Он ответил торжествующим взглядом и взял ее с бешеной первобытной силой, покоряя, подчиняя своей воле. Никакими иными словами нельзя было описать их близость.
— Вот так, дорогая, — прошептал он, когда оба парили в блаженной истоме, приходя в себя. — Это дано не многим. И если у тебя в голове осталась хоть капля разума, ты будешь держаться за то, что у тебя есть, а не желать невозможного.
Он имеет в виду Винса, догадалась Эвелин. Но, может быть, говорит это и для себя.
— Ужасно хочется пить. — Это было новое признание ее поражения, и оба это понимали. Словно в подтверждение своей победы Эндрю на мгновение с силой прижался губами к ее рту.
— Идем, — сказал он, вставая. — Закажем завтрак.
Три дня спустя, приняв душ и стянув волосы в незамысловатый хвост на затылке, в простом белом платье без рукавов, Эвелин сидела за столом и, ожидая, пока муж побреется и оденется, доедала последний тост.
Занятия любовью явно возбуждали аппетит. Щеки молодой женщины вспыхнули, и она покачала головой, недоумевая, как ухитрилась так преобразиться всего за несколько дней.
Они почти не выходили из номера. Эвелин обнаружила, что Эндрю в буквальном смысле слова ненасытен. И если бы еще неделю назад кто-нибудь сказал ей, что робкая, даже наивная для своих двадцати двух лет девушка может в одночасье стать рабой собственного тела, она бы ни за что не поверила!
Ты только посмотри на себя, сердито думала Эвелин, чувствуя, как у нее зарождается уже знакомое желание ощутить мужскую плоть внутри своего тела. Ведь войди Эндрю сейчас в комнату и предложи ей снова лечь в постель, она тут же сорвет с себя одежду.
Она медленно подошла к окну.
А как же Винс? Что сталось с ее великой любовью к нему?
Ушла, потрясенно поняла Эвелин, с трудом воскрешая в памяти черты его лица. Ну и кто она после этого? Легкомысленная вертихвостка? Или женщина с разбитым сердцем, ухватившаяся за первую возможность хоть как-то утешиться?
Ей не хотелось искать ответы на эти вопросы, ибо она подозревала, что они ей не понравятся. А любовь? Теперь она уже вообще не знала, что это такое. Если бы ей предложили сейчас описать это чувство, у нее нашлось бы только одно слово — Эндрю.
Словно по волшебству, его руки ласково обвились вокруг ее талии.
— Что ты там увидела? — лениво поинтересовался он.
Эвелин заморгала и постаралась взять себя в руки.
— Смотри! — Она указала на парусное судно, медленно скользившее по водной глади. — Я только сейчас поняла, что нахожусь в Азии.
— Это джонка, — снисходительно заметил Эндрю. — Видишь корма и нос у нее очень широкие и высоко подняты. Кстати, ты знаешь, что недавно Сингапур стал независимым государством?
— Правильно, давай теперь выставим меня полной невеждой, — обиделась Эвелин. — Я ведь всего-навсего низкооплачиваемый младший секретарь и не обладаю твоим… Ой! — И она, обернувшись, вскрикнула от неожиданности.
— В чем дело? — улыбнулся Эндрю. Он принял душ, побрился, и от него приятно пахло каким-то экзотическим одеколоном. Еще влажные волосы были зачесаны назад. Халат сменили легкие полотняные брюки и белая рубашка.
— Ты… очень хорошо выглядишь, — пробормотала Эвелин.
— Ты тоже, — отозвался муж. — И очень аппетитно — так бы и съел, но, боюсь, за последние дни с этим блюдом мы явно перестарались.
Она вспыхнула, поняв намек. Эндрю наклонился и поцеловал ее — неторопливо и нежно. Этот поцелуй напоминал тот, которым они обменялись во время танца в ресторане. Ее руки сами собой потянулись вверх, обхватили его затылок и долго не отпускали, продлевая наслаждение. Он притянул ее к себе чуть ближе, и весь мир куда-то исчез. Была лишь прелесть этой минуты, и Эвелин знала, что она навеки останется одним из самых светлых ее воспоминаний.
Эндрю нехотя оторвался от ее губ, но тут же снова легко прикоснулся к ним. Когда Эвелин отважилась поднять голову и заглянуть в его глаза, в них светилось какое-то новое выражение, которого она не могла объяснить.
— Ты необыкновенная, — объявил он. — Тебе об этом известно?
Ты тоже, хотелось ответить ей, но она не решилась. Вместо этого просто приподнялась на цыпочки и слегка коснулась губами его рта, возвращая нежный поцелуй. И тут же смущенно покраснела.
Так прошел весь день — мирный, неторопливый, почти идиллический. Эндрю повез жену на экскурсию по городу, с удовольствием взяв на себя роль гида, и искренне радовался ее восторгам.
Потом они морем перебрались на Букум. Паром показался Эвелин таким ветхим, что она побаивалась, как бы он не затонул. Однако они благополучно, причем очень быстро, достигли берега, побродили по острову, а потом перекусили в небольшом китайском ресторанчике на .одной из узеньких улочек. Эвелин еще никогда не пробовала такой вкусной еды.
По возвращении в город Эндрю решил показать жене вечерний рынок.
— Только не отходи от меня, — предостерег он, когда они нырнули в людской водоворот. — И присматривай за своими карманами.
— У меня их нет, — со смехом напомнила Эвелин.
У нее была только висевшая через плечо маленькая белая сумочка, в которой лежали губная помада и носовой платок. Вора, польстившегося на такую добычу, постигло бы разочарование.
В воздухе стоял острый, пряный аромат готовящейся пищи; разносился разноязычный говор, мелькали индийские сари, традиционные китайские одежды и европейские костюмы.
Уже смеркалось, и под тентами загорались гирлянды разноцветных фонариков.
— Тебе нравится? — Голос Эндрю выдавал его приподнятое настроение.
— Очень! — откликнулась Эвелин, радуясь той духовной близости, которая возникла между ними.
Они подошли к длинным торговым рядам. Здесь было все, что душе угодно: дамская и мужская одежда, обувь и другие изделия из кожи, ювелирные изделия… Глаза разбегались при виде безумного калейдоскопа красок, звуков, форм.
Похоже, здесь можно было купить все, причем по цене просто неприлично низкой. Эвелин остановилась у одной из лавочек, чтобы рассмотреть разложенные на прилавке часы.
— Эндрю, ты не одолжишь мне немного денег? У меня не было возможности погасить чек, а я хочу себе кое-что купить.
— Часы? — снисходительно спросил муж.
— Ага. Я ведь оставила свои в Лондоне.
Он недоуменно посмотрел на Эвелин.
— Ты что, шутишь? Неужели ты серьезно решила купить одну из этих подделок?
— Нет, не шучу! — заявила она. — Это ведь совсем недорого, — поспешно прибавила она, увидев, как Эндрю с легким презрением покачал головой.
— Если тебе нужны часы, дорогая, — сухо отозвался он, — давай пойдем в какой-нибудь приличный магазин, и я тебе их куплю. Настоящие часы, а не эту дешевку. — Он презрительно кивнул на прилавок, заваленный подделками. Однако Эвелин стояла на своем.
