которые сейчас кошками скребли на душе. Но впервые в жизни я не могла подобрать слова.
— Он поправится. Елизавета теперь с него глаз не спустит… — брат замолчал.
— Останешься?
Антон, не задумываясь, кивнул:
— До утра.
— Хорошо.
Давно у нас с братом не было таких вечеров. Прижавшись друг к другу, укутавшись в один тонкий плед, мы полночи просидели в гостиной. На экране телевизора мелькали сцены незамысловатого боевика, до которого, впрочем, нам не было особого дела. Антон приглушённым голосом рассказывал о Маришке, о работе, обо всём и ни о чём одновременно, словно пытаясь отвлечься от произошедшего; я же внимательно слушала, положив голову на плечо брату. Впрочем, мои мысли то и дело возвращались к отцу. На душе тяжелым грузом лежала вина — если бы не моя вечная занятость, я бы заметила, что он не в порядке.
— До утра Вадим не проснётся, — ближе к полуночи в гостиную спустилась Елизавета и устало присела на краешек кресла. — Валера рецепт выписал, надо бы завтра…
— Я съезжу, — потянулась за передаваемым Елизаветой листком бумаги.
В тусклом свете торшера с трудом смогла разобрать заковыристые, скачущие строчки букв. Бегло прочитав названия лекарств, сложила лист надвое.
— Жень, не кори себя, — Елизавета серьёзно на меня посмотрела. — Твоё самобичевание делу не поможет.
— Я понимаю, — кивнула. — Пойду отдыхать. С самого утра съезжу в аптеку.
Мне не спалось. Всю ночь только промаялась — сказывались переживания за отца. Понимая, что всё равно не усну, решила сразу купить лекарства. Благо один из крупных аптечных пунктов, где предположительно могло иметься всё нужное в наличии, открывался с восьми.
Фармацевт не удивилась столь раннему визиту — я караулила открытие возле дверей аптеки, оперевшись спиной о перила крылечка.
Сбор необходимого не занял много времени, так что в полдевятого я уже заходила домой. Чуть задержалась возле приоткрытой двери комнаты отца, не желая его тревожить, но чувствуя жизненную необходимость проверить, как он там.
— Женька, не шебуршись, как мышь, заходи, — хрипло попытался усмехнуться отец.
Ну вот. Разбудила.
— Доброе утро, папуль. Как ты себя чувствуешь? — я присела на краешек его кровати.
— Жить буду, — улыбнулся отец. — Переполошил вас только. Отлежусь и снова в бой.
— Не торопись, — предупредила, — я глаз с тебя не спущу! Елизавета мне в этом поможет.
Отец скривился.
— Ладно тебе. С кем не бывает… Какие пилюли на этот раз Валера мне выписал?
Я показала мешочек с таблетками.
— Гадость, — вздохнул папа. — Жень, я не просто так тебя позвал. У меня к тебе просьба. Отнесись к ней со всей серьёзностью, пожалуйста.
Я насторожилась. Папа редко обращался ко мне с такими серьёзными вопросами.
— Вчера я разговаривал с Бахтеевым, одним из крупнейших наших пайщиков. Бывших пайщиков…
— Поэтому тебе стало плохо?
Отец кивнул.
— Разговор выдался не из приятных. Он отказался называть причины своего ухода. Ты знаешь, у нас с ним не всё гладко последний год, но бизнес — это другое. Я хотел сам съездить к нему в Сочи. Обсудить с глазу на глаз. Мне не даёт покоя эта ситуация: агрохолдинг на грани банкротства.
— Ты хочешь, чтобы я съездила к Бахтееву?
— Вместе с юристом, которого я нанял, Державиным.
— С Державиным?! — вскинулась я.
— Женя, успокойся, — покачал головой отец. — Я бы попросил Тошу, но сама понимаешь, он сам уезжает на днях в командировку. А дело не терпит отлагательств. Я помню, что вы с Максимом Алексеевичем, как кошка с собакой, но…
— Почему он один не может съездить раз уж на то пошло?
— Потому что раньше нас с Бахтеевым связывала крепкая дружба. И несмотря на последние неурядицы, я бы не хотел терять её остатки. Боюсь, что Державин может передавить… а ты не позволишь ему перейти рамки.
Едва пересилила себя от того, чтобы не заскрежетать зубами. Отец сейчас не в том состоянии, чтобы я показывала свой характер… и ему было действительно важно. Я видела, как его тяготят размолвки с давним другом.
— Хорошо, пап, — я шумно выдохнула, смиряясь со своей участью.
Да, вчера Максим Алексеевич меня выручил, но это ничего не значит. Маленькая помощь не нивелирует все его прошлые самодовольные шуточки и неотёсанное поведение.
— Спасибо, Жень. Максима Алексеевича я сейчас поставлю в известность. И было бы лучше, если бы вы выехали сегодня.
— А как же ты? Я…
— Валера всегда на связи, да и к тому же… Лизонька не даст мне на тот свет отойти, — отец подмигнул мне.
Вот уж прохиндей — неужели будет пользоваться своим состоянием, чтобы наладить отношения?
— Ладно, — спорить с отцом себе дороже. Не зря ведь мы родственники. — Отдохни, ещё очень рано, а я пойду собираться.
Пока готовилась к поездке, набрала Артёму:
— Солнцева, ты вообще спишь? — услышала в трубке сонный голос гравреда.
— Я, как солнышко, рано встаю, — хмыкнула я. — Прости, что рано. У меня чп.
— Что такое? — взбодрился Артём.
— Срочно уезжаю в Сочи на пару дней. Хотела узнать, может, работёнка есть.
— А… — выдохнул главред. — Да нет, ничего такого… хотя подожди… можно отснять репортажку с автодрома. Детали я тебе чуть позже вышлю, после согласования с руководством.
— Идёт! — усмехнулась я. — Тогда жду техзадание. Как раз успею доехать.
Распрощавшись с Артёмом, подхватила рюкзак с фотоаппаратурой и спортивную сумку с минимальным набором вещей первой необходимости — кто знает, как надолго придётся задержаться. Впрочем, я надеялась, что поездка займёт не больше пары дней.
Триста километров — не так уж и много, если сравнивать с моими обычными суточными пробегами. Я любила ездить до побережья. Горный серпантин всегда манил меня чуть сильнее придавить на педаль газа и сдерживать эти порывы было весьма сложно.
Спустилась на первый этаж. Увидевшая меня Елизавета пожелала доброго утра и позвала завтракать. Она трудолюбивой пчелкой уже сновала перед плитой, а по кухне разносился сладкий аромат моих любимых блинчиков со сгущенкой.
— Куда мы без вас, — я испытывала к Елизавете бесконечную благодарность. За заботу о нас, за её поддержку и готовность всегда придти на помощь. Последние события, связанные с приездом Шаповаловой, бросили тень на наши отношения, но я была рада, что всё возвращалось на круги своя.
— Ой, скажешь тоже, — привычно отмахнулась женщина. — Садись за стол. Дорога долгая, не голодом же тебе ехать.
— Спасибо, — улыбнулась я и с аппетитом напала на вкуснейшие блинчики.
— Кушай, — довольно отозвалась Елизавета. — Не могу же я детей голодными оставить.
— А Тоша?
— Антон уже уехал, не дождался, пока ты соберешься.
Брат в своём стиле — как будто и не было
