Только не так. Я верно была сумасшедшей, когда согласилась объявить себя и Машу мертвыми. Прости, что втянула тебя в это. Пожалуйста, отмени все!
Я была на грани истерики.
В трубке раздалась тишина, я нервно огляделась. Но никого не было, и снова впилась пальцами в телефон.
— Артем, ты меня слышишь?!
— Не ори, слышу.
Холод в его тоне меня смутил.
— Я не могу взять все и вернуть вспять. Этому не бывать, — продолжил Савельев. — Я слишком долго к этому шел.
И тогда у меня все встало на свои места. Озарение отразилось шоком во всем теле, я замерла.
— Ты давно собирался отомстить ему… Я тут совершенно не при чем, — ошарашенно проговорила я. — Но тебе, наверное, было бы приятнее утереть Марку нос и с этой стороны. Я бы предала его собственноручно. Ах ты…
— Ты уже предала его, Вита, — довольно засмеялся он, перебив мою речь. — Было бы здорово наставить ему рога, но, боюсь, ты уже пытаешься идти на попятную. Хотя я, по-прежнему, не против нашего с тобой воссоединения после долгих лет разлуки.
— Ты сволочь! — зашипела я в ярости. — Что ты задумал?! Хочешь отжать бизнес? Вольский не дурак, так он тебе и позволил!
— Конечно, он не отдаст все без боя, — согласился Артем.
Я просто не могла во все это поверить. Артем… Это мой Артем?…
— Это ты стрелял в него?
— Нет, не я.
— Ну не ты, так твои люди, — в бешенстве процедила я. — Какая разница? Это все твоих рук дело. Какой же ты подонок! Как ты можешь?!
От ироничного хмыканья Савельева руки чешутся швырнуть телефон в озеро.
— А ты весьма лицемерна, Вита. Буквально несколько дней назад ты дала добро на «потопить мужа в горе», а теперь вон как запела.
— Это другое! Я не угрожала его жизни, я не отбирала все, что он нажил своим трудом!
— Да, ты всего лишь хотела окунуть его в траур по любимой жене и дочери, — захохотал Артем.
Бессильно прикрыв глаза, я с ненавистью и отчаянием подумала о том, что он прав. Тысячу раз прав. Я сама — источник всех бед. Как я могла вообще о таком думать?!
Стоило предпринять еще одну попытку.
— Пожалуйста, Артем. Остановись… Не трогай его, прошу…
— Хм… А знаешь… Я могу подумать над этим, если ты согласишься на мое условие…
— Какое условие?
Ни его вкрадчивый тон, ни сама фраза мне уже не нравились.
— Вита, девочка моя. Я понимаю ты взволнована, привычная жизнь пошла под откос. Но ведь это именно тот шанс для тебя, что ты сама хотела. Ты исчезнешь из его жизни, как и мечтала. Машенька будет с тобой рядом. Вы будете свободны и вольны быть там где хочется, и жить так, как хочется.
— Что за условие, Артем?
— Что за недоверие в голосе? — устало вздохнул Савельев. — Ничего такого, просто возвращаемся к первоначальному плану — вы с дочерью «умираете» для него. Бизнес у него развалится в ближайшие месяцы, вряд ли он его спасет. Ну а для меня будет утешением, что он будет раздавлен со всех сторон. Только тогда я оставлю его в покое.
— Ты называешь это оставить в покое? — вскричала я.
— На минуточку, не забывай, что угроза по-прежнему висит над его жизнью, — холодно обрубил Артем.
— Как ты можешь…
— Ты хоть знаешь, что сделал твой дражайший муж, которого ты так защищаешь? Он меня в лепешку размазал. Хладнокровно отдал приказ сама знаешь что сделать. Я всю оставшуюся жизнь буду хромать. А то, что он потопил бизнес твоего отца? Для тебя это нормально?
— У них были свои разногласия, — неуверенно проговорила я.
Я уже ни в чем не была уверена.
— Разногласия? — захохотал Савельев. — Нет, просто Вольский пришел в бешенство, что твой папочка его надул. Ты же не была девственницей…
— Господи, прекрати! — не выдержала я. Сколько раз я сама думала о том, что Марк мне мстит за это, ведь напрямую он никогда не говорил. Но слышать об этом из уст Савельева было противно. — Отец-то тут причем?!
— Послушай, — смягчился Артем. — Просто прими как данность, что твой муж асоциальный, нездоровый тип с замашками тирана, агрессора. В бизнесе это жестокий человек, широко шагающий по головам.
— Я не могу согласиться на твое условие. Я не могу претвориться погибшей. А дочь?! Это жестоко! Я ни за что не соглашусь.
— Что ж, помни… Ты сама выбрала это, зная, что могла защитить его.
— Стой! Подожди!
Но бывший любовник уже бросил трубку. Пытаясь дозвониться, я ничего не добилась, только потратила несколько минут, до крови кусая губы.
Черт! Все очень плохо! Очень-очень!
Может, рассказать Марку? Но тогда он спросит про Савельева, узнает, что я с ним общаюсь. Господи… он меня убьет на месте.
Хотелось завыть волком на луну от бессилия и отчаяния. Я не знала, как мне защитить мою семью, ведь я сама топила этот корабль. Дура, непроходимая дура!
Испугавшись, что Марк проснется и будет меня искать, я сломя голову бросилась по тропинке, уже не боясь воображаемых диких зверей в темноте. Куда реальнее были другие угрозы.
Конечно, я понимала, что Савельев и без меня бы начал осуществлять свой план. Но кто знает, смог бы он его исполнить? А я только ускорила процесс, беспечно раздавая домашние записи.
Проклиная себя почем свет, я осторожно пробралась в избушку и тихо прилегла под одеяло. Все спали, никто не проснулся. А мне казалось мое сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Утром я встала разбитая и словно не спавшая. Мне снились тревожные сны. В лесу внезапно зарядил дождь, мы сидели в домике безвылазно до самого вечера, просто разговаривали. Мои тревоги снова растаяли как дым, стоило Марку обнять меня, пока мы сидели всей семьей и играли в детскую настольную игру. Маша довольно быстро утомилась, ей было рановато по возрасту и поэтому, судя по всему, пока неинтересно. Через полчаса попыток она устроилась играть с куклами, а мы с Вольским остались сидеть за столом. Я уютно расположилась в его объятиях, прижавшись спиной к его груди. Чувствовала, как бьется под моей лопаткой его сердце. Длинными музыкальными
