— Эх, — вздыхает Юлия и опускает голову мне на плечо. Сентиментален я только по отношению к дочери, а ко всему остальному — циничен.
— Юлия! — стараюсь отстраниться от нее без резких движений, чтобы не привлекать внимание. — Уйми свою ностальгию.
— Вот ты всегда был такой: жёсткий, холодный и циничный, поэтому мы и развелись, — шепчет она мне. Перевожу на нее взгляд, который говорит за меня, и бывшая замолкает, цокая, переводя взгляд и отворачиваясь.
— А теперь давайте позовём нашу Снегурочку! — произносит заведующая сада. Дети дружно начинают кричать, а Полька так вообще привстает и улыбается во все белоснежные зубки. И через минуту я понимаю почему. В зал входит она! Моя настоящая Снегурочка. И фантазия меня уносит куда-то за грань этого утренника. Мысли совсем не детские, но тоже чудесные. Во взрослую сказку.
ГЛАВА 18
Олег
Никогда не думал, что в мои сорок утренник в детском саду сможет вызвать такой живой интерес. Моя Снегурочка прекрасна. Глаз не отвести. Приталенный расшитый серебром костюм, коса на плече. Щеки горят румянцем. Задорная, нежная, красивая. С ума сойти.
Фантазия, остановись!
Закрываю на минутку глаза, пытаясь прийти в себя. Рядом ерзает Юлия и опускает ладонь на мое колено. Задерживаю дыхание. Вот что этой женщине надо?! Обхватываю ее запястье и сжимаю. Сильно, причиняя боль, вынуждая ее охнуть и убрать руку.
— Совсем рехнулся, мне больно! — возмущенно шипит она, потирая запястье.
— Нет, просто через боль приходит четкое понимание, — усмехаюсь и начинаю хлопать моей Снегурочке вместе с залом, продолжая смотреть выступление.
— Ты не осознаешь все минусы вот таких молодых девочек, — не унимается Юлия, нашептывая мне на ухо. — Хочешь поиграть в папочку? У вас интересы разные и опыт, и жизненные приоритеты. Это пока ты ее влечешь деньгами, властью, возрастом. Я знаю, что говорю. А лет так через десять, ты начнешь стареть, а она наоборот — достигнет самого расцвета. И ей станет с тобой неинтересно, потянет налево, к молодому, горячему, страстному, который всегда готов.
Дышу глубоко, стараясь делать вид, что я не слушаю. Хочется закрыть рот этой женщине или вывести ее отсюда, но скандал здесь неуместен.
— А ты, стало быть, метишь на место Агнии? — спрашиваю у нее, немного наклоняясь.
— Я… — теряется Юлия, когда выдыхаю ей в ухо. — Я просто забочусь о тебе.
— Я в одно и то же болото дважды не захожу, мне по горло хватило первого раза. Заботливая ты моя, — шепчу ей в ухо и отстраняюсь. Полина начинает рассказывать стих, и я остываю, переключая внимание на дочь и нашу Снегурочку, которая шепотом подсказывает Полине слова.
Утренник подходит к концу, все фотографируются, Юлия несется к Полинке вручать подарок и оправдывать звание матери. Пусть пообщается, ей полезно, чтобы дочь ее не забыла. А я иду за кулисы вслед за Агнией. Девочка вскрикивает, оттого что хватаю ее во всеобщей суете, затаскиваю в темную и тесную подсобку с декорациями и закрываю дверь.
— Отпустите! — испуганно пищит девочка и кидается на меня с кулаками.
— Тихо! — ловлю ее за руки и прижимаю к себе. Замирает, пытаясь отдышаться.
— Олег? Ты меня испугал, — выдыхает она.
— Прости, — снимаю с нее шапочку и веду губами по волосам, вдыхая ванильный запах. — Я немного тебя потрогаю и отпущу, — усмехаюсь ей в волосы. Отыскиваю в темноте ее губы и прижимаюсь к ним. Дышу глубже. — Этот костюм сводит с ума. Забери его домой… — сам не знаю, что несу, как подросток. Но мне все равно.
— Я не могу, он не принадлежит мне, — улыбается мне в губы.
— Тогда давай купим такой же, — улыбаюсь ей в ответ и целую ее улыбку.
— Олег, там за дверью дети, родители и коллеги, отпусти, — пытается вывернуться.
— А мы тихонечко, и никто не узнает.
