При виде такого зверства у Джо помутилось в глазах, и, как он потом объяснял Эду, он начал молотить мерзавца и не остановился до тех пор, пока не прибыл патруль, который увез негодяя.
Жена выдвинула обвинение против мужа, но потом, когда дело дошло до суда, попросила законников о снисходительности к нему.
Незадолго до смерти Джо сам Эд попал в похожую ситуацию, и против него велось служебное расследование. В одну из последних встреч они с Джо принесли упаковку пива на причал за Экспоцентром и сидели там, наблюдая, как между Французским кварталом и набережной Альжьер курсирует паром.
– Я в Лейк-Чарлзе получил за это медаль. А ты в Новом Орлеане попал в передрягу. Вот куда в этом городе заводит благородство, – с горечью заметил Джо.
Эд никогда не думал о Джо как о благородном человеке, но тот был именно таким. Несмотря на щетину, пожелтевшие от сигарет пальцы, потертую одежду, пьянство и неухоженные волосы, свисавшие на лоб и воротник, Джо был исключительно порядочным и надежным человеком. Человеком, на которого всегда можно было положиться. Даже пьяным он не мог совершить бесчестного поступка.
После смерти Линны О’Брайен примчался, чтобы увидеть Джо. Дождавшись, когда окончится долгий допрос, попросил разрешения поговорить с ним.
Входя в комнату без окон, в которой Джо допрашивали с пристрастием с тех самых пор, как он снова обрел дар речи, Эд ожидал увидеть бывшего напарника возбужденным, обезумевшим от горя и ужаса, разгневанным из-за того, что его подозревают.
Но то, что его ждало, было гораздо хуже.
Джо смотрел на Эда таким безразличным взглядом, словно был уже мертв. Когда его отпустили, Эд отвез приятеля к себе домой и не давал уйти, пока официальные лица не закончили свою дотошную работу в квартире Джо. Эд заставлял его есть, не давал напиться, потом – поскольку ничего лучшего не придумал – попытался сам напоить его.
Взгляд Джо оставался отсутствующим. Тем более странно было видеть слезы в его безжизненных глазах.
Узнав, что Джо наложил на себя руки, Эд не удивился. Однако ему самому было необходимо выяснить, мог ли Морган убить Линну. Поэтому он занялся расспросами. Но единственное, чего ему в результате удалось добиться, – это восстановить против себя Этана Коллинза, детектива, который вел дело Моргана. Коллинз никогда не прощал даже мнимых оскорблений. Прошли годы, а они едва здоровались, и Эд подозревал, что именно из-за Коллинза его так долго не производили в детективы.
Устав колесить по городу, Эд вернулся домой, налил себе пива и уселся на кухне, вспоминая, как порой, когда напряжение на службе становилось невыносимым, он замечал, что разговаривает с пустым сиденьем в машине, словно Джо все еще был рядом.
И вот эта женщина снова разворошила прошлое. Ему было ненавистно то, что она всюду сует свой нос, напоминает всем – напоминает ему – об этой печальной истории. Но может, действительно настало время, чтобы кто-то о ней напомнил?
Он заметил в беседе с ней, что ему доводилось консультироваться с экстрасенсами. Честно говоря, ему приходилось делать это не раз. Поначалу он скептически относился к тому, что кто-то, положив руки на какой-нибудь предмет, утверждал, будто видит человека, которому этот предмет принадлежал, или, дотронувшись до рукава свитера маленькой девочки, уверял, что она убита. Но чаще всего догадки экстрасенсов подтверждались, описания жертв или подозреваемых были абсолютно точными, такими же точными, как описание Хейли Мартин человека, которого она в жизни не видела.
И Эд с удивлением понял: он хочет, чтобы ей открылась правда, хочет разрешить мучившие его сомнения. Завтра он обязательно подумает, чем может ей помочь.
На следующий день, хотя встреча с Луи де Ну была назначена на два часа, Хейли решила приехать в его контору на полчаса раньше, чтобы посидеть у него в приемной, поговорить с его секретаршей и попытаться составить представление о том, что за человек брат Линны. А уж потом она решит, насколько можно быть с ним откровенной.
Хейли ожидала увидеть небольшое официальное здание, а не дом с элегантным каменным фасадом, высокой дубовой резной дверью и старинными бронзовыми светильниками по обе стороны от нее. Не ожидала она также и того, что офис окажется закрытым. Что ж, оставалось лишь ждать.
За несколько минут до назначенного времени Луи де Ну показался из-за угла. Хейли узнала его не по детскому образу, который представал в ее снах, а потому, что он оказался очень похож на взрослую Линну.
Оба были высокими, волосы – цвета воронова крыла. Только у Линны они ниспадали на плечи волнами, а у Луи обрамляли лицо короткими завитками. Он по-прежнему носил старомодные круглые очки, в каких Хейли видела его во сне. Эти очки, а также деловой темный костюм и трость делали его похожим на денди начала века.
Хейли дождалась, когда он, подойдя ко входу, достал ключи, и представилась.
Он нахмурился:
– Мы ведь назначили встречу на два часа, не так ли? – Его голос звучал ровно, мелодично, слова он произносил отчетливо. Она легко могла представить себе, как он выступает в суде.
– Я была готова ждать, – ответила она.
– Понимаю. – Он отпер дверь, она проследовала за ним в дом.
Приемная выглядела роскошно. Резные деревянные панели на стенах, старинные медные украшения на потолке в виде замысловатых виноградных лоз, отягощенных гроздьями, и деревянные полы – все было ухоженным. В одном углу стояли два дивана, обтянутых мягкой темно-красной кожей. Стол со стеклянной столешницей располагался на великолепном бухарском ковре между ними. На столе секретаря в другом углу лежала лишь небольшая стопка почты – больше ничего.
Хейли успела заметить все это прежде, чем прошла за де Ну в его личный кабинет.
Это помещение являло собой словно бы продолжение первой комнаты, но было гораздо меньшим, поэтому казалось, что обшитые такими же деревянными панелями стены давят. С портрета, висевшего над газовым камином, Анри де Ну смотрел скорее сурово, чем благодушно. Вряд ли клиенты чувствуют себя тут уютно, решила Хейли. Впрочем, поскольку Анри де Ну специализировался на уголовных делах, едва ли он ставил перед собой такую цель.
Де Ну предложил ей кофе, она отказалась. Он налил себе чашку из кофейника, стоявшего на углу стола. От поднимавшегося от кофе пара его очки запотели, и он снял их, чтобы протереть. Без очков Луи был еще больше похож на Линну, хотя его близорукие глаза казались невидящими. Хейли почувствовала неловкость и отвела взгляд.
– Вы сказали моей секретарше, что вы писательница, и перечислили несколько своих книг. Названия впечатляют, мисс Мартин, особенно название книги о вашем сыне. Эта книга очень тронула мою секретаршу, когда она ее читала. Однако, если у вас дело, касающееся вашей профессии, должен предупредить: авторское право – не моя сфера.
