— Ну, Тим…
— Не «тимкай», я не отстану.
Неожиданно для Ирен огибаю машину и, пока она не спохватилась, дергаю ручку двери, проскальзываю на пассажирское сиденье.
— Что ты делаешь? — подруга вжимается в спинку кресла.
— А ты? Хочешь сорвать мне проект?
И тут Ирен поворачивается лицом. Ее глаза сужены, и в щелках мерцают злые огоньки, губы сжаты так плотно, что теряется цвет помады. Я редко вижу свою девушку в таком состоянии, но внезапно понимаю, почему подчиненные ее отдела называют Ирен Мегерой.
— Кто эта девица? — в лоб спрашивает она.
— Моя сотрудница. Нанял специально для этой работы.
— Откуда она? Я узнавала, о ней никто не знает. А в твоей области все таланты наперечет.
— Какая тебе разница? Что за глупые вопросы?
— Ты с ней спишь? — Ирен резко наклоняется и принюхивается. — Точно спишь! Чую незнакомый парфюм. Дешевка…
— Кто? Я?
— Туалетная вода.
— Всегда ею пользуюсь. Или ты только что заметила?
— У тебя была другая.
— Та нравилась тебе, а я терпел. Больше не намерен.
— Ах, вот как?
— Слушай, Иришка, ты чего взъелась? — предлагаю мировую: негоже ссориться на глазах у камер, зрителей сейчас слишком много, так и вижу, как они прилипли к дисплеям.
— На себя посмотри! — огрызается она. — Рядом с этой деревенщиной ты как петух распускал хвост.
— Ага, понятно, откуда ветер дует. Ревностью попахивает. И почему? Сама предлагала свободные отношения, а как увидела рядом со мной незнакомую девушку, задёргалась?
— Ты о чем? Какая ревность? К кому? К этой… монашке?
— Женя не монашка! — сердито брякаю я и тут же понимаю: зря!
Но Ирен уже закусывает удила, как строптивая лошадь. Ее взрывной характер выплескивает на меня все негодование, накопившееся за час конференции.
— Я передумала. Никаких свободных отношений! Хочу быть только с тобой. Сделай мне предложение.
Подушечками пальцев она гладит меня по щеке, потом нежно целует в губы. Я отстраняюсь и оглядываюсь: босс, целующийся на стоянке компании, — объект для злых языков. Но Ирен с яростной силой сжимает щёки и впивается в мои губы так, словно хочет откусить их. Пытаюсь убрать голову — не выходит. Хватка просто железная. Тогда отталкиваю Ирен, но она вцепляется в нижнюю губу зубами и больно прикусывает ее.
— Идиотка, отпусти! — мычу я, взвывая от боли.
Ирен со смешком откидывается на спинку сиденья и медленно вытирает свой рот тыльной стороной ладони. На коже остаётся кровавый след.
— Какая муха тебя ужалила? — ору я, языком проверяя повреждения.
С трудом сдерживаюсь, чтобы не ударить. Останавливает только то, что не смогу рассчитать силу, и простой толчок Ирен превратит потом в избиение младенцев, а отомстит на странице журнала уже моей компании.
— Пометила своего мужчину, — торжествующе хохочет она. — Чтобы ни одна тварь не приближалась на расстоянии десяти метров.
— Балда! Синяк же будет! Перед сотрудниками стыдно.
— Вот и отлично! А за балду и идиотку ответишь! — заметив мой свирепый взгляд, она тут же поправляется: — Да не волнуйся ты так, Тим! Ничего плохого не напишу о твоём проекте. Но фото этой девицы у меня в статье не появится! Так и знай!
— Вот и договорились!
— Выходи!
— Дура ревнивая! — ворчу по дороге в офис, стараясь проскочить мимо ресепшн незамеченным.
Остатки дня занимаюсь бумагами. Но Ирен добилась своего: губа опухла и к вечеру стала похожей на толстый блин. Из офиса выбираюсь затемно, боясь с кем-нибудь встретиться. Дома прикладываю лёд и… проклятие! делаю ещё хуже: получаю легкое обморожение. Теперь на губе надулся ещё и пузырь.
С тоской разглядываю физиономию в зеркале и киплю от злости. Живо представляю лица коллег, и из горла вырывается стон:
— Ну, Ирка! Ну стерва! Покажись мне только на глаза!
Так и слышу завтрашние возгласы за спиной:
— Красавчик!
— Звезда страстного поцелуя!
— Жертва любовной пытки!
