сосредоточенно полуплыла-полубрела к цели.
К тому моменту, как я вдоволь накупалась и належалась на тёплом камне, мужчины разбили лагерь — один огромный тент-навес, в тени которого расположились столик со стульями, и несколько палаток. Людмилу с трудом отправили на берег — она все намеревалась заняться готовкой. Но не слушая увещевания жены, Палыч оставался непреклонен.
«Выходной, Люся! Мы всё сами!» — повторял он то и дело, когда женщина вновь пыталась отвоевать хоть какое-нибудь дело.
— Жень! Да забери ты её уже, она покоя мне не дает! — чуть ли не взмолился Палыч, увидев меня.
— Женя, не слушай его, — поджала губы Людмила, уперев руки в бока. — Идём, мне поможешь салат настругать.
На губах расплылась улыбка — ну разве это не мило?
— Людмила Ивановна, да бросьте! Идёмте со мной, — и под одобрительное подмигивание Палыча увела женщину за собой.
— Мужчины, чтоб их! — обречённо выдохнула она. — Женечка, раз нас прочь гонят, расскажи, как ты, дорогая? Всё так же себя гробишь?
Кое-как сдержав смех, рассказала о своём житье-бытье. Пару раз оглядывалась назад, на лагерь — шестеро мужчин были заняты делом. Что удивительно, Максим не оставался в стороне. К тому же, он сменил строгий костюм на шорты с футболкой, и я не могла оторвать от него взгляд. Нет, не по этой причине! А потому что в такой одежде он выглядел нелепо непривычно… или нет, не так, непривычно, но не нелепо.
— Ты на кого это всё заглядываешься?
— Ничего я не заглядываюсь, — отмахнулась я. — Контролирую процесс — а то того и гляди, что-нибудь накосячат.
— Вот тут ты права, деточка! — рассмеялась Людмила, и мы, хором, выдохнули: — Мужчины!
Стоит признаться, что в течение всего дня я ожидала от Максима какой-нибудь гадости, но либо он старательно усыплял мою бдительность, либо решил заключить кратковременное перемирие.
Державин не купался, лишь наблюдал за нами с ленивой улыбкой. Компанию ему составляли Палыч, Виктор и Людмила. Остальные же ребята взяли с меня пример и плескались в воде, ничем не уступая малышне по соседству. Мы брызгались и прыгали друг на друга с таким рвением, будто нам и вправду по пять лет.
В очередной раз пытаясь скрыться от разбесившегося Лёшки, я взвизгнула и, подтянувшись на руках на массивный камень, поползла по нему, не оглядываясь. Мне понадобилась пара секунд, чтобы понять, что я не продвигаюсь ни на сантиметр — Зорин ухватил меня за лодыжки. Надо отдать ему должное — сдёрнуть не пытался, а то перспектива проехаться локтями по камню не прельщала совершенно.
— Лё-ё-ё-о-о-ш, — протянула я, не в силах дрыгать ногами, чтобы избавиться от крепко удерживающих клещей. — Ну всё, я сдаюсь. Поймал! — с улыбкой во всё лицо взглянула через плечо на друга.
— Давно бы так! — хохотнул он и, почувствовав отсутствие сопротивления, сграбастал меня на руки.
— Лёшка?! — подозрительно напряглась я, когда он пошел прочь с мелководья, не думая отпускать мою персону. — Зорин! Ты сдурел! — завопила, когда парень просто-напросто опустил руки, и я, не найдя за что зацепиться, полетела в воду.
— Я убью тебя! — забарахталась и, очухавшись, подскочила, старательно работая руками и ногами. Но Зорин мощным брасом стремительно удалялся, не оставляя шанса на успешную погоню. — Я тебе это ещё припомню! — крикнула ему в спину, надеясь, что он услышит, и показав неизвестно кому кулак, побрела на берег.
У самой кромки воды, на туристическом кресле, вольготно развалился Державин, нацепивший модные нынче солнцезащитные очки-авиаторы. Кресло рядом с ним пустовало — уселась на него, откинувшись на спинку и прикрыв глаза. Душа пела — хорошо!
— Устала? — первым начал разговор Максим, хотя, признаться, тишина меня нисколько не тяготила.
— А чего это тебя стала волновать моя усталость, Максим?
— Хватит, Солнцева. Ты умеешь выключать свой режим язвы?
— Возможно, — хмыкнула я.
— Тогда самое время это сделать.
— Чёрт с тобой, золотая рыбка… — пробубнила и громче добавила: — Устала.
— Другое дело, — довольно отозвался Максим. — Проголодалась?
Я удивлённо воззрилась на Державина — какая муха его укусила? Моё действие не укрылось от его внимания — Максим очаровательно улыбнулся и снял солнечные очки. Сейчас я могла рассмотреть его глаза — вроде бы непримечательные и необычные одновременно. На ярком солнечном свету они, казалось, отливали голубым и зелёным одновременно. Зрачки, лишившиеся защиты тёмного стекла, сузились практически до точек.
— Да, Солнцева, я тоже могу быть нормальным человеком, как и ты, — он будто бы не придал значения тому, что я откровенно пялюсь на него.
— Невероятно… — покачала головой, прерывая зрительный контакт.
— Так проголодалась?
— Немного, — всё-таки кивнула.
— Тогда зови своего ненаглядного Лёшеньку — заканчиваем этот аквапарк на выезде, — Максим поднялся с кресла и пошёл к лагерю, оставив меня в недоумении. Он случайно головой не ударялся? Впрочем, словечко «ненаглядный» неприятно кольнуло. Забавно, он подумал, что мы с Зориным пара. С чего бы это?
Шашлык удался на славу — удивительно, но его приготовлением по большей части занимался Максим. Как обманчива может быть внешность человека. Да и не только внешность — всё его поведение порой может меняться день ото дня, что и не поймёшь, когда имеешь дело с истинной «личиной».
Мы действительно здорово проводили время — шумно галдели так, будто были знакомы несколько лет, а не дней. Я и вовсе забыла о неприятном инциденте с Державиным.
В отличие от парней, на горячительные напитки не налегала — пригубила парочку глотков красного вина и душевно беседовала с Людмилой. Державин, кстати, не прикоснулся к алкоголю, что, признаться, меня даже не удивило — вряд ли бы он стал ночевать в палатке, а, значит, собирался уехать.
Смеркалось, день пролетел незаметно, а южными вечерами темнеет быстро. На поляне мы остались одни, из внедорожника Виктора доносилась приглушённая музыка.
В какой-то момент оживлённый мужской разговор перетёк в не менее оживлённый спор, зачинщиком которого, судя по всему, оказался Лёшка. Он что-то объяснял Державину, яростно жестикулируя. Прислушалась — речь зашла о… кто бы мог подумать? — женщинах.
Фыркнула — мужики, что с них взять.
— Кто о чём, а вшивый о бане, — снисходительно улыбнулась Людмила, кивая в сторону спорщиков. — Ты смотри, Женька, не дай бог подерутся.
Вновь обернулась к парням. Так и есть, сейчас дым из ушей пойдёт.
— Пускай сами разбираются, не маленькие, — пожала плечами. С одной стороны, стоило охладить их пыл, а с другой — пришлось отвлечься на завибрировавший в кармане тонкой жилетки телефон.
Антон. Неужто решил присоединиться к нашей компании?
— Да, Тошка, надумал с нами побарагозить? — весело ответила на
