всю ночь. Ведь обнимал же? Было бы здорово.
От приятных мыслей отвлекла мелодия очередного будильника. Обречённо вздохнув, отключила его и встала, наконец, с постели. И тут же замерла, уставившись на три комплекта брючных костюмов примерно одинакового кроя: чёрный, красный и неожиданно жёлтый. Они висели в открытом шкафу, и, если бы не яркое пятно цвета солнца, я бы, наверное, и не заметила их. И всё бы ничего, но к костюмам не прилагалось ни одной блузы.
— И почему я не удивлена, Егоров? — хмыкнула в тишину квартиры, рассматривая вещи.
В общем, решила потом подумать над выбором, а сперва посетить душ и позавтракать. И вот с последним Стас меня всё же удивил.
Потому что, как оказалось, меня на кухне уже ждал завтрак, приготовленный явно с его лёгкой руки…
Самого хозяина квартиры, к слову, нигде не было.
— И чего не разбудил? — поинтересовалась вслух.
Ответа, конечно же, не получила. Зато получила удовольствие от горячего кофе с блинчиками.
И уже на выходе заметила оранжевый стикер на зеркале.
"Надеюсь, ты в чёрном", — было выведено твердым почерком Стаса.
И вот что ему сказать? Что я вообще выбрала иной наряд? Хотя-я… Сообщу, когда в офис приеду. А то с него станется запретить охране выпускать меня из дома в таком наряде. Но уж слишком настроение сегодня было шаловливым. И да, я надела чёрное. Пиджак! А вот под него то самое красное платье, в котором ходила в клуб, и которое так и осталось у Стаса после памятной ночи. Красная матовая помада на губах и заплетённые во французскую косу волосы, перекинутые на одно плечо, стали завершением образа. Ну, не считая высоких сапог на десяти сантиметровой шпильке.
В общем, Стасу меня сегодня лучше не видеть!
Хотя сидящий на одном плече дьяволёнок так и нашёптывал сфотографировать себя в зеркало и отослать Егорову. И после долгих метаний, будучи уже у себя в офисе, я таки это сделала.
Видеозвонок не заставил себя ждать.
— У меня только два вопроса: "На хера?" и "Как мне теперь дальше работать, чудище моё?", — сходу заявил парень, ухмыляясь. — Ты мне только что важную встречу сорвала, зараза.
— Ну вот, чудище, зараза… А ещё вчера была принцессой, — вздохнула с деланным прискорбием. — Да и чего я там могла сорвать? Я же тебе не обнажёнку прислала! — возмутилась следом не менее наигранно.
— Ещё б ты… — пробурчал Стас и тут же замолчал, а на его губах расплылась гадкая улыбочка.
— Обойдёшься! — тут же обломала я его.
— Да чего я там не видел? — состроил он тут же равнодушный вид.
— Вот и сиди, молча, вспоминай!
— Сидя не получается, — тяжко вздохнул Стас. — Неудобно, — пояснил следом.
Мой хохот, наверное, слышал весь этаж.
— А ты попроси свою помощницу помочь, — предложила я ему.
— Чтобы она потом меня преследовала везде и всюду? — возмутился Егоров. — Нет уж!
— Ну, у тебя и самомнение! — восхитилась я в свою очередь.
— Так дракон я или нет? — парировал друг.
— Дракон-дракон, — покивала уверенно. — Только ты мой дракон, помнишь, да?
— А я что? Это же ты отправляешь меня в объятия помощницы.
— Действительно, что-то я не по канонам действую, — деланно нахмурилась. — Где, говоришь, у тебя совещание проходит?
— А если скажу, ты тогда придёшь и вместо помощницы сама падёшь в мои объятия? — уточнил Стас.
Невольно усмехнулась.
— Ага, сразу на коленочки, — покивала с умным видом.
Егоров гулко сглотнул.
— Издевательница, — укорил. — Ладно, принцесса, мне действительно надо работать. И правда ведь с совещания сбежал. Встретимся вечером?
Вот тут я задумалась. Ненадолго.
— Ужин?
— Ужин, — подтвердил собеседник.
— Идёт. Я напишу, как освобожусь.
— Договорились. Заеду за тобой, во сколько скажешь.
На том и распрощались. Тем более, у меня и своё совещание начиналось, которое прошло хуже некуда. А всё эти акционеры... чтоб их! Решили сменить тактику. Видимо, время у всех поджимает, потому перешли в наступление, ясно дав понять, что одной мне в их фирме делать нечего, и либо я уже наконец выбираю себе покровителя, либо его выберут за меня.
— Убила бы, — прошипела себе под нос уже в кабинете, массируя виски.
Но если я думала, что на сегодня хуже уже ничего не может быть, то ошиблась. Не прошло и получаса, как ко мне заявилась Алина Чистякова собственной персоной. Радость-то какая!
Но то про себя. А вот вслух:
— На ловца и зверь бежит. Каяться в грехах пришла? Так ты не по адресу. Но я передам Стасу за ужином, что ты сожалеешь.
Девушка, только закрывшая дверь за собой, замерла на месте, но почти сразу взяла себя в руки, гаденько улыбнулась и прошла к креслу для гостей. Я даже как-то сразу пожалела, что оно здесь стоит или хотя бы не сломанное. С удовольствием бы посмотрела, как эта сучка падает на пол со всей возможной неловкостью. Визжала бы, наверное, как тот же поросёнок. И брючный наряд её беленький тоже подпортился бы. Хотя нет, полы для этого достаточно чистые. Ну да ладно.
— А я смотрю, ты совсем страх потеряла, Ариночка, — продолжила мерзко улыбаться гостья, закинув одну ногу на другую.
— Страх? А что это? — деланно удивилась я, отзеркалив её позу и эмоции на лице.
— Думаешь, если стала хорошо одеваться и краситься, то перестала быть, кем всегда была?
— А кем я была?
— Вот именно, Прохорова, никем. Ты всегда была никем. Ничтожеством, которое выводили в свет, и на которое всем было плевать. Не знаю, что ты о себе возомнила теперь, но ты всё ещё то самое ничтожество.
Хотела бы я сказать, что её слова меня совсем не задели. Задели. Вот только не в том ключе, на который Алина рассчитывала. Нет, я не оскорбилась. И не обиделась. Я просто вспомнила то время. И как была счастлива в те моменты, когда мы со Стасом, спрятавшись ото всех, могли часами сидеть в укромных уголках дома и болтать ни о чём. Иногда вовсе молчали, погруженные в свои мысли. Но это было уютное молчание. Стас обычно обнимал меня за плечи, притягивая ближе к себе, и мы так и сидели долго-долго. В сердце привычно кольнуло, и я также
