— Нэт, — пассажир удивленно поднял брови, — зачэм?
— Чтобы оформить билет!
— Нэ нада, — отрезал он, — у мэна рэбенок всего пять килаграмм.
— Простите?
— У вас жэ вэздэ написана — ручная кладь пять килаграмм!
Даша широко раскрыла от изумления глаза, а вокруг послышались сдавленные смешки — пассажир говорил громко, и многие из очереди прекрасно слышали его слова.
— Так не пойдет, — Даша с трудом овладела собой.
— Как нэ пайдет?! — Мужчина со свойственной восточным людям горячностью начал отстаивать собственные права, — мнэ что, еще за билэт платить?!
— Пройдемте в кассу, — осторожно предложила Даша, — там все расскажут.
— Нэт, — пассажир встал как вкопанный, — я никуда нэ пайду!
Даша едва сдержалась, чтобы не прикрикнуть на упрямого папашу.
— А что же вы будете делать? — как могла спокойно поинтересовалась она.
— Палажу дочку в сумку, пайду в самалет, — выдал он под нарастающий в очереди хохот.
— Понимаете, — Даша уже и сама не знала, смеяться ей или плакать, — без посадочного талона на ребенка вас даже в зону досмотра никто не пустит!
Помявшись с секунду и сдвинувшись с места, только когда со всех сторон послышались советы: «идите в кассу», «представитель вам правду говорит», мужчина раздраженно махнул рукой и последовал за Дарьей. Невысокая темноволосая женщина, видимо его жена, которую Даша поначалу даже и не заметила, отделилась от толпы и испуганно засеменила за ними.
— Туристический экономический класс, Бангкок, — прокомментировала кассир, — инфант летит бесплатно. Только забронировать нужно было!
Даша вздохнула и умоляюще сложила руки.
— Татьяна, сделайте, пожалуйста, — попросила она, — до конца регистрации всего тридцать минут.
Инцидент с папашей был, к счастью, исчерпан — ребенок отправился на рейс, как и положено, с собственным посадочным талоном. А в документах Дарья исправила число инфантов с «три» на «четыре» и, вспомнив о своем обещании, взглянула в сторону киосков саморегистрации. Молодой человек уже ушел: видимо, справился сам. Да, собственно, ничего сложного в этой процедуре и не было: на экране описывается каждый шаг. Только у большинства русских людей до сих пор сохранился стереотип: если приходится выбирать между общением с машиной и человеком, мы выбираем последнее. Ладно, наверное, просто нужно подождать — будет и на российской улице технологический праздник.
Увидев человека на коляске, пристроившегося с провожающим в конце очереди, Даша направилась к нему. Пассажиров с инвалидностью в авиакомпании регистрировали вне очереди, всегда старались помочь и искренне недоумевали, когда в отрасли разгорелся нешуточный скандал по поводу отказа такому клиенту в полете.
— Добрый день, — с улыбкой поздоровалась она с юношей на коляске. Только подойдя совсем близко, Даша заметила, какой он молодой.
— Добрый, — ответил он.
— Давайте я вас проведу без очереди, — предложила она.
— Как скажете. — Даша увидела, как в глазах молодого человека промелькнула обида: видимо, ему не хотелось выделяться из толпы и привлекать к себе особое внимание.
— Просто вас ожидает сотрудник медслужбы, — попыталась оправдаться Дарья, — чтобы сопроводить на борт. Я подумала, что не стоит заставлять его долго ждать.
— Ну, тогда конечно, — улыбнулся юноша, — пойдемте без очереди.
Пока она помогала Артему — так звали молодого человека — и знакомила его с медбратом, перед стойками регистрации стало практически пусто. Все, кто приехал вовремя, уже зарегистрировались на рейс и спокойно проходили предполетные формальности. Пожелав Артему хорошего полета и попрощавшись, Даша уже было собралась отойти от стоек регистрации и посмотреть в компьютере, сколько еще человек не прибыли на рейс, как вдруг услышала возмущенный крик:
— Вы что, издеваетесь?! С кем я ее оставлю?
Ответа агента она не расслышала.
— Какая еще справка?! Какой жесткий контейнер?! Я покупал билет на сайте, никто меня не предупреждал, что с собакой нельзя!
Пауза. Видимо, агент, стараясь не привлекать к конфликту внимания других пассажиров, вполголоса объяснял клиенту условия перевозки животных.
— Я что, еще должен читать все эти идиотские правила?!
Даша подошла ближе к тридцать четвертой стойке, у которой, без сомнения, разгорался скандал. Подобные истории повторялись в аэропорту изо дня в день: пассажиры прибывали на рейс со своими микроскопическими любимцами — в основном йоркширскими терьерами или чихуахуа, в лучшем случае по полтора килограмма весом — в надежде на русский авось. При этом в большинстве случаев не было ни малейшего сомнения в том, что при покупке билета им все заранее объясняли.
— Простите, а какая это порода? — Даша подошла к пассажиру с другой стороны так, чтобы ему пришлось развернуться. Психологи говорят, если человек находится в возбужденном состоянии, нужно сменить картинку перед его глазами.
— Чихуахуа. — Он обернулся, и Дарья едва сдержалась, чтобы не ахнуть от изумления: такая у мужчины оказалась яркая внешность. Красивое лицо, загадочная туманность во взоре, рельефная фигура. Настоящий мачо с рекламной картинки. — А вы кто?
— Представитель на рейсе, Дарья Морозова, — пролепетала она.
— Кирилл, — произнес он в ответ и бесцеремонно оглядел девушку с головы до ног.
— Вы знаете, — Даша, едва придя в себя, попыталась отвлечь пассажира от сути конфликта банальным приемом, — мне кажется, я вас уже где-то видела.
— Неудивительно, — Кирилл Николаев устало кивнул, — я актер!
— Да? — Даша испуганно сжалась в комок и отступила на шаг.
Кирилл озадаченно на нее взглянул — такой реакции на собственную профессию он у женщин пока еще не встречал.
— Да, — Кирилл пожал плечами и сделал шаг в сторону Даши, — снимаюсь в кино.
— Понятно, — Даша снова попятилась. В ее глазах, несмотря на приклеившуюся к губам улыбку, читался страх.
— Следователь Василий Панов, — объяснил он, с любопытством вглядываясь в ее лицо. — Неужели сериал не смотрите?
— Нет, — Даша наконец совладала с собой: страх сменился нейтральной вежливостью, — я телевизор не очень люблю.
— М-м-м, — отсутствие бурных восторгов это отчасти объясняло, но как чертова пигалица могла так странно отреагировать на него самого?! Любая женщина с первого взгляда таяла и мечтала продолжить знакомство.
— Если не возражаете, — услышал он ее голос, — давайте пройдем к нашему фиштауну. Там можно спокойно поговорить.
— Не возражаю, — кивнул Николаев и пошел вслед за представителем. Первый раз в жизни он досадливо подумал о том, что женское внимание стало важной составляющей его творческой личности. Без этого, как оказалось только что, его самооценка начинала страдать. А ведь он всю сознательную жизнь из кожи вон лез, чтобы продемонстрировать теткам свое презрение. И впал-таки в позорную зависимость!
