И его «девочка моя…», выворачивающее меня наизнанку.
Довериться Горелову еще раз? Я не смогу. Да даже просто поверить ему сложно. А он не торопится мне что-то доказать.
А я вместо того, чтобы бежать со всех ног, каждый раз с мазохистским удовольствием наслаждаюсь его временной близостью, хоть и пропитанной ядом предательства, ненависти и горечи.
Идиотизм. Опухоль мозга. Думала, я это переборола. Нет. Все равно ищу в мыслях оправдания ему. Не знал. Поверил. Да, он привык ожидать от людей худшего, но всегда говорил, что я для него особенная. Как он мог?
Горькие соленые слезы разъедают глаза, комок в горле. Дима, как же ты мог?
Я так скучаю. Тоскую. Болею.
Но нас больше нет.
И не будет.
Я уеду. И рано или поздно все забуду. Отрежу.
К мозгоправу мне надо.
Жанка мне хорошо мозги вправляла. Впрочем, она не знала, как далеко все зашло. Теперь знает. Она не даст мне снова наступить на те же грабли. Моя последняя подруга, которой можно верить.
Глава 24
Демон
Сколько я не спал?
Не важно. Шарашит адреналин, энергия прет.
Внутренний счетчик запускает каунтдаун, как перед соревнованиями. Обратный отсчет пошел.
Приняв душ дома и закинувшись жратвой, оставленной домработницей, я еле дожидаюсь начала пар. Никогда я еще так не рвался в альма-матер, чтоб ее.
Впервые в жизни я приезжаю до начала занятий.
В универе в ожидании Маськи скроллю соцсети.
Она начинает постить всякую хрень раньше, чем зубы чистит. Глаза откроет и уже пост выкладывает.
Нет, пусто. Спит еще после перелета. Значит, на пары не придет.
Зудящее желание набрать Ингу задавливаю с трудом. Услышу ее голос и снова брошу все и потащусь за ней. Проверять, какой длины у нее юбка, и не трется ли рядом тот кобелина. При мысли о том, что Инга может ему улыбнуться, меня корежит.
Я-то знаю, как она сияет, когда улыбается, а козлина будет из штанов выпрыгивать, думая, что ему что-то светит.
Хрена с два. Фингал под глазом ему будет светить.
Представлять, что Инга и в самом деле даст ушлепку зеленый свет… Лучше не стоит.
Я и так держусь на волевых.
Только моя сила воли вчера сохранила уроду несломанными руки, которыми он на ней, блядь, курточку поправлял.
Поднимаю звонком Каримова.
— Ты помнишь, как зовут подругу Инги? — докуривая вторую сигарету подряд, бомблю его. — Ту, с которой они на йогу ходили?
Заспанный Дан тяжело ворочает мозгами:
— Э… Темненькая такая? Тебе зачем?
— Дан, я спрашиваю, помнишь, как ее зовут? — я начинаю терять терпение уже на второй реплике. Блядь, надо себя контролировать. — Ты ее тогда подвозил после дождя.
— … Жанна… Тебе лучше спросить у Зверева, он хотел ее… Э…
— Блядь, Жанна? А фамилия? — на кой хрен мне знать, чего хотел Зверь?
— Шевякова или что-то вроде того. Может, Шевчукова… Слушай, не самое популярное имя. Не думаю, что у них там в группе вагон всяких Жанн. Отвали, а? — смачный зевок в трубку меня выбешивает. — Ты там чего? В универе, что ли? У тебя вроде нет занятий…
Не дослушав, я уже сбрасываю.
Есть у меня тут занятие. Еще как есть.
В груди аж бурлит. Они из одной группы.
Расписание есть на сайте, я вычесываю его в три минуты. Номер Ингиной группы у меня, как группа крови, отлетает от зубов.
Гадские романтики сегодня не с утра. У них тоже почти нет занятий. Фак! Уже прикидываю в голове, как искать эту вертлявую Жанну, если она сегодня универ прогуляет. Одногруппнички мне ее номерок точно не дадут. Парни меня с некоторых пор недолюбливают, а девки заманали свои контакты предлагать.
Пока раскидываю мозгой, натыкаюсь на пост Маськи.
А вот и наша звезда интернета.
Все же хорошо, что малая берет пример не с нее, а с Инги, которой лень заниматься этой херней.
— Привет, — отвечает сонно Маська.
Точно. Еще не встала, а уже написала, как, блядь, прекрасен этот мир и солнце за окном. Против воли тянет улыбнуться. Она со сна выглядит очень смешно, когда таращит близорукие глаза. Так и не скажешь, что кобра. Чисто хомячок.
Но это только фасад.
— Ты не в курсе, как выцепить человека в универе, если не знаешь его фамилию? — забрасываю я первый вопрос, пока не понимая, как допросить Маську, чтобы она не соскочила. Она у нас королева манипуляций.
Лучше на очной ставке, походу. Маська вся в своего папашу, второго мужа матери, к стенке припрешь, а она все равно выскальзывает.
Меня это качество в ней восхищает, но сейчас оно мне очень не кстати.
— В универе? — сопение в трубке. — Препода или студента?
— Студента, — затягиваюсь третьей сигаретой, никотин скоро из задницы закапает, но мне надо чем-то занять руки, чтобы не звонить Воловецкой.
Почему-то надирает поправиться, что не студента, а студентку. Но сдерживаюсь, раньше времени драконить Маську не стоит.
— В деканате… — подсказывает она. — У тебя там были знакомства вроде…
Ой, бля… Были…Перед глазами возникает зареванная мордашка то ли Нади, то ли Наты… Это был хрен знает когда, я уже про нее и забыл. Не думаю, что она прям жаждет мне помочь.
— Ты сегодня приедешь? — уточняю я, разглядывая безоблачное после вчерашнего дождя майское небо, почему-то испытывая предчувствие, что день кончится совсем не так радужно.
Сегодня буду вскрывать все нарывы, в том числе и Маськины. Те, о которых мы в свое время договорились молчать. Даже если она ни при чем, хуево будет обоим.
— К вечеру… Мать из меня все соки выпила. Все, отключаюсь, мне надо очухаться. Покатаем сегодня?
— Если будет настроение, — обтекаемо говорю. Что-то мне подсказывает, что его не будет.
Сбрасываю.
