— Есть ещё какая-то информация по моему психологическому портрету? — вытирая ладони прямо об домашнюю футболку поинтересовалась она, не поднимая головы.
— Честно говоря, я хотела извиниться… — на женщину уставились как на динозавра.
— Что-что?
— Я… была не права. Прошу прощения за свои слова.
Уоу…
— Спасибо… — такая резкая перемена не могла не напрягать. — Наверное…
Удивление было обоснованным. Она же не знала, что конкретно той вчера высказал Макс. Да и Виктор Геннадьевич выступил на её защиту.
— Ты должна понять, я желаю лучшего своим детям, как любая мать.
— Понимаю. Можете не беспокоиться. Долго на горизонте я маячить не буду. У нас с вашим сыном разные дороги.
— Ты в этом уверена?
Вопрос с подвохом? Или с надеждой? Козырь так и не поняла. Детские визги и явно намечающаяся между Лёликом и Боликом в коридоре потасовка заставили их прервать беседу и поторопиться со сборами. Женя спускаться вниз вместе со всеми не стала, так что прощалась с детворой у лифта. Больше всех грустила Мила. Даже заплакала, стискивая её маленьким ручками. Этой ночью она убежала от Лизы и снова ночевала с ней, что говорило, по меньшей мере, о высшей степени привязанности.
Все уехали, Максим тоже уехал в свой спортклуб. Квартира разом стала такой опустевшей и холодной. И тихой. Надо же. Всего пара дней, а для неё уже стало привычным делом жить в шуме и бесконечном беспорядке. С ума сойти, как дети наполняют жизнь красками. Трудностями тоже, несомненно, но и красками. Какой-то динамикой, наполненностью.
Но как обычно бывает, привычные будни быстро вернули всё на свои места. Началась рабочая неделя: съёмки, очередные провальные пробы. Неудача за неудачей. Мда. То ли Залецкий добрался до всех уголков шоу-бизнеса, то ли она бездарна, как молоток.
Макс, разумеется, поддерживал её, но уверенности это не прибавляло. Как и всё, что между ними происходило. А если точнее — Н.И.Ч.Е.Г.О… Осознание всей глупости происходящего пришло к Жене в следующую пятницу. Когда она заехала к нему в зал, чтобы привезти обед. Да-да. Вот такая она идиотка, возит мужикам обеды.
Майер в это время уже закончил со своими ребятами и теперь ковырялся в компьютере, проверяя сделанный пустоголовой девицей-администраторшей ежемесячный отчёт. Красивая, но глупая блондинка всё поперепутала, от чего приходилось рисовать таблицу практически с нуля.
— Достань зелёную папку в левом шкафу, пожалуйста. Третья полка, — попросили Козырь, стуча пальцами по клавиатуре.
Та, отвлёкшись от уборки фантиков и упаковок с быстрыми обедами, послушно полезла искать то, что просили, но в какой-то момент оцепенела.
— Нашла?
— Нашла… — из глубин закрытых полок был выужен бюстгальтер. Бирюзовый, с розовыми кружевными вставками. Всё бы ничего, но одна из чашечек была распорота — словно её проткнули ножом. На стол перед носом Макса легла нужная папка. А сверху находка. — Мне казалось, ты носишь единичку. А это явная двойка.
— Хм… — тот не на шутку растерялся. — Эм…
— Дай угадаю, он не твой?
— Конечно, нет.
— Хорошо. Я так и подумала. Значит одно из двух: либо это трофей, либо ты фетишист.
— Ни то, ни другое. Это… долгая история.
— Да? Ну ты тогда не утруждайся. Трудись дальше. Не отвлекайся от отчёта.
— Ты куда? — напрягся Макс, когда та подцепила с дивана сумку и направилась к выходу.
— У меня ещё есть дела.
— Время семь.
— И что?
— У тебя сегодня вроде больше не было планов.
— Теперь появились. Или мне положено отпрашиваться у тебя? А, папочка?
— О, привет… — влетевший в комнату отдыха Никита едва не столкнулся лбами с Женей. Радостный и беззаботный. У него тоже на сегодня был закончен рабочий день. Здесь же, в спортклубе. Ещё один тренер, проводящий занятия в соседнем зале. — А ты чего тут?
— Уже ничего. Ухожу, — не задерживаясь, она проскочила мимо него и была такова.
