, честно говоря, планировала намекнуть, что неплохо бы обсудить дальнейшее, но чтобы именно Никита расставил все точки над «и».
— Я тебя ничем не обидел вчера? – вдруг нахмурился он.
— Нет, мне было хорошо. Я не о вчерашнем хотела поговорить, – выдавила я, не решаясь произносить слово «будущее» – очень уж это звучало жалко. — Что дальше?
Уф, смогла! Решилась!
Всем видом стараюсь показать, что не думаю о фасоне свадебного платья, марш Мендельсона не прокручиваю, и имена нашим детям не придумываю. Просто мне нужна хоть какая-то определенность.
— Надь, было фантастически, отпускать я тебя не хочу, – я улыбнулась, услышав эти слова. — Мы можем попробовать встречаться.
Я немного помрачнела.
Можем попробовать…
— Я готов, – произнес он, глядя мне прямо в глаза, — но только при условии, что ты вернешься в офис. С Андреем, сама понимаешь, я не могу позволить тебе работать, он то еще дерьмо. Еще я предлагаю снять вам с Лизой квартиру в этом доме. И, разумеется, теперь все твои расходы я беру на себя.
Я зависла.
Это что вообще такое? И как реагировать?
Начиналось-то все хорошо, и разве нельзя было продолжить в том же духе? Сказать, что нравлюсь, предложить встречаться. Предложить!
Вместо этого я услышала черт знает что. Про офис, про деньги, квартиру. Про то, что он готов.
— Что-то не так? – Никита протянул руку, и накрыл своей ладонью мою. И легонько сжал.
— Ты меня в содержанки позвал? – выдохнула я, не соображая, что это вообще было за признание такое.
И признание ли это.
— Надь, мне, как мужчине, важно дать тебе… – начал мужчина, и в это время в дверь позвонили. Он отмахнулся, снова заговорил, и в дверь позвонили настойчивее. — Закончим на том, на чем остановились. Я сейчас выпровожу того, кто приперся, и поговорим нормально.
Так, мне нужно немного успокоиться. Разумеется, Никита не стал бы падать на колени, и клясться в вечной любви – я бы точно решила, что он псих, испугалась, и сбежала бы. Может, он неправильно выразился?
— Ты неправильно выразился? – выкрикнула я, пока он не успел открыть дверь.
Мне нужно знать сейчас-же, иначе я с ума сойду.
— Я выразился правильно. Успел сказать самое важное. Сейчас обсудим все остальное, – донеслось до меня.
Правильно, значит.
То есть, я возвращаюсь в офис, селюсь рядом, живу на деньги Никиты. Это отношения или содержание? Похоже на второе. Но с другой стороны… с другой стороны, тот же Сергей мне в уши лил нежные признания, а толку?!
Нет уж, мы поговорим, тогда и буду решать, что делать.
— Привет, хорошо, что ты дома! Я уж испугалась, что ты в офисе, – услышала я женское щебетание, и встала со стула. — Нам срочно нужно по магазинам проехаться, у меня целый список покупок. А еще подарки нужны, я не успела купить. Никит, ты чего застыл?
Я вышла в коридор, и увидела ту, кого сразу узнала.
Лиду.
НИКИТА
Еще когда мы были подростками, мой лучший друг сказал мне, что деньги – зло, и в некоторых моментах лишь мешают. Я не сразу понял, о чем он говорил. Потом дошло.
Оценки нам ставили просто так, потому что отцы обеспеченные, и школе помогали. Можно было послать учителя трехэтажным великим и могучим, но в дневнике нарисуют пятерку. Сначала это нравилось, потом начало раздражать, именно когда я начал понимать, в чем дело.
С девушками было также. Никогда не понимал, когда нужен я сам, а когда бабло. Со временем стало плевать, денег мне никогда не было жаль. Вполне честный обмен за постель, как мне казалось.
Не могу понять, что у меня к Наде. Она сидела напротив, вся – воплощение нежности и уязвимости, и я понимал – отпускать от себя нельзя.
Упускать нельзя.
Одна мысль об этом бесит.
И вроде бы влюблялся в прошлом, в двадцать лет все влюблялись, вот только хватало меня на пару недель. Быстро угасало. А когда юность прошла, во всем стали главенствовать расчет и удобство, в отношениях с женщинами тоже.
Вторая юность наступила? Похоже на то. Надя, несмотря на свои годы, еще девчонка, вот и я в мальчишку превратился.
Коротит меня от нее. Она почти не дышит, а я думаю, что ей ответить, и успеваю представить нас на этом самом столе, на подоконнике, в душе. В коридоре у стены.
А еще хочется позаботиться о ней.
— Ты меня в содержанки позвал? – спокойно, даже нежно спросила Надя, чуть расширив глаза.
Я чуть в голос не застонал.
Я ей отношения предлагаю, хочу обеспечить нормальную жизнь, защитить, а она про содержание.
Работает с кретином, к которому ушла из-за моего скотского поведения. Андрей выждет, и начнет играть с Надей, а этого допустить нельзя. Методы у него еще хуже тех, которыми я сам пользовался в юности, чтобы весело ночь провести.
И живет Надя не в самом нормальном районе, сам видел у лавочки использованные шприцы. А у Нади дочка. Мог предложить съехаться, мне дико приятно видеть именно эту девушку в своей квартире, но Надя бы отказалась. Рано. А позаботиться о ней нужно, чтобы не работала с кем попало, и не жила рядом с наркопритоном.
И чтобы ни в чем не нуждалась.
Впервые в жизни нет сомнений, что девушке от меня не нужны деньги. Просить не станет, значит я сам должен обеспечить. Без просьб.
— Куда? – рыкнул, поймав Надю.
Она смотрела на свое пальто, стараясь игнорировать и меня, и Лиду.
— Домой.
— Надя, вернись в комнату. Мы еще не поговорили.
— Разве?
Твою мать!
— Надя… – спокойно начал я, смутно представляя, что сейчас творится в хорошенькой головке этой девушки, но она перебила.
— Мне нужно побыть одной и подумать, – улыбнулась она. — Мы поговорим, но позже. Правда. А сейчас я пойду, такси сама вызову.
Мне это не нравится, выпускать из своей квартиры Надю не хочу. Уже успела накрутить себя, хотя вроде и поводов не давал. Ухаживал ведь? Пусть по-идиотски, но как умел. До этого я вообще ни за кем не бегал.
