Нет, спрашивать в открытую нельзя.
Я накинула халат и зашла в спальню. Димка улыбнулся:
— Теперь я схожу в душ. Я быстро, не заскучай тут без меня.
Он был таким милым. Я кивнула. Оставшись одна, я принялась обшаривать его сумку, с которой он ходил на работу. И там среди ключей, блокнотов и ветеринарных инструментов я нашла коробочку «Виагры». Я заглянула — не хватало как минимум половины таблеток, а блистер был не маленький. Не одна-две штучки, а больше десятка.
Дима не впервые использовал этот препарат.
Он делал это постоянно.
В опустошении я рухнула на кровать.
Мой муж принимал стимуляторы, чтобы трахать меня. Мне хотелось выть в голос и биться головой об стену. А я ничего не замечала! Ни о чём не догадывалась! Я была слепа как крот.
Я зажала рукой рот и начала раскачиваться из стороны в сторону. Рыдания клокотали в горле, но глаза были сухими.
Когда Дима вышел из ванной, я смогла взять себя в руки, но, видимо, дикий взгляд меня выдал.
— Что с тобой, Маша? — он опустился передо мной на колени и заглянул в лицо.
— Голова сильно заболела… Так внезапно… Прости, секса сегодня не будет.
— Да ну о чём ты? Не переживай. Где болит? Виски, затылок?
— Затылок… И виски…
Я смотрела на него и думала, что мне придётся подать на развод. Я этого не хотела, я любила своего мужа, мне было с ним хорошо и спокойно, но мне придётся это сделать! Есть вещи, которые изменить нельзя, я и так потратила слишком много времени на бесперспективные отношения.
— Скорее всего, это мигрень. В ушах не пульсирует? Я принесу тебе таблетку, ложись, отдыхай, — он заботливо меня уложил и накрыл одеялом.
Помчался к своей аптечке, начал шуршать упаковками лекарств. Потом налил воды и вернулся ко мне со стаканом. Я безропотно выпила ненужную мне таблетку и откинулась на подушку.
— Мне жаль, что я испортила тебе романтический вечер, — сказала я.
Дима взял мою руку и ласково поцеловал пальцы:
— Глупенькая, ничего ты не испортила. Мы никуда не торопимся. У нас вся жизнь впереди.
— Ты думаешь, мы проведём всю жизнь вместе?
— Конечно, — уверенно ответил он, — а ты сомневаешься? Я разговаривал с Зоей Эдуардовной, она очень довольна тем, как я съездил в Ростов. Сказала, что будет поручать мне всё больше заданий, не связанных с ветеринарными делами. Ей нужен помощник, которому она могла бы доверять, и я на эту должность подхожу лучше всего. Живу рядом с конюшней, знаю лошадей, у меня подходящее образование. Я так понял, она планирует сделать меня своим заместителем. А это совсем другая ответственность и совсем другие доходы!
— Правда? — удивилась я.
За любовными переживаниями я и забыла, что Зоя высоко ценила профессионализм моего мужа. Она обещала не мутить с ним никаких интимных делишек, но их совместная работа не отменялась.
— Да. И зарплату повысит в два раза. Придётся больше вкалывать, но я не против, мне нравится то, чем я занимаюсь. Если будем активнее копить деньги, то через годик купим отдельный дом. Знаешь, на пустыре за Мухобором собираются строить коттеджный посёлок. Я видел проект, очень круто! Конечно, городские понаедут, цены взлетят, но если вступить в долевое строительство на стадии котлована, то можно выгодно купить отличный дом.
— Это там, где баронская усадьба?
— Да. Вид будет потрясающий, — он снова поцеловал мою ладонь. — Руины отреставрируют, а бомжей и всякую шушеру оттуда выгонят.
— Вижу, ты всё уже решил…
— Ты же знаешь, я люблю строить планы, а потом их выполнять.
— Семья — это тоже твой план?
— Конечно! Крепкая семья с детишками. Я всегда о ней мечтал.
Его глаза ярко блестели в свете свечей. Играла медленная приятная музыка. Мы в салоне такую же включали для расслабления клиентов. Я потрепала Димку по волосам:
— Я посплю, ладно? В сон клонит.
— Спи, дорогая, — ответил он и поцеловал меня в щёку.
