вашему фонду, Олесь! Вы делаете по-настоящему благое дело!
Опускаю руку с телефоном вниз и наконец отлипаю от стены. Ноги по-прежнему ватные, но долго стоять на месте у меня нет времени. Нужно действовать! И причем незамедлительно.
В первую очередь надо пойти к Зарецкому и проинформировать его о том, что мой отъезд в Москву состоится чуть раньше, чем я предполагала. Уверена, никаких проблем из-за этого не возникнет. Просто следует сообщить Антону об этом как можно скорее, чтобы он смог найти подходящую замену на мой проект.
Ну и, само собой, мне нужно поговорить с Вавиловым. Я ни капли не сомневаюсь, что он и есть тот самый таинственный благотворитель, но все же хочу обсудить с ним это лично. Ну и… Поблагодарить, разумеется. Ведь Александр подарил нашему сыну шанс на счастливое и, самое главное, здоровое будущее.
Интересно, он сделал это из гуманистических побуждений? Или все же о чем-то догадывается?
Пока я, преисполненная радости, смутной тревоги и вселенского волнения, шествую к кабинету Вавилова, телефон в моей руке опять звонит. Подношу экран к лицу и улыбаюсь – это Виталий. Должно быть, хочет лично поздравить с прекрасной новостью.
– Привет, Вить, – подношу трубку к уху и улыбаюсь.
Светлакову я тоже безмерно благодарна. Ведь именно он нашел для Дани лучшего хирурга и посоветовал обратиться в благотворительный фонд для поиска средств на операцию.
– Линочка, здравствуй! – она как всегда мил. – Очень рад за тебя и за Даню. Я знал, что у вас все получится!
– Спасибо, – заворачиваю за угол и подхожу к окну, чтобы спокойно поговорить. – Я, если честно, даже сразу не поверила, когда узнала, что у нас есть нужная сумма. Так это быстро и неожиданно…
– Да, я и сам сильно удивился, – поддерживает Виталий. – Первый раз сталкиваюсь с такой масштабной помощью от одного лица. У тебя есть идеи, кто это мог быть?
– Эм… Нет, – лгу я. – Наверное, какой-то очень сострадательный и богатый человек.
Я не могу обсуждать Вавилова со Светлаковым по одной единственной причине: он думает, что отец Дани находится за тридевять земель и поэтому не принимает никакого участия в жизни сына. Какова будет его реакция, если я вдруг заявлю, что «блудный папашка» и есть мой влиятельный босс?
Ох… Это будет что-то с чем-то. Пока даже думать об этом не хочется. Отцовство Александра – моя большая тайна, в которую посвящены лишь самые близкие люди. И открывать ее Виталию я пока не готова.
– Действительно, мир не без добрых людей, – соглашается Светлаков. – Какие планы, Лин? Уже обсудила отъезд с начальством?
– Да, Зарецкий в курсе. Сказал, что смогу ехать сразу, как только буду готова.
– Отлично. Ну а в фонд когда собираешься?
– Сегодня. После работы.
– Я за тобой заеду, – предлагает Виталий. – Вместе скатаемся.
– Хорошо. Еще раз спасибо, Вить!
– Да не за что, – по голосу слышу, что он улыбается. – И еще кое-что…
– Да?
– Я соскучился.
Произносит это тихо и вкрадчиво. Даже интимно. Поэтому я не сомневаюсь, что сказанное – правда. Наши с Виталием отношения сложно назвать супер романтичными, ведь видимся мы непростительно редко, но все же определенное тепло между нами есть. Согревающее и очень душевное.
– Я тоже, – выдыхаю негромко.
– До вечера, Лина.
– До вечера.
Сбрасываю вызов и устремляю взгляд в серую даль за окном. На улице царствует поздняя осень: деревья обнажены и подрагивают на промозглом ветру, мелкие капли дождя с тихим барабанным шумом царапают стекла, а люди, бегущие по своим делам, глядят исключительно себе под ноги.
Но, несмотря на явное уныние природы, на душе у меня как никогда солнечно. Ну еще бы! Ведь совсем скоро Даня будет абсолютно здоров! Я понимаю, что у столь серьезных операций бывают различные исходы, но о плохом я себе думать просто-напросто запрещаю. И мне, и сыну сейчас нужен позитивный настрой.
Отлипаю от окна и вновь устремляюсь к кабинету Вавилова. С каждым шагом внутреннее напряжение возрастает, а ядовитая паника затапливает грудь. Я вроде бы знаю, с какой целью направляюсь к боссу, но все равно жутко нервничаю по поводу предстоящей встречи.
Что мне ему сказать? Как спросить о деньгах и не выдать свою тайну? Как прощупать почву относительно его подозрений?
Вопросов масса, а ответов как не было, так и нет. Надеюсь, все пройдет гладко. А если Александр опять спросит, чей Даня сын? Что мне делать в такой ситуации? Соврать ему во второй раз? Или все же признаться?
Боже… Я от этих сомнений с ума сойду! Все-таки не зря говорят, что ложь – это самый тяжелый груз на свете. Я тащу его лишь пару лет, но уже вся измучилась! Рада бы положить этому конец, да не знаю, как. Слишком уж далеко зашла.
Заворачиваю в приемную и тут же упираюсь взглядом в Карину, секретаршу Вавилова. Она неплохая девушка, но в коллективе ее недолюбливают. В большей степени – женская половина. Потому что Карина – дама ну очень эффектная.
Внушительный бюст, ноги от ушей, волосы, как грива у чистокровной верховой лошади, – гладкие и шелковистые. Конечно, такая конкурентка за мужское внимание не вызывает восторга у сотрудниц. Я не раз слышала, как девочки из финансового отдела перемывали Карине кости. Но лично я против нее ничего не имею. Разве она виновата, что такая красивая?
– Добрый день! – увидев меня, девушка расплывается в вежливой улыбке.
– Здравствуйте, Карина, – притормаживаю у ее стола. – Александр Анатольевич у себя?
– Да, но он занят. Посетителей пока не принимает, – она скорбно поджимает губы. – Попробуйте зайти попозже.
Попозже – это плохо. Позже у меня элементарно может не быть времени. Ведь в оставшиеся пару часов рабочего дня мне необходимо добить начатые расчеты. Иначе тому, кто подхватит мой проект, пока я буду на больничном с Даней, вообще ничего не будет понятно.
– Карина, мне неудобно настаивать, но это очень срочно, – говорю я. – Александр Анатольевич правда так занят?
– Да, – отвечает она, сохраняя на лице сочувственное выражение.
– Может быть, вы скажете ему, что это я, Ангелина Морозова, и он решит, что со мной делать? – настаиваю и тут же добавляю. – Я просто ему с документами помогаю. Вместо той девушки,
