– Понятен, – смотрит на меня борзо. – А ещё мне понятно, почему Майя не хочет возвращаться к жизни с таким быдлом.
Секундная вспышка, блондин получает в челюсть, отлетает к лифту. Оглядываюсь, замечаю слегка приоткрытую дверь его квартиры. Отлично. Пока он не пришёл до конца в себя, хватаю его за шкирку и вталкиваю внутрь. Вот здесь мы и поговорим, не опасаясь, что сейчас вылетит моя перепуганная жена и начнёт кудахтать над уродом.
Не успеваю захлопнуть дверь, как получаю ответочку в челюсть, а потом сразу в живот.
Грязные приёмчики, блондинчик? Ничего. И не таких валяли.
Он замахивается снова, я перехватываю его кулак, заламываю запястье, валю на пол урода лицом вниз, сам сажусь сверху. Он дёргается подо мной, но сделать ничего не может.
– Видишь, Антоша, не дорос ты ещё до того, чтобы со взрослыми дяденьками тягаться, – шиплю над его ухом. – По-хорошему прошу, отстань от моей жены.
– Бывшей жены, – рычит он. – И решать это Майя будет. Или её тоже прессанешь?
– Нет, прессовать моих девочек я никому не позволю и сам не стану. И насчёт бывшей ты тоже ошибаешься. Развода я ей не давал. Так что…
– Слезь с меня, урод! – опять брыкается.
– Как же я могу, Антоша, – перехватываю его крепче. – Ты же вон какой буйный. Сейчас я тебя отпущу, а ты сразу побежишь к моей жене жаловаться. Маюша, помоги, меня обидели. А она девочка добрая, ей вечно всяких уродов жалко.
– Так я могу помочь, – не унимается гад. – Отделаю тебя, и будет она тебя жалеть.
– Не, вот в жалости я её точно не нуждаюсь. Давай мы лучше с тобой договоримся, – заламываю его руку так, что он начинает скулить, а я продолжаю доносить ему важную информацию. – Я знаю, что ты фотограф. Квартира съёмная, машины нет. Давай я тебя одарю чем-нибудь ценным, а ты свалишь с горизонта, а?
– Что, так в себе неуверен, – подначивает дебил.
– Нет, Антоша. Просто ты меня бесишь очень сильно. А я могу и правда быть тем ещё быдлом. Однажды не удержусь и проломлю тебе башку, если ты клешни к моей жене потянешь. А оно мне надо? Нет. Да и тебе не очень. А так все будут в шоколаде. Ты с бабками, я с женой. Она и так со мной будет. Сейчас повыделывается немного, и сдастся.
– А что ж ты кинул её? Это от хорошей жизни с тобой она сбежала?
– А это тебе знать не нужно. Уясни главное. Она моя, и я её всё равно никому не отдам! Ни-ко-му! – цежу в его ухо.
– Пусти, – затихает.
Отпускаю руку, вырывается из-под меня, откатывается в сторону. Садится. Вытирает рукавом кровь из-под носа, но уже не кидается.
– Курить будешь? – протягиваю ему сигареты.
– Не курю, – смотрит раздражённо.
– Так я тоже бросаю. Да вот только не получается ни хрена. Давай, по последней, а?
Тянется за сигаретой, прикуриваю ему и себе, выпускаю дым. Всё, реально последняя. Потом бросаю эту гадость.
– Ты, Антоша, серьёзно подумай, – продолжаю я. – Ты видишь во мне зло, думаешь, что Ли… Майя меня боится, или ещё какую-то хрень. Но всё не совсем так. Она обижена на меня, она показывает характер. Но главное в том, что она меня всё ещё любит. А с тобой если она и общается, то только назло мне. Тебе самому не противно быть третьим лишним?
– А может, здесь третий лишний – ты? – усмехается.
И самое поганое, что я не знаю точного ответа на этот вопрос. Насколько у них вообще всё серьёзно?
Слышу в коридоре шаги. А вот походу и участковый.
– Подумай, Антоша. Моё предложение в силе. А сейчас мне пора.
Выхожу, здороваюсь с участковым. Пока решаем с ним общие вопросы, выглядывает блондин. Уже умылся и переоделся. Шустрый какой.
– Вы насчёт собаки? – встревает в разговор.
– Да, – басит участковый.
– Я видел ещё одно нападение на ребёнка. Могу стать свидетелем.
Ну как же без тебя, уродец!
– Давайте пройдём в квартиру к пострадавшей, мне нужно составить протокол и всё записать, – предлагает участковый.
