Выслушивая его признания, Наташа терпеливо стояла, ожидая их конца, но, когда он на прощание поднёс её руку к своим губам, резко её отдёрнула и, развернувшись, бегом кинулась к своему дому…
* * *
Вернувшись домой, Наташа впала в ещё более глубокое уныние. Визит к доктору, а потом и встреча с Фишером привели её в полное замешательство. Ей хотелось с кем-то поделиться своими невесёлыми мыслями, но обсуждать что-то по телефону она не могла, а писать сообщения не было сил — она чувствовала себя буквально опустошённой. Ей очень хотелось поговорить с Димкой, но она не знала, как он воспримет её рассказ, да и дома его всё равно не было.
— Ну, что? — Анна Сергеевна встретила её в коридоре, — Что сказали в больнице?
— Сказали, что я здорова, — Наташка выдавила из себя подобие весёлой улыбки, — а голос когда-нибудь восстановится.
— Что значит — когда-нибудь? — свекровь нахмурилась, — Что за доктор тебя принимал?
— Доктор хороший, — поспешила успокоить её Наташа, — просто у меня это на нервной почве. Должно пройти само собой.
— Серьёзно? — Анна качнула головой, — А когда это может пройти?
— Через месяц, — весело пожала плечами Наташа, — или через два, или через пять лет. Никто не знает.
— А что же делать? — женщина растерянно смотрела на неё, — Неужели нет никакого выхода?
— Есть, — кивнула Наташа.
— И какой?
— Ждать…
Сняв шубу, Наташа в прихожей расстёгивала сапоги, когда в замке снаружи повернулся ключ.
— Ой, Димочка! — Анна радостно-удивлённо посмотрела на сына, — Ты так рано сегодня?
— Я не насовсем, — войдя в квартиру, тот торопливо прошёл в свою комнату.
Проводив его грустным взглядом, Наташа незаметно вздохнула. Ещё недавно, входя в квартиру, он обязательно целовал её в щёчку, а теперь молча проходит мимо… Поставив обувь на специальную полочку, она отправилась вслед за ним и невольно остановилась в дверях: достав Валерку из манежа и подняв его над головой, Дима слегка тормошил малыша, чем приводил его в полный восторг. Наигравшись, он посадил сына назад в манеж и, достав что-то из компьютерного стола, молча вышел из комнаты.
Наташке было слышно, как он о чём-то разговаривает с Анной Сергеевной, ей хотелось снова выйти из комнаты, чтобы увидеть его, но она так и не решилась; глядя на падающие за окном снежинки, она стояла, прислонившись к оконной раме, пока не услышала звук захлопнувшейся двери.
Он даже не спросил, о том, что сказал ей врач… А она ещё собиралась вечером с ним поговорить… Видимо, придётся самой решать свои проблемы…
Впрочем, так и должно было быть.
Всё правильно.
Кристина посмотрела на себя в настенное зеркало и, поправив волосы, слегка подкрасила пухлые губы — так, чтобы было похоже на естественный цвет. Она осталась вполне довольна собой и, посмотрев на часы, снова прилегла на больничную кровать. Несколько дней, проведённых в стационаре, дали свои результаты — она чувствовала себя намного лучше и выглядела вполне привлекательно, чем сегодня и решила воспользоваться. В ожидании назначенной встречи, она то и дело разглядывала в дорогом планшете фотографии и видеоролики.
— К вам посетитель, — многозначительно улыбаясь, медсестра заглянула в палату, — такой мужчина…
— Пусть заходит, — небрежно ответила Кристина и, подогнув под себя колени, чуть выше поддёрнула полы дорогого халатика.
— Входите, — медсестра посторонилась, пропуская гостя.
— Привет, — здороваясь на ходу, Дима вошёл в палату.
— Привет, — за несколько секунд Кристине вполне удалось принять кроткий вид, — спасибо, что согласился прийти…
— Да не за что, — он пожал плечами, — я в любом случае бы пришёл, просто раньше было никак.
— Присаживайся, — она кивнула на мягкий стул возле кровати.
— Вот, это — тебе, — он протянул ей букет цветов и, поставив на тумбочку небольшой пакет, присел рядом, — извини, я не знал, что тебе можно, принёс только фрукты.
— Ой, ну, что ты, — она скромно накинула на ноги тонкое покрывало, — ничего не нужно было приносить. У меня всё есть…
— Ну, как ты? — Дима говорил вежливо, но довольно сдержанно, — как себя чувствуешь?
— Уже хорошо, — Кристина говорила тихо, с нескрываемым оттенком грусти в голосе, опустив глаза и слегка поджимая губы, — спасибо…
— Скоро выпишут? — он спросил скорее дежурно, чем заинтересованно, и она, демонстративно вздохнув, подняла на него глаза.
— Дима… — не ответив на его вопрос, она придала лицу скорбное выражение, — Во-первых, я не знаю, как и когда я смогу тебя отблагодарить… — ему показалось, что её голос дрогнул, — То, что ты сделал, не вписывается ни в одни рамки простой благодарности…
— Да ладно, — голос его смягчился, — всё нормально. Главное, что всё закончилось хорошо.
— Я вполне серьёзно, — она теребила полу халатика, — Дима, я даже не знаю, какие слова нужно говорить в таких случаях, правда… Все слова у меня в душе…
— Кристин, да ладно, — он окончательно смягчил тон, — ты, главное, поправляйся.
— Дима… — казалось, что она хочет сказать ему ещё что-то, но никак не может решиться, — Димочка… ты прости меня… прости, хорошо? — она вдруг уронила голову на руки и всхлипнула, — Прости…
— Ладно, Кристина, всё прошло, успокойся, — было заметно, что он не ожидал её слёз и совершенно растерялся, — всё уже хорошо.
— Нет, — она энергично замотала головой, — не хорошо… Дима… Я так виновата перед тобой… так виновата…
— Всё прошло, — снова повторил он, — всё позади. Забудь…
— Не могу! — воскликнула Кристина, в этот момент она показалась Димке искренней, как никогда, — Понимаешь, не могу себе простить… Дима… я такая гадина… — на этих словах она совершенно разрыдалась, — Дима… я — гадина…
— Ну, что ты, — он взял в руки её ладонь, — Кристин, перестань, пожалуйста, ну, не плачь, хорошо?
— Прости меня… — она буквально зашлась в рыданиях, — прости…
— Кристина, — не зная, как её успокоить, Дима погладил её по голове, — всё — ерунда… Главное, что ты живая, понимаешь?
— Дима… — он не заметил, как она бросила мимолётный взгляд на настенные часы, — Димочка… Я не о том… Прости меня… Это я, понимаешь?! Я — разбила инструменты… я… Это простить нельзя…
— Всё можно, — он гладил её по голове, — я тоже был перед тобой виноват, просто ты не смогла справиться с собой… Я понимаю тебя, правда. Тем более, всё закончилось хорошо.