— Чё это с ней? — не понял Никитос. Ему молча помахали треклятым лифчиком. — О-о…
— Вот тебе и "о", — предмет женского белья полетел в мусорку, сверкнув на прощание кокетливыми рюшками.
Макс устало потёр лицо. Это ж надо. Ну чем не закон подлости? Он давно уже позабыл об этой вещице. Ну валяется и валяется, в этих шкафах уже год никто не убирался. Но теперь фиг докажешь. У девушек же своя логика.
Ожидаемые последствия не заставили себя ждать.
Девять вечера.
Женя так и не вернулась домой.
Десять.
Максим начинал злиться.
Одиннадцать.
Максим нервно скуривал одну сигарету за другой.
Час ночи.
Пачка молниеносно заканчивалась, а гостиная пропахла дымом.
На часах половина третьего.
Открылась бутылка коньяка, смиренно хранящаяся в минибаре последние полгода.
Четыре утра.
Максим рвал и метал.
Половина пятого.
Ключ, наконец, заскрёбся в замке. Ну сейчас она получит.
— Ты где, б***ь, была??? — накинулся он на появившуюся на пороге Козырь.
— Не ори, — отмахнулась та, морщась. — И так башка трещит.
— С хрена ли трещит?
— Не знаю. Может потому что я выпила? — стягивая с ног Джими Чу отозвалась та лениво. Выпила, но не напилась, потому что выглядела бодрячком. Просто уставшая.
Класс. Один алкаш другого алкаша встречает.
— И какого хрена ты пила?
— Захотела, — вяло зевнула та. Разборок ей сейчас совершенно не хотелось. Только в туалет и спать. А лучше просто спать. — Тебя забыла спросить.
— С кем всю ночь прошлялась тоже, полагаю, не поделишься?
— Как ты там сказал: это долгая история? Ну вот, это долгая история. Но могу успокоить, — она до подбородка задрала блузку свободного покроя, выставляя напоказ гладкий шёлковый лиф. — Я пришла в белье. Нигде его не оставила, так что попрошу без наездов.
— Б***ь! — взбешенно рыкнул Максим. Его кулак с силой влетел в настенное зеркало. В нескольких сантиметрах от женской головы. По отражению пошли глубокие трещины.
— Тебе не повезет или мне? — несерьёзно хмыкнула Женя. Что ещё больше привело в бешенство.
— Тебе, б***ь, смешно? Я полночи с ума схожу, пока ты не пойми где и с кем, а тебе смешно?
— Да ладно. Тебе тут тоже весело было, — потирая сонные глаза собеседница пошла вглубь комнаты, заценив недопитый стакан с коньяком, початую бутылку и полную окурков пепельницу. Прям суровый мужской набор.
— Да зае*ись как весело. Женя, что за выкрутасы? Это месть за долбанный лифчик?
— Не месть, а усталость. Я больше так не могу и не хочу. Противно чувствовать себя влюбленной дурой у которой нет шансов, — скрип пружин оповестил что на диван упала миниатюрная, но всё равно увесистая тушка. Каждое утро Козырь собирала постель, и сейчас как никогда пожелела об этом. Но сил натягивать простынь уже не было. — Завтра опять буду звонить риелтору, — отвернувшись носом к спинке пробормотала она, поджав под себя коленки. — Хватит с меня этого амурного абсурда, — потребовалось не больше двух минут, чтобы неровное дыхание сменилось умиротворённым сопением. Женя уснула.
Уснула на диване, а проснулась в спальне. Раздетая и бережно укрытая одеялом. Снятые вещи аккуратно висели на вешалке на распахнутой дверце от шкафа. Рядом лежал открытый чемодан с её шмотками. Макс выделил Жене достаточно места, но она не распаковывалась. Вывернуть его означало бы дать понять самой себе, что она нашла пристанище: если не постоянный дом, то что-то похожее. Но ведь это не так.
Она гостья. Временная, хоть и её присутствие здесь подзатянулось. Однако часы тикают, в один прекрасный день придётся снова ставить чемодан на колёсики. Возможно даже сегодня. После того-то, что она сказала ночью… Макс теперь в курсе её чувств, а значит играть и дальше в игру «секс без обязательств» не получится. Ничего видимо не получится. Следовательно, пора и честь знать. Если у неё она ещё осталась.
