голосом и отворачивается.
Только ярость начала понемногу отступать, как этот старый хрен опять начинает коситься на ее ноги!
– Я как-то неясно выразился?!
– Да я это…
Лифт останавливается на его этаже.
– Выходишь уже! – вновь гремлю раздраженно.
МИРА
– Да я вообще никого не видела и в лицо не знаю, зачем мне туда ехать?
Мариб снова пристегивает меня сам и буравит тяжёлым взглядом. Утро не задалось с самого начала. Алина позвонила вся в слезах, сказала, что Темка ошпарился кипятком. Далее неудачи плавно перетекли на мою работу. Полдня устраняла результаты нашего недопонимания с заказчиком. А вот теперь, вечером, приехал Мариб и сказал, что нам нужно прокатиться. Я уже так устала от постоянного напряжения… сил нет. Если он докопался, то хотя бы больше лгать не придётся.
– Может, вспомнишь. Не кипишуй. Никто тебе ничего не сделает. Просто я тебе покажу пару человек, а ты скажешь, видела их или нет.
И все? Это могу. Особенно учитывая, что я никого и не видела! Но!
– Но… – он плавно закрывает дверь, даже не слушая. Обходит машину и занимает своё место. А я продолжаю, как будто никто и не перебивал. – Но я могу и на фотографию посмотреть. Зачем мне ехать? Там же клуб для мужчин. Мне некомфортно даже постоять возле него!
– Ты. Едешь. Со мной, – выплёвывает раздраженно. – Все, тема закрыта.
Мы три дня не виделись после моего «незабываемого» дня рождения. Нет, мужчина приезжал ночевать: я слышала из своей комнаты звук закрывающейся двери или льющейся воды из душа. Но уезжал он рано, когда я ещё спала. А возвращался очень поздно.
Я вообще не должна об этом думать, но почему-то представляла, что эти два вечера он провёл в женских объятиях. И от этого на душе погано. Но это к лучшему. Так надо. Должно быть именно так, и никаким крошащим душу воспоминаниям о его губах на моей коже, о трепетном напряжении внизу живота и слабости в коленях… всему этому просто в моей жизни нет места.
А сегодня он приехал, мы поужинали по отдельности, и он объявил, что мне нужно собираться.
Меня коробит то, что он не приезжает домой, бежит из собственной квартиры. Пытаюсь найти другие объяснения, но вижу лишь одно. Я всему причина.
Ему некомфортно. Я мешаю. И он не хочет возвращаться в свою берлогу.
– Мариб. Я хотела предложить… – мужчина на мгновение поворачивается ко мне, давая понять, что слушает, – может, я домой вернусь? Вроде же все нормально, я замок поменяю…
– Успеется, – цедит сквозь зубы, а я тяжело вздыхаю.
– Мне уже нет смысла прятаться. Ну… наверное. Да и вам это слишком обременительно.
Я все три дня готовила ужин. Старалась изо всех сил. Нашла новые рецепты…
Каждый раз пыталась себя убедить, что просто так надо и это обычное дело. Но умом понимала, что делаю это для него. Чтобы он оценил и ему было приятно. Да, я делала это, чтобы его порадовать, хоть у меня и нет на это прав. И совсем не мое дело, что у него, наверное, есть женщина, а мне вообще запрещено впускать Араба в свои мысли.
Да, запрещено.
Вот только… он уже всецело занимает их.
– Давай опустим этот разговор, – звучит задумчивый ответ. – Я не уверен в твоей безопасности.
– Да кому я нужна? Я вообще не понимаю… – заставляю себя прикусить язык, едва не выдав «для чего меня к вам приплели».
– Мир. Я сам тебе сообщу, когда можно будет вернуться. Если напрягаю, так и скажи. Я же уже извинился за тот случай.
– Да нет, – щеки тут же вспыхивают, а во рту пересыхает. Знал бы он, сколько раз я проживала заново «тот случай». До сих пор чувствую прикосновения его губ. – Я не об этом.
– А о чем? Чего-то не хватает? Давай съездим к тебе и заберём ещё какие-то вещи. В этом дело?
Его взгляд… не узнаю его. Недовольный. Мужчина как будто нервный. Рядом с ним очень неуютно. Напряжение сквозит в каждом его движении и плавно заряжает собой атмосферу.
– Ну просто вы же из-за меня домой не приезжаете. Считаете, я этого не понимаю?
– Нет.
Короткий ответ окончательно ввёл меня в уныние. Причём истинное значение его так и осталось тайной.
Машину Мариб паркует у здания и обходит авто, помогая мне выбраться из салона.
Внутри, как всегда, мужское логово. Грубый смех, идиотские шуточки. И как только мы с ним вошли, как будто стало немного тише и половина голов зала обернулась к нам.
Пока мы шли к нему в кабинет, он незаметно указал в сторону на трёх мужчин, держащихся поодаль от компаний за столиками.
Мариб наклонился вплотную и прошептал в ухо:
– Внимательно смотри. Точно не видела раньше?
Чувствую ободряющее сжатие – он касается своими пальцами моих, а потом моя рука исчезает под его крупной ладонью.
Мотаю головой, и вдруг где-то недалеко от нас раздается пренебрежительное:
– Опять со своей подстилкой белобрысой.
У меня перехватывает дыхание, и кровь вдруг приливает к щекам.
Мариб замирает и с шумом выталкивает воздух из легких. А я буквально кожей чувствую, как напрягается его спина. И наблюдаю словно в замедленной съемке, как выезжает вперёд подбородок, а сам он медленно оборачивается.
МАРИБ
Я резко напрягаюсь и замираю, пытаясь осознать: точно не ослышался?
Оборачиваюсь, хмурясь, скольжу глазами по лицам. Ищу его. Того, чей голос услышал только что. Кто осмелился рот открыть.
И нахожу. Гектор совсем берега попутал. Внимательно изучаю выскочку и шарахаю предупредительным взглядом, прищуриваясь.
Он стоит без движения и настороженно буравит меня смелым взором. Никому не позволено делать то, что он сейчас сделал.
Я приближаюсь к Гектору, не доходя трех шагов.
– Ты че там вякнул? – сотрясает гнетущую атмосферу мой разъярённый голос.
Тот зло таращится на меня, прожигая, но все же опасается рыпаться.
– Я?! – мотает башкой из стороны в сторону. – Ничего.
Гляжу с неприязнью, четвертуя одним лишь взглядом.
Попал ты, братишка. По полной программе.
Возвращаюсь к Мире, уверенно кладу руку ей на талию, чуть подталкивая к выходу, и девушка послушно следует молчаливому приказу.
Уже перед выходом через плечо свирепо бросаю охранникам:
– Никого не выпускать!
Как только мы выходим на улицу, я перехватываю ладонь Миры и неосознанно переплетаю наши пальцы, даже не задумываясь о глубинном смысле этого жеста. Уверенно веду её за собой.
Меня настолько переклинила брошенная вскользь фраза, что хочется порвать Гектору
