учится.
— И что, вы больше никогда не видели девочку?
— Почему не видела? Видела. Приезжала она как-то. Вроде все хорошо у нее. Вещи матери забирала. А больше не видела, что ей тут делать у этого наркомана?
— И как он поживал все это время?
— Да как… После того как Василиса уехала, вроде остепенился, машину купил, даже бабу себе завел. А потом все опять пропил, в больницу попал, баба та ушла. Сейчас опять бухает беспросветно. Только непонятно, на какие деньги. Уже бы сдох, прости Господи. Если посадите его, тут вам все только спасибо скажут, — разводит руками женщина.
— Ясно, — допиваю остывший чай, запивая ком в горле. Гореть все внутри начинает, грудную клетку распирает. — Спасибо, Валентина Ивановна.
Поднимаюсь с места, направляюсь на выход. Старушка провожает.
— Надеюсь, помогла. Только не говорите ему, что это я.
— Не переживайте, он ничего не узнает, — киваю. Выхожу за калитку, прикуриваю сигарету, иду к машине. В висках пульсирует, табачный дым больше душит, чем успокаивает.
Облокачиваюсь на машину, еще раз рассматривая дом Василисы. Тут два варианта: либо я достаю всю правду из Василисы, либо прессую ее папочку, пока не загнулся. И второй вариант мне нравится больше.
______________
Андрей
Замечаю Василису в компании охранников. Они курят на КПП, Вася болтает с парнями, улыбается. Красивая сегодня. Вроде платье на ней простое, белое, легкое. Но вот этот тонкий материал, струящаяся юбка, верх соблазнительно перетягивает грудь, волосы заплетены в косу, перекинутую на плечо.
Стискиваю челюсть, иду в их сторону.
Детка, какого хрена ты вот так просто общаешься с другими, а со мной нет.
Ответ, конечно, очевиден, но меня напрягает.
Ревную, словно она моя.
А она не моя.
Они настолько увлечены беседой, что не замечают меня.
— Окей, давай после трех, — говорит охранник. — Я как раз в город поеду.
— Хорошо, Саш, спасибо, я заправлю тебя.
— Да ну, прекрати, все равно по пути, — отмахивается он.
Снова просит кого-то отвезти ее в город. Кого-то, но не меня. Тихо внутренне психую, подхожу ближе, останавливаясь позади Василисы. Охранники расправляют плечи, туша окурки в специальной пепельнице.
— Александр, сейчас заступаешь на мониторы до утра, — сообщаю парню.
— Так Димона же смена. У меня выходной.
— А Димон не может, он с Демьяном Ростиславовичем едет в сопровождении.
— А, да? — хмурится парень. — Ладно, — кивает без энтузиазма.
— Свободны! — отсылаю парней. Разбегаются кто куда.
— Ты это сейчас специально? — разворачивается ко мне Василиса. Злая, как фурия, а я усмехаюсь. Хочу ее такую, агрессивную кошку. В какой-то момент меня начала вставлять эта ее ядовитость.
— Да, — киваю, рассматривая ее лицо, маленькую родинку на щеке, упавшую ресничку и эти сейчас капризные губы. Красивая зараза.
— Что «да»? — немного теряется, не ожидая от меня правды.
— Да, я сделал это специально. Если тебе нужно куда-то поехать, я отвезу.
Василиса поджимает губы, думает.
— Поехали… — наклоняюсь к ней, отшатывается, но я все равно убираю прядь волос с ее лица. — Поехали, моя девочка, — шепчу, вдыхая ее запах, получая свою дозу этой женщины.
— Не смей! — сквозь зубы проговаривает, делая шаг ко мне, вставая вплотную.
— Ох, Василиса, я и так почти ничего не могу себе позволить. Оставь мне хоть вот эти невинные касания, бессердечная ты моя, — качаю головой, краем глаза замечая, что на нас смотрят мои парни из охраны. Пусть смотрят. Да, я демонстрирую им свое отношение к этой девушке. Пусть знают и держатся от нее подальше. А то слишком много улыбок она дарит посторонним и почти ничего мне.
— Я не твоя! — шипит, как дикая кошка.
— Не моя… — выдыхаю почти ей в губы. — Но дай хоть помечтать, — отвечаю с улыбкой на ее агрессию, чем сбиваю ее с толку. Замолкает, отступает. — Поехали, детка, — взмахиваю в сторону своего внедорожника, пропуская девушку вперед. Идет. Вот и замечательно. — Дима, ворота открой! — кидаю охраннику, хочется открыть Василисе дверцу, но она опережает меня и садится сама.
Выезжаем на дрогу.
— Куда едем? — качаю головой, когда Вася снова распахивает окно, игнорируя кондиционер.
Ох, детка, ты уже сидела на мне, касалась меня, не нужно сейчас лицемерить и делать вид, что не хочешь дышать со мной одним воздухом. Но не комментирую, выключаю кондиционер, открывая окно со своей стороны.
— Ритуальные услуги.
— Я серьезно. Куда?
— Так и я серьезно. Бюро ритуальных услуг на Якунина, тридцать два, — командует она.
— Окей. Как скажете, моя госпожа, — ухмыляюсь, разворачиваюсь, поскольку нужный ей адрес в другой стороне. А госпожа удовлетворенно кивает, осматривая салон моей машины. Тянет руку к панели, находит радио, листая станции, и останавливается на какой-то лютой попсе. Прибавляет звук, съезжает на сидении, прикрывает глаза, шевеля губами, повторяя слова песни.
На светофорах рассматриваю ее. Ох эти губы, эти ноги… Я генератор плохих идей. Мазохист – понимаю, что она ничего мне не позволит, но все равно дразню себя. Пусть будет так. Хоть посмотреть вживую на эту дерзкую красоту, а не через мониторы.
Торможу возле нужного адреса. Действительно, ритуальные услуги. Выхожу следом за Василисой. Оборачивается, останавливая меня взглядом. Игнорирую ее предупреждающий взгляд, иду за ней, щелкая сигнализацией. Василиса закатывает глаза и глубоко вдыхает.
Ну уж потерпи меня как-нибудь, будь добра.
Проходим в здание. Обстановка давит. Венки, гробы, памятники. Когда я умру, сожгите меня к чертовой матери, без всего этого.
Пока я осматриваюсь, Василиса, делая вид, что не со мной, подходит к девушке за стойкой, начиная беседовать:
— Добрый день, помните меня?
— Да, конечно, сейчас, где-то тут был ваш эскиз… — девушка достает папку, вынимает листок и протягивает Василисе. — Если вас все устраивает, вносите предоплату.
— Да, все хорошо, — кивает Василиса. — Вот, я принесла фотографию. Можно во весь рост?
Девушка рассматривает фотографию матери Васи. Подхожу ближе. Красивая была женщина, Василиса в мать.
— Нет, не получится, тогда нужно памятник выше. Портрет тоже будет хорошо.
Вася хмурится, но кивает.
— Тогда пишите здесь фамилию имя отчество, даты рождения и смерти и номер места на кладбище.
Вася быстро все записывает, кусая губы, а я не вмешиваюсь. Пока…
— Итак,