Обхватываю ее талию и вжимаю в себя. Хочу. Прямо здесь задрать вот этот костюм и… Хоть вой. Долго я с этой вкусной девочкой не выдержу. Целую ее глубже, всасывая губы, дурея от вкуса. Агния приоткрывает губки и неумело проводит языком, пытаясь отвечать. Нет. Не хочу сейчас так. Как школьник. Хочу по-настоящему. Хватаю ее за косу, наматываю на руку, не больно, просто фиксируя, и забираю инициативу, лишая девочку дыхания, ударяясь зубами, сплетая языки, ловя ее всхлипы, отбирая все себе. Крышу сносит окончательно — так, что нереально остановиться. Вжимаю Снегурочку в стену. Тяну за косу, вынуждая откинуть голову, и прикусываю мочку уха.
— Хочу тебя, девочка, очень хочу, мне кажется, я с ума сойду… — сбивчиво шепчу ей и чувствую, как обдает жаром от ее тихого стона. Чертовски заводит, что ее, так же как и меня, сносит к чертовой матери. По телу Агнии медленными волнами идет дрожь, я чувствую это губами, которыми впиваюсь в ее шею, целую, целую, целую…
Запускаю руки под пышную юбку костюма, вжимаю бедра, впечатывая в себя сильнее… Где-то в голове пульсирует мысль, что нужно остановиться, и что не буду брать ее вот здесь и вот так… Но как я найду силы остановится?! Возвращаюсь к сладким губам и уже нежно и аккуратно зацеловываю. Медленно отпускаю косу, укладывая ей на плечо. Отпускаю, и Агния пошатывается, начиная сползать по стене. Ну, вашу мать! Вот как ее отпускать такую горячую, пьяную и мою…
— Сознания не терять! Не сейчас, — усмехаюсь, подхватываю, прижимаю к себе, а Агния утыкается мне в шею и дышит прерывисто. Целую ее в висок и даю нам время прийти в себя. — Вас заберет водитель. Я поздно вернусь, у меня важные переговоры и ужин с австрийцами. Спать ложиться — в мою постель! — командую я.
— Хорошо, — шепчет Снегурочка.
— На досуге найди, где продают такие костюмчики, я закажу, — отпускаю девочку и поправляю пиджак.
— Я думала, ты шутишь.
— Ну какие тут шутки, — усмехаюсь и открываю двери, выпуская Агнию первую. Убегает. Я еще с минуту дышу, пытаюсь вернуть себе вменяемое состояние.
Агния
Нас с Полиной и правда забирает водитель. Учтивый парень, помогает нам устроиться, улыбается и везет нас домой. Полинка в очередной раз ныряет в коробку со сладким подарком, вынимает конфету и поедает с довольным видом.
— Может, оставишь немного на потом — столько сладкого вредно. Зубки испортятся. — Она кивает, вынимает еще одну конфету и, хитро прищуриваясь, предлагает мне.
— Я еще немножечко скушаю, и все, — выдает она, видимо, подкупая меня.
— Только немножечко, — смеясь, забираю конфету и тоже съедаю.
— А мама дома? — спрашивает Поля.
— Я не знаю, — выдыхаю. На самом деле не хочу сталкиваться с этой женщиной. Когда она на меня смотрит, я чувствую себя ущербной.
— Я хочу вернуть ей подарок, — Полинка кивает на свой рюкзак.
— А что такое? Тебе не понравилось?
— Нет, у меня уже есть такая кукла. Папа давно покупал. Да и не играю я в такие, — деловито заявляет она, поправляя челку.
— Но мама же не знала.
— Не знала, — выдыхает Поля. — Могла бы спросить у меня. Я хотела пони.
— Оставь куклу, посади ее на полку. А хочешь, я тебе для нее красивое платье сошью, и она будет другая, — предлагаю я.
— О! — Полька удивленно складывает губки. — А ты умеешь?
Киваю. Воруя у девочки еще одну конфету из коробки…
Юлии дома не оказалось. Зато на кухне стоит грязная чашка, а на столешнице разлит кофе. А в гостиной разбросанные женские вещи. М-да. Прислуги у Олега нет. И кому она это оставила? Убираю все, переодеваюсь сама, помогаю Поле снять платье и иду готовить обед.
Приятно иметь такую большую кухню и готовить в ней, когда под рукой любые продукты, новая техника и красивая посуда. Приятно при этом смотреть из окна на двор, где не хватает задорной собаки. Приятно ждать своего мужчину и ужинать вместе. Только это все не мое, и, чтобы ни говорил Олег, пока я не могу чувствовать себя комфортно. Так же не бывает? Чтобы все и сразу.
