Хэдли рассмеялся.
— Хороши. Но не хочу быть связан по рукам и ногам. А Анна, судя по всему, возьмет на себя мою долю деторождения. Я сторонник нулевого прироста населения. Планета и так будет вскорости перенаселена. Каким образом прокормить всех? И как производить достаточно пищи на загрязненных и зараженных химикатами территориях?
Мадлен зевнула, поднялась и поставила стакан в раковину.
— На этой бодрой ноте я, пожалуй, отправлюсь в кровать.
— Я с тобой.
Девушка поняла так, что он тоже собирается спать, но когда поднялась наверх и вошла в спальню Анны, Хэдли проскользнул за ней и плюхнулся прямо в смокинге на одну из кроватей.
— Как только я тебя увидел, — заговорил он, — то захотел заняться страстной и дикой любовью. Слава Богу, Анна наконец не стоит между нами.
— Ты? — недоверчиво усмехнулась Мадлен.
— Конечно, я. А что? Я всего на год моложе тебя. Ты же заметила, что я в тебя по уши втюрился.
— Нет, не заметила. То есть я не знаю, что говорить. — Она не могла понять, смеется над ней острослов Хэдли или нет.
— А ничего не говори. Вылезай из своего смехотворного платья и иди ко мне.
Мадлен несколько месяцев ни с кем не спала. Она ужасно вымоталась, но хотела оказаться в мужских объятиях и ощутить мужчину внутри себя. Она никогда не смотрела на Хэдли как на возможного сексуального партнера. Он был младшим братом Анны. И все.
Однако теперь взглянула на него другими глазами. Анна пошла в мать, а Хэдли много взял от отца. Ростом он был выше шести футов, с такими же темно-каштановыми волосами и темно-карими глазами. Нос казался волевым, но не крючковатым. Хэдли был худощавее Уатта — с необыкновенно изящным для мужчины овалом лица. Он выжидательно улыбнулся. Мадлен отметила, что у него прекрасные зубы.
Вот он каков — Хэдли.
Мадлен видела его как будто впервые и только сейчас поняла, что лишь благодаря ему вынесла испытания последних недель. Хэдли был всегда рядом, в ее распоряжении, подавал напитки, избавлял от бесконечных разговоров с подвыпившими вдовушками и предлагал себя в качестве замены выходившей замуж подруги. А она не обращала внимания.
— Хэдли, прости, мне не приходило в голову…
— Надо было приглядеться — тогда бы поняла мои сигналы. Я от тебя без ума.
— Мне кажется, во всем этом есть какая-то неизбежность, — смущенно проговорила девушка. В ее сознании Хэдли отложился как брат Анны и от этого стал почти несуществующим. Но вот он проявился как личность, как мужчина, который ее хотел. Мадлен была польщена, но одновременно и очарована Хэдли. И внезапно поняла, что он был таким все время. Воспринимая его только как брата Анны, она как бы вывела Хэдли за скобки, посчитав, что восхищаться им совершенно неприлично. — Начинаю прозревать, — призналась она.
Девушка подошла к кровати и опустилась на колени, чтобы он расстегнул ей молнию. Но прежде чем начать раздеваться, встала, подошла к выключателю и погасила свет.
Однако Хэдли зажег его снова. Он высвободил ее руки из абрикосового платья подружки невесты, и шифон, соскользнув вниз, грудой упал на пол.
— О, Мадлен, я так давно этого хотел. — Хэдли наклонился и поцеловал ее в плечо. А потом медленно, со знанием дела раздел.
В последующие часы Мадлен поняла, что младший брат Анны, безусловно, знал, как обращаться с женщинами.
Но поняла и кое-что еще. Страсть сопровождало нечто иное, что усиливало ощущения и захлестнуло все ее существо. Все было совсем не так, как с Брейди. С Хэдли Мадлен почувствовала не только мощное слияние тел, но и душ. Будто возвратилась домой, чего раньше никогда не испытывала. Словно ждала его всегда, хотя и не знала этого.
Она догадалась, что это было: любовь.
Мадлен наконец влюбилась.
В воскресенье Мадлен проспала до полудня, а когда проснулась, Хэдли рядом не оказалось. Ей захотелось срочно его увидеть. Девушка быстро приняла душ, влезла в джинсы и майку и сбежала вниз. Она обнаружила Хэдли в столовой, где был накрыт легкий завтрак.
Он подошел к ней, обнял и поцеловал.
— Ты так устала, что я вышел на цыпочках, чтобы тебя не разбудить. Доброе утро, любовь моя.
— М-м-м… Я словно в тумане. Неужели это правда случилось? Или мне только приснилось?
— Это правда случилось. О Боже, Мадлен, я даже не представлял, что так бывает.
— Как?.. — Девушка испугалась, что он сожалел о проведенной ночи.
Он обхватил ладонями ее лицо.
— Все эти недели я жаждал тебя и ждал подходящего момента. Решил, что самое время после свадьбы. Мы потрахаемся, и ты преспокойно укатишь в Колорадо.
— Ну спасибо, — ощетинилась Мадлен. — Если бы я знала…
— Подожди, слушай дальше. Не представлял, что такое возможно, но я в тебя влюбился. Наверное, любил и раньше, но не сознавал. А теперь уверен.
Девушка с облегчением улыбнулась:
— Я поражена не меньше тебя.
— Что ты чувствуешь? Ты меня любишь?
— Люблю. И это прекрасно.
Проглотив бекон и яйца — а Мадлен тоже почувствовала, что ужасно проголодалась, — оба отправились в Центральный парк. Стоял жаркий летний день, и парк был полон загорающих, кришнаитов, мимов, отдыхающих, музыкантов, собак и детей. И конечно, других влюбленных. Но Мадлен и Хэдли были слишком поглощены друг другом, чтобы замечать кого-нибудь еще. Они медленно шли, держась за руки. Хэдли то и дело целовал девушку в волосы и лицо.
Мадлен была на вершине счастья. Никогда прежде она не испытывала столь восхитительного чувства. Любовь. Она казалась намного прекраснее простого вожделения.
И Хэдли, светский лев до кончиков ногтей, был не на шутку ею увлечен. У Мадлен сложилось впечатление, что ему безумно нравились женщины. Он хотел знать, что делало ее именно такой, какая она есть.
— Ты так не похожа на мою сестру, — заявил он, когда они, по-прежнему держась за руки, возвращались обратно на Парк-авеню. — У тебя на все свое мнение, и ты откровенна. Иногда, правда, закрываешься, но в глубине души ты лучше, чем Анна. Я это чувствую.
— Вовсе нет. Я ничем не лучше. Просто вы с Анной — брат и сестра. А родственники не видят друг друга такими, какими их видят другие.
— А какой видишь ты Анну?
— Забавной, доброй и щедрой. Она вела себя со мной великодушно, и у меня есть масса причин считать ее своей лучшей подругой.
— Я рад, что ты так думаешь, — отозвался Хэдли. — Сам я принимал ее за ужасно эгоистичную особу. Но понимаю, что у меня предвзятое мнение. — Он остановился и посмотрел на девушку в упор. — А обо мне ты что думаешь?
Мадлен рассмеялась.
— Если бы спросил меня вчера, то ответ был бы совершенно иным, чем сегодня.
