Как думаешь, кому он позвонил? — усмехается босс, бросая перчатки. Ладно, разбирайся, потом ко мне. Сегодня по делам надо смотаться.
Босс отворачивается, я сбрасываю перчатки, пот стираю и к ней. И почему к совершенному телу никогда не прикладывают мозгов. Словно наверху никак не могут смешать два столь таких важных ингредиента.
— Какого хуя ты тут забыла? Мало в прошлый раз досталось от Гоши.
— Ну ты же защитил меня, — поет она, глазами моргает. Быстро по телу моему взглядом проходится. Нравится то, что видит. И от этого осознания чертовы мурашки к копчику скачут.
— А если бы меня не было?
— Ну ты же здесь? — железная блядь логика.
— А сама ты почему здесь? Коля позвонил, сказал начать всем подряд в жопу давать?
Она вспыхивает, хочет замахнуться, а я руку ее в своей сжимаю, почти раздавливаю.
— Еще раз при других замахнешься. Руку я тебе сломаю. Трахаться ты сможешь и без нее, тащу за собой. Она еле успевает ногами перебирать. Заволакиваю к себе. Сука, как заебал этот ее Коля. Чего она к нему привязалась то?
— Что ты тут делаешь?! Продавать себя пришла? Ради этого ублюдка?
— Я люблю этого ублюдка! И тебе легко издеваться. Ты здесь, а он там, в тюрьме. Каждый бы хотел выбраться оттуда, Он просто ждет помощи.
— И ты решила оказать ее вагиной?
— А тебе какая разница. Я предлагаю тебе секс, добровольный за помощь. Но скорее всего ты просто не обладаешь такими возможностями, а значит я пойду к Андронову.
Хочет шагнуть она в сторону, а я руку бросаю вперед, хватая суку за волосы. Она кричит, а я ее на диван бросаю.
— Придурок!
— Что-то не устраивает? Ты же сама пришла? Думаешь со шлюхами иначе обращаются?
— Я не…
— А кто ты? Ты пришла себя продавать, пришла. Ну так показывай товар.
— Ну зачем ты так. Ты же понимаешь все. Я не могу его там оставить, Леон.
— Хватит на жалость давить. Снимай шмотье. Как пиздой поработаешь, а я посмотрю, выпускать ли твоего Колю.
— Леон.
— У меня времени все меньше, Вера.
Она чуть ли не плачет. И мне так захочется, чтобы она меня нахуй сейчас послала. Просто плюнула в рожу. Сопротивляться начала. Но вместо этого она снимает с себя толстовку, оставаясь в маечке, под которой проглядываются сосочки.
— Что застыла, дальше! — бесит дико, но я кроме злости похоть животная башку застилает. Член уже бьется об ширинку, а стоит Вере снять с себя джинсы, так в мозгу окончательно что — то перемыкает.
— На колени.
— Леня. Леон.
— На колени, я сказал. Или ты не захочешь Коленьке своему помочь. Он там наверное плачет, страдает бедный, представляя, как тебя в горло все ебут.
— Хватит! Не хочешь, не помогай, я другого найду.
— Найдешь, сука, конечно найдешь, но сначала я тебя выебу, а потом другим отдам. И кто — нибудь обязательно вызволит твоего Колю, — дергаю за майку, что трещит по швам. Вера кричит, бьет меня по щеке, а я в ответ горло сжимаю, шиплю в лицо.
— А как ты хотела. Жизнь шлюхи вообще не сахар, порой выбирать клиентов не приходится. Приходится сосать даже тем, кого ненавидишь, да?
— Отвали! Я передумала, я ухожу!
— А у меня как раз нашлось пять минут, — разворачиваю ее задницей, шлепаю по ней сильно, сдвигая тонкую полоску трусиков. Зажимаю горло, слышу хрип, а пальцами по киске провожу. Закрываю глаза, ощущаю просто ебаную тучу смазки, что по пальцам теплом растекается.
— Из тебя выйдет отличная шлюха, Вера. Ты же все время течешь как сука.
— Отвали, урод! Не смей, понял! Я не буду у тебя ничего просить, ничего, — кричит она, а я уже ширинку расстегиваю и член наружу выталкиваю. Зажимаю под звонкий крик бедро, раздвигая головкой половые губы, чтобы войти сразу и до конца под громкий, почти оглушительный крик. Она выгибается как от разряда, а у меня самого в груди пожар.
Она обмякает, падая грудью на диван, стонет глухо, пока рывками в нее толкаюсь. Грубо. Жадно. До самой матки.
— Я ненавижу тебя, — воет она, в противовес тому, как сокращаются мышцы ее влагалища.
— Я переживу это, — делаю несколько сильных рывков? Хватаю за волосы, тяну на себя, натягивая на член узкую дырку, ощущая как внутри тесно сжимается кольцо. Чем сильнее я трахаю, тем активнее она меня стягивает, почти кончает. Но хуй. Не заслужила. Шлюхи не обязаны удовольствие получать.
Достаю член, тяну сука на пол.
Тяну член на себя, просто прижимая лицо Веры к мошонке. Кайфуя и почти кончая даже от такого простого контакта. Стискиваю зубы, держу за волосы и пару раз провожу по члену рукой. Этого хватает. Заливаю спермой ее лицо, смотря, как стекают по щекам и губам белесые капли. Растираю все по лицу, толкая пальцы в рот. Она их сильно прикусывает, смотрит так, словно убить хочет. Красивая тварь. До мурашек красивая.
— Иди душ прими, — отпускаю ее, а она валится на пол. — Пока здесь останешься, вечером домой отвезу.
— Ты же сказал…
— Я знаю, что я сказал. Твой Коля выйдет, я договорюсь.
— Но ты…
— Дослушай блядь! — срываюсь. Ощущение, что эта ведьма рождает внутри самые животные порывы, дьявольскую сущность, что спала так долго.
— Ты останешься со мной.
— Как шлюха?
— А ты рассчитывала на что — то другое? Будешь со мной трахаться. Тогда, когда я скажу и сколько скажу, и куда скажу. Ослушаешься я просто прикончу твоего любовника. Узнаю, что ты с ним связалась, убью обоих. Ты моя, запомни это или можешь прямо сейчас съебаться, — жду хоть одного слова.
— Мне нужны гарантии. И пока Коля не выйдет, я ничего делать не буду.
Неплохо, даже подбородок задрала. Но тем не менее.
— По-моему мы только что выяснили, что я спрашивать не планирую, а тебе это даже нравится.
— Козел!
— Ну так что?
— Что?
— Спасать мне твоего Колю?
— Да!
— Он будет гулять на свободе, а ты будешь моей личной шлюхой? Нравится тебе такой расклад?
— Иногда ради любимых приходится идти на жертвы, такому ублюдку как ты этого не понять.
— Да куда уж мне до такой святой грешницы как ты, — говорю и ухожу, слыша как что — то ударилось о стену.
Вера
Он ушел, а я еще минут пятнадцать ревела. Просто потому что хреново, потому что другого ждала, потому что не хотела, чтобы так… Просто заливала слезами пол от унижения и боли. Нет,
