— Не важно. — Каролина все-таки не удержалась от улыбки. — Не порть мне настроение, надоедала.
— Да ты там действительно хорошо проводишь время! Но должен тебя огорчить: ты срочно нужна в Лос-Анджелесе.
— Почему? Что случилось?
— У нас неприятности. Из Нью-Йорка звонили адвокаты. Якобы мы нарушили чьи-то авторские права в последнем календаре. Они хотят миллион долларов и вот-вот приедут за деньгами. Придется драться.
— Какие еще авторские права? С нашими фотографиями все чисто.
— Ты можешь это доказать?
— Да, — уверенно ответила Каролина. — У меня все документы и слайды в отдельной папке.
— Что я могу сделать до твоего возвращения?
Каролина быстро обдумала ситуацию. Уже не первый раз различные крючкотворы хотели оттяпать кусок прибылей у «Солнечных календарей», но их обвинения обычно не стоили и выеденного яйца, Берт и сам справился бы с этим делом. Но, к несчастью, он был из тех, кто может сломаться, если ребята из Нью-Йорка хорошо поднажмут.
— Когда они приедут?
— Уже в пути.
Каролина застонала.
— Шустрые ребята. Ладно, я вернусь, как только все здесь улажу. Главное, задержи их, пока я не появлюсь.
— Когда, хотя бы примерно, тебя ждать?
— Надеюсь, к вечеру. А теперь освободи линию. Мне надо заказать билет на самолет.
— Каролина, — сказал Берт с чувством, прежде чем повесить трубку, — спасибо тебе. Я твой вечный должник.
Она широко улыбнулась.
— Подожди, я спрошу с тебя с процентами.
Повесив трубку и поднявшись наверх, она ошеломила сонного Хенка последними новостями.
— Через шесть часов я вылетаю в Лос-Анджелес.
Он быстро поднялся и поймал ее за запястье, глядя удрученно и озабоченно.
— Давай я отвезу тебя хотя бы в аэропорт.
Каролине было приятно это предложение, но она отрицательно покачала головой и постаралась, чтобы ее голос звучал как можно веселее.
— Я и сама доберусь. Кроме того, ты нужен здесь. Бекки сказала, что сегодня приезжают покупатели за коровами.
— Послушай, Каролина. — Хенк сел на постели. — Тебе лучше услышать кое-что, прежде чем ты уедешь.
Хенк был предельно серьезен.
— Конечно. — Каролина начала складывать вещи в чемодан. — Но ты не возражаешь, если я сначала приму душ? Мне надо спешить.
Хенк откинулся на подушки.
— Я подожду. То, что я хочу тебе сказать, очень важно.
Каролина присела на секунду и горячо поцеловала его в губы.
— Вот так. Пока думай обо мне. Он блаженно улыбнулся.
— Если бы я мог думать о чем-нибудь еще!
Даже лучше уехать вот так, в спешке, думала Каролина уже в самолете. Гораздо легче наскоро попрощаться, чем переживать все эти сцены со слезами и глупыми обещаниями, которые никто не собирается выполнять. Вместо этого они расстались на людях, стоя на крыльце рядом с Бекки и Четом, который во все глаза смотрел на них, ничуть не смущаясь.
Решив, что пожимать руки глупо, Каролина как можно скорее прошла к своему джипу. Но Хенк буквально вытащил ее из машины.
— Постой.
— Но…
Он поцеловал ее прямо на глазах у сестры и Чета. Поцелуй был наполнен страстью и жаром. Каролина попыталась навсегда запечатлеть в памяти то чувство, с каким она прощалась с Хенком. Смущение. Грусть. Счастье. Она глубоко вздохнула и неохотно отстранилась.
— Позаботься за меня о Крошке, — сказала она, уже садясь в машину.
Да, долгие проводы — лишние слезы. Уже сидя в удобном кресле и глядя в иллюминатор, Каролина попыталась вспомнить каждый миг этих двух блаженных дней, которые она провела с Хенком Фаулером. Ей почему-то хотелось верить, что чувство, выросшее между ними так стремительно, — настоящая любовь.
Всю дорогу до Лос-Анджелеса она пыталась представить, как проведет остаток жизни без Хенка Фаулера. И все ее планы рано или поздно упирались в небольшое ранчо, затерянное в прериях Южной Дакоты.
Огромная корзина цветов поджидала Каролину, приехавшую в офис поздно вечером. Приложенная к корзине открытка гласила: «Я по тебе уже соскучился».
— Видимо, твой парень из Южной Дакоты оказался повыше классом, чем среднестатистический ковбой, — раздался сзади голос незаметно подошедшего Берта.
— Откуда тебе знать, какой именно класс у ковбоев? Кроме того, он не мой парень.
— Прости… — Берт виновато потупился. — Понимаю, ты устала после долгого перелета. Я сказал адвокатам, что мы встретимся с ними через час. У тебя еще есть время на несколько телефонных звонков.
Каролина смягчилась.
— Я не хотела на тебя ворчать. Просто мне несподручно было уезжать. Мы с Хен… с мистером Фаулером не успели уладить все дела.
— Так позвони ему.
Оставшись одна, Каролина немедленно набрала номер справочной службы. Ответ оператора удивил ее.
— По этому адресу Хенк Фаулер не проживает.
— Попробуйте найти Генри Фаулера. — Каролина рассеянно просматривала стопку накопившейся корреспонденции. За время отлучки пришло множество писем.
Оператор опять объявился на линии.
— Жаль, но снова нет.
Озадаченная, Каролина сделала последнюю попытку:
— Может быть, Бекки Фаулер?
Оператор ввел код, и автомат тут же выдал номер телефона. Каролина записала его и немедленно набрала.
Хенк поднял трубку на втором звонке.
— Да?
— Это я.
Он радостно засмеялся, и на душе у нее потеплело.
— Как долетела? Проблема улажена?
— Сижу в своем кабинете, готовлюсь к встрече.
— Нам непременно надо встретиться снова, Каролина. — Его голос стал глубже. — Как можно скорее.
Улыбаясь интимности его интонаций, Каролина ответила:
— Я не смогу вырваться до конца недели.
— Тогда я приеду сам.
Каролина резко выпрямилась. Глаза ее восторженно светились.
— Ты серьезно?!
— Абсолютно, — спокойно ответил Хенк. — Я не могу ни о чем думать, кроме как о тебе. Твоя подруга закончит съемку, и я прилечу.
— О, Хенк, ты чудо! Алексис уже там?
— Да, и с полным антуражем. — Хенк загадочно хмыкнул. — Уже сделали несколько натурных снимков, как она их назвала. По-моему, это не совсем то, чего ты хотела.
— Я полностью доверяю Алексис, — сказала она, довольная, что все проблемы так просто разрешились. — Делай все, что она скажет, и вы управитесь за несколько часов.
— Ну…
— Она настоящий профессионал.
— Слушаюсь, мэм.
— И еще, Хенк, — добавила она, — скажи Бекки, что я пришлю ей чек утром.
— Спасибо, любимая, — произнес он искренне. — Для нее это очень важно.
Последовало долгое молчание, и Каролина закрыла глаза, пытаясь представить лицо Хенка. И грустно вздохнула.
— Да, — мягко ответил Хенк на ее невысказанную мысль. — Я чувствую то же самое.