Бросаюсь к смартфону, но Ирен, нутром чувствуя, как кошка, мое настроение, не отвечает на звонки и не показывается сама. Набираю номер редакции. Звонкий женский голос отвечает:
— Ирина Владимировна на корпоративном ужине за городом.
Утром встаю с больной головой и от этого ещё больше злой, тащусь на работу, нацепив на лицо маску. Но в офисе собираюсь: сотрудники не виноваты, что моя личная жизнь тоже трещит по швам.
— Тимур Антонович, что с вашим лицом? — восклицает Оля, заметив меня издалека.
— Бандитская пуля прилетела, — мрачно отшучиваюсь и бочком, бочком пробираюсь к турникетам.
— Откуда?
— Оля, все нормально, обычный герпес. Смотри? — берусь за петельку.
— Н-нет! Б-р-р! Ужасно! Выздоравливайте, — морщится Оля. — О, а вот и наша звезда-однодневка появилась. Опаздывает девушка.
Оглядываюсь: в холл входит Женя, но не одна: под руку ее ведёт ослепительно красивая девушка с рыжими волосами. Боковым зрением вижу, как Оля вытаскивает зеркало, и усмехаюсь: совершенно не терпит соперничества в красоте. Как бы мне ни хочется спрятаться, но приходится держать марку босса, даже с таким растерзанным лицом, поэтому окликаю Женю:
— Евгения Михайловна, я вас жду.
И тут же понимаю: ошибка!
— Тимур Антонович, — зовет меня музыкальным голосом красавица. — Можно вас на минуточку?
Обреченно тащусь навстречу подругам и вижу, как расширяются от удивления глаза девушек.
Вот черт! Проклятое невезение просто преследует меня! Нужно было проскочить в лифт и запереться в кабинете, а не освещать синим блином дорогу юным леди. И как понять выверты судьбы? Как только встречаюсь с Женей, сразу попадаю в неприятности.
— Что с вами? — шепчет испуганно Женя.
— Бандитская пуля, — не отступаю от легенды. — Herpesvirus hominis по-латыни, в простонародье — простуда на губах.
— Спасибо за исчерпывающий ответ. Чувствуется, вы много об этом знаете, — улыбается Женя.
— Не бойтесь, не заразно, — с облегчением улыбаюсь я и натягиваю маску. — Это на всякий случай.
— Ха, насмешили! — прыскает в ладонь рыжая красотка, до этой минуты пристально разглядывавшая меня. Она поворачивается к Жене и говорит уже ей: — Твой спаситель тот ещё Дон Жуан. Держись от него подальше.
— Лина, как ты можешь?
— Девушка, кто давал вам право судить незнакомых людей? — свирепею я. — Оля, вызови охрану!
— Линка, что ты делаешь? Уходи! — чуть не плачет Женя и тянет подругу к выходу.
Но подружка ее не слушает.
— Ой, да ладно вам! Поиграли в героя и буде! Я таких, как вы, насквозь вижу. Ночью в койке с одной кувыркались, а утром к другой подкатываете. Признавайтесь, кто вас так страстно поцеловал? Надеюсь, не актив?
От удивления теряю дар речи. О чем это она? И тут же соображаю: принимает меня за гея? Совсем дура?
«Ну, Ирка, ну стерва! — злость разрывает меня изнутри. — Я с тобой ещё разберусь!»
— Вы нормальная? Откуда такие выводы?
— От Женьки, — она смотрит на неё и подмигивает.
— Когда я тебе такое говорила? — теряется та.
— Не смущайся, ты у нас как лакмусовая бумажка, всех мужиков на вшивость проверяешь, — заливисто смеётся красотка, а у меня от ее голоса мороз бежит по спине. — Если козел, мгновенно хлоп — и в обморок. А при вас, Тимур, не знаю, как вас там по батюшке, стоит и дышит спокойно. Вывод простой: вы для неё неопасны. Значит — голубенький до синевы.
— Да ты… террорист в юбке! — цежу сквозь зубы я, сжимая кулаки. — Вон из моей…
Договорить мне не удаётся: подбегают охранники.
Тимур Антонович, что случилось?
— Уберите… эту…
Здоровенные парни становятся по бокам красотки. Бедная Женя не знает, куда спрятаться от стыда за подругу, а той все трын-трава.
— Мальчики, давно у меня такого знатного эскорта не было, — хватает она секьюрити под руки и тянет к выходу. По дороге оглядывается и подмигивает Жене: — Держись подружка, все будет хорошо!
— Серова, за мной! — приказываю сотруднице и иду к турникету.