И я, скрипя зубами, пропускаю блондина в квартиру к Лизе. Если он сейчас продолжит меня бесить, боюсь, добром это всё не закончится.
Лизу не видно. Скорее всего, ещё укладывает дочку. А может, она заснула вместе с малой?
В голове выстреливает воспоминание… Бывало так, что я поздно возвращался с работы, и заставал Лизу уже спящей. Любил я такие моменты. Забраться к ней под одеяло, такой нежной, тёплой, сонной. Разбудить её поцелуем и ласкать потом до сладких судорог.
М-м-м. Бросаю взгляд на закрытую дверь в комнату, сглатываю, как голодный зверь, от которого спрятали там самое вкусное лакомство.
– Так, куда проходить? – спрашивает участковый, оглядываясь в прихожей.
– Я думаю, на кухне будет удобно, – подаёт голос блондин.
Прошиваю его взглядом. Ты посмотри, какой борзый засранец, будет он ещё в квартире моей жены распоряжаться.
– Да, Григорий Павлович, проходите на кухню, – провожаю участкового, сам разворачиваюсь к блондину. – Ты тупой? Я же попросил не бесить меня.
– А что я такого сказал?
– Не догоняешь?
– Что у вас тут происходит? – слышу взволнованный голос жены.
– Всё хорошо, – разворачиваюсь к ней с невинной улыбкой. – Гостей встречаю, видишь.
Лиза сканирует нас беспокойным взглядом. Вижу, блондин тоже пытается состроить самое невозмутимое лицо.
– Антон, всё нормально? – звучит настороженно её голос.
– Да, Пчёлка, всё хорошо. Я зашёл, чтобы дать показания участковому. Он на кухне.
“Пчёлка???” Бешусь в тихой ярости внутри, но внешне стараюсь держать покерфейс. Кабздец тебе, Антоша.
Заходим на кухню следом за Лизой. Участковый уже разложил на столе бумаги, пишет что-то.
– Итак, собака напала на вашу жену во сколько? – не поднимая головы.
– Около одиннадцати, – отвечает Лиза. – И этот человек мне не муж, – добавляет зло.
Я с раздражением поджимаю губы, но не спорю.
– В данном случае это большой роли не играет, кто кому муж, – равнодушно констатирует участковый, продолжая что-то писать. – Собака была чёрная? Опишите её.
– Да, чёрный здоровый ротвейлер. Без намордника.
Дальше Лиза рассказывает, как всё произошло, я добавляю свои подробности, прикладываю справку, которую нам выписал врач.
Блондин излагает свою часть информации.
– Понятно. Пишите заявление, будем разбираться, – подытоживает представитель закона.
После всех формальностей участковый собирает бумаги, идёт в прихожую, обувается. Прощается, уходит.
И вот тут настаёт самый неудобный момент. Мы сталкиваемся с блондином в прихожей. Никто из нас не хочет уйти первым и оставить соперника в квартире.
Давим друг друга взглядами, мои кулаки непроизвольно снова сжимаются.
К нам выходит Лиза, переводит взгляд с меня него и обратно.
– И что здесь происходит? – спрашивает грозно.
–Тестостероновый бой, – усмехаюсь я.
– Я так понимаю, что бой на кулаках уже был? – рассматривает она наши слегка помятые лица.
– Правильно понимаешь. Но видишь, Антоша жив-здоров. У него ещё есть шанс уйти по-хорошему, да, Антон на букву”Г”?
– И это говорит мне человек с именем Сер-гей? – нарочно разделяет моё имя, делая акцент на втором слоге. Тварь.
– Так! – встаёт между нами Лиза. – Вы сейчас уходите оба. Ты, – тыкает в меня пальцем, – к себе. А ты к себе. Быстро!
Выталкивает нас на площадку, как нашкодивших котят. Блондин тормозит, я тоже. Лиза упирает руки в боки. Такая грозная маленькая злючка. Отшлёпать бы её сейчас, а потом залюбить до сорванных стонов.
– Антон, иди к себе, – указывает блондину на его дверь, – а ты в лифт, – это уже мне.
Стою, не двигаюсь.
– Чтобы уже через пять минут этот хрен опять звонил к тебе в дверь? Нет, я не уйду. Буду сидеть здесь, – киваю на первую ступеньку лестничного пролёта.
– А знаете что! – психует Лиза. – Делайте, что хотите! Только меня не трогайте! – разворачивается, хлопнув перед нашими носами дверью.
Усмехаюсь, глядя на блондина.