Кирилл был Димкиной проблемой, а я была решением этой проблемы.
Просто чудесно.
Всю следующую неделю я таскалась в салон, как на каторгу. Из-за плохого настроения даже стрижки получались некрасивыми. Вроде стригла как обычно, но людям не нравилось. Я и сама видела, что работаю на отцепись, без огонька, без желания сотворить маленький куаферный шедевр. В свободное время я крутилась на кресле по часовой стрелке и думала, что нужно подавать заявление на развод и возвращаться к маме. Стасик скоро уйдёт в армию, можно будет занять его комнату, в которой мы жили вдвоём до моего замужества. А через год как-нибудь разберёмся.
А потом я крутилась против часовой стрелки и думала, что приём стимуляторов ничего не доказывал. У Димы могли быть проблемы другого рода, а не те, которые я нафантазировала. Всему можно найти объяснение. Нельзя считать человека геем, пока он сам не признался. Он должен совершить каминг-аут — искренне и добровольно.
Но как заставить его это сделать? Если он твёрдо решил строить отношения с женщиной, то будет категорически отрицать интерес к мужчинам. Скажет, что я сошла с ума. Я никогда не узнаю правду, если буду давить на мужа. А мне нужно узнать правду во что бы то ни стало.
От этого зависело моё будущее.
В свой выходной я поехала в город. Вышла из метро у Казанского собора и, обходя сугробы на обочинах, дошла до старинного особняка, где когда-то жили родственники царя, а теперь располагался головной офис нефтяной корпорации.
С бьющимся сердцем набрала номер, который Кирилл вбил в мой телефон после первого поцелуя в салоне. «Звони в любое время, — сказал он тогда. — Возможно, тебе захочется поговорить».
Он ответил мгновенно, словно ждал звонка.
— Да, Маша.
— Привет, — я с трудом сдерживала волнение. — Мне нужно с тобой поговорить.
10. Ситуация
Через минуту ко мне спустилась девчонка в деловом костюме, который туго обтягивал сногсшибательную попку и подчёркивал грудь. Деловито цокая каблучками, она провела меня через пост охраны к лифтам, и мы поднялись на третий этаж. Там она заглянула в кабинет, что-то прочирикала и широко открыла для меня дверь:
— Кирилл Олегович вас ждёт.
Я робко зашла в кабинет и остановилась у порога. Стащила шапку и сжала в руках.
— Проходи, — сказал Кирилл, вставая с кресла и указывая на один из стульев напротив широкого директорского стола.
— Я, наверное, тебя отвлекаю, — промямлила я, не двигаясь с места.
— Нет, я уже собирался уходить. Ты случайно меня застала.
— Прости меня за всё, что я тебе наговорила в прошлую встречу.
— За что именно?
— Ну, я сказала, что ты разрушил нашу жизнь, просила не лезть к нам, отказалась тебя стричь. — Я собралась с духом и посмотрела ему в глаза. — Это было несправедливо, Кирилл, ты не виноват в наших проблемах.
Он присел на край стола, сложил руки на бёдрах и спросил:
— Что случилось? Ты ведь не приехала бы сюда, если бы не случилось нечто экстраординарное?
— Ты прав. Я нашла у Димы пачку «Виагры». Он принимал её задолго до вашего тройничка. — От стыда у меня начали гореть уши. — Я думала, что у нас испортился секс после ваших сексуальных экспериментов, винила Зою, потом винила тебя, но я ошибалась. Наш секс испортился давным-давно, если вообще когда-нибудь был нормальным. Дима пьёт таблетки, чтобы спать со мной. Не знаю, почему он это делает… Может быть, у него от природы слабая потенция? — уныло спросила я.
— Не исключено, — согласился Кирилл.
— А, может быть, женщины его в принципе не возбуждают, — выговорила я ужасные слова, которые разрушали мой мозг в последние дни.
Кирилл вздохнул, но ничего не сказал. Только смотрел на меня пронзительным голубым взглядом. Я продолжила:
— Мне бы хотелось выяснить правду.
— Я понимаю.
— Поможешь мне?
— Как?
— Будь третьим в нашей паре. Я хочу собственными глазами убедиться, что мой муж гей. Тогда я перестану сомневаться, приму взвешенное решение и ни о чём не буду жалеть.
