Ева еще с прошлого своего визита запомнила эти забитые машинами дороги, ветвящиеся и изгибающиеся вместо того, чтобы пересекаться под удобными прямыми углами. И дома были не как в Нью-Йорке, где старое перемежалось новым, старые приземистые особняки соседствовали с обтекаемыми небоскребами. В Далласе повсюду торчали новомодные высотки — сплошь башни, иглы, изгибы и клинья.
«Наглый вызов, — думала Ева. — Цельнозолотая, со стразами…»
Она специально старалась сосредоточиться на своем инстинктивном неприятии этой архитектуры и не думать о том, что произошло в холодной комнате одного из обшарпанных отелей в местном беспощадном квартале красных фонарей.
— Вообще, тут все как-то по-другому выглядит. Не похоже на то, как было в прошлый раз. А ведьи двух лет не прошло.
Рорк показал на один из множества высящихся над городом строительных кранов:
— Тут все время что-то сносят, строят заново. Город не стоит на месте.
— Возможно, это и к лучшему, — подумав, сказала Ева. — Хорошо, что все меняется. Может, я тут ничего и не почувствую. Как будто приехали в какой-то абстрактный город. Для меня сейчас тут все выглядит так, будто мы на спутнике. Это может быть какой угодно город, где угодно. Мне все равно.
«Но будь мне все равно, зачем было бы себя в том убеждать?»
— Нам зарезервировали место на стоянке, — доложила она, прочитав телефонное сообщение. — Третий уровень, восточная сторона, место номер двадцать два. Это на одном уровне со спецотделом.
— Удобно, — отозвался Рорк.
— Стараются угодить. Могли бы предложить парковаться на противоположной стороне здания. Но это хороший знак. Мне нужно убедить Риккио дать мне самой вести расследование. Макквина он не знает, не было повода. После похищения он, конечно, постарался расширить познания, но по-настоящему знать этого выродка он не может.
— Зато Бри Джонс может.
— Да, но она все же зеленовата. И на кону жизнь ее сестры. Добавь к этому исходную психологическую травму — уверяю тебя, с того момента, как услышала сообщение, она уже по десять раз все заново пережила. Не уверена, будет от нее польза или только вред.
Рорк въехал в гараж, вырулил на эстакаду.
— Ева, ты волнуешься, нервничаешь. Не отпирайся, я тебя знаю. Они не заметят, но я-то чувствую.
— Ладно. Я постараюсь держать себя в руках.
— Да уж это само собой. Но, может быть, тебе стоит первое время не действовать лихорадочно, а дать Риккио командовать, присмотреться к нему и к Джонс? Дать им присмотреться к тебе.
— Да, да, ты прав, я понимаю. Я просто хочу…
— Чтобы все закончилось, — договорил за нее Рорк и двумя точными движениями поставил машину на указанное место.
— Ага. Все, я себя обуздала. Больше не повторится. Иначе нужно было дома оставаться, — Ева вышла из машины, обернулась к Рорку. — Задача номер один: освободить Мелинду Джонс, живой и невредимой. Задача номер два: посадить Айзека Макквина и его напарницу за решетку. Все остальное — не стоит внимания.
— Ну так вперед, — сказал Рорк и, обойдя машину, взял Еву за руку и повел к выходу.
— Эй! — возмутилась она. — Гражданским нельзя расхаживать по участку за ручку с копами!
Рорк напоследок сжал ее ладонь и отпустил:
— Узнаю своего копа.
Дежурный записал их в журнал посетителей, выдал Еве разрешение на ношение табельного и запасного оружия и попросил подождать.
Выложенные белоснежной плиткой полы далласского Управления полиции чуть ли не искрились. Стены были покрашены в теплый коричневый цвет, чуть насыщеннее бежевого, и увешаны картинами — сплошь цветастые геометрические формы — в золотистых рамах. Напротив стояли отполированные до блеска скамейки, и даже торговые автоматы неподалеку сияли безупречной чистотой.
У Евы возникло неприятное чувство, лишь усилившееся после того, как двое прогуливавшихся мимо полицейских бодро пожелали им с Рорком доброго вечера.
— Да что это за участок такой? — проворчала Ева. — Картины в рамах. Копы раздаривают улыбки направо-налево, вместо того чтобы встречать незнакомцев строгим подозрительным взглядом…
— Добро пожаловать в Даллас, янки, — подмигнул ей Рорк.
— Что?!
— Не падай духом, дорогая. Уверен, хоть один человек в этом здании обязан посмотреть на кого-нибудь с подозрением.
— Дежурный мне улыбнулся и пожелал «доброго вечера, мэм», еще даже не взглянув на документы!
— Безумный мир, Ева, — произнес Рорк, борясь с искушением сочувственно взять ее за руку. — Больной, безумный мир.
— И не поспоришь. Но почему они улыбаются? Они же копы. Так нельзя.
Рорк больше не мог сдерживаться. Он приобнял Еву за плечи и прикоснулся губами к волосам.
— «А ну отставить», знаю, — рассмеялся он. — Но раз уж мы в мире улыбающихся копов, я решил, это дозволительно. А вот, кстати, и первый неулыбающийся…
Ева узнала Бри Джонс, едва та показалась в дверях — в белой футболке, потертых джинсах и коричневых ботинках. На какую-то долю секунды в сознании Евы прежний ее образ наложился на настоящий, и перед глазами у нее как живое встало то детское лицо — грязное, в синяках, искаженное ненавистью и страхом.
Но видение исчезло, и осталась красивая молодая женщина с короткими светлыми волосами, мягкими чертами лица и острым волевым подбородком. Бледная, изможденная, только блестят голубые глаза.
«Усталость ей скрыть не удалось, — подумала, глядя на нее, Ева, — а вот страх старается не показывать, только самая малость проглядывает».
Бри энергично зашагала прямиком к Еве.
— Лейтенант Даллас.
Голос Бри, когда та представилась в ответ, не дрогнул. В нем была врожденная техасская протяжность, так что для уха Евы речь ее звучала лениво и чересчур непринужденно. Но в крепком рукопожатии не было ни того ни другого.
— Детектив Джонс, это Рорк, он допущен к расследованию в качестве консультанта.
— Да, спасибо вам обоим. Спасибо, что прибыли так скоро. Я попросилась сама вас встретить, хотела лично поблагодарить.
— Не стоит благодарности.
— Тогда вы тоже так сказали. Но оно того стоит. И тогда тоже стоило. Пойдемте, я провожу вас к лейтенанту Риккио.
— Вы участвуете в расследовании?
— Лейтенант Риккио убежден, что я буду ценным участником.
— Вы его в этом убедили? — спросила Ева.
Бри торопливо взглянула в ее сторону, но тут же отвела глаза, пропуская в двери:
— Да. Это же моя сестра. Я и не подумала бы его убеждать, не будь я сама абсолютно уверена, что смогу и окажу ценную помощь.
Ева промолчала.
«Походка у нее как у копа, — подметила она. — И говорит, если не обращать внимания на эту протяжность, тоже как заправский коп. Но это их заведение…»
