Да, этот новичок действительно был хорош, очень хорош. Но разве хуже все это получалось у других четырех танцоров их труппы? У Аманды в голове не укладывалось, что Чарли может без предупреждения и произвольно уволить кого-нибудь из них, чтобы нанять этого новичка. Несмотря на крайне резкую манеру общения, Чарли в своих отношениях с танцорами всегда был весьма добропорядочен. И если ему несколько раз и пришлось прибегнуть к увольнениям, то всякий раз каждому из них предшествовали несколько предупреждений. Так что, во всяком случае, удаление из труппы не было для увольняемого большой неожиданностью.
Музыка оборвалась, и экзаменуемый застыл, едва заметно переводя дыхание, горделиво откинув голову назад и сознавая собственное превосходство. Вся труппа устремила свои взгляды на Чарли и, затаив дыхание, ожидала, что скажет мэтр.
— Ну что ж, как я уже говорил, сейчас у меня нет вакантного места для вас, — подал наконец голос Чарли после нескольких минут молчания. — Но вы оставьте Ленни ваши данные и номер телефона, по которому вас можно будет разыскать, если такая вакансия появится. Что и говорить, я заинтересован, чтобы вы были приняты в труппу. Вы чертовски хорошо танцуете.
— Вот сукин сын! Кажется, кого-то из нас скоро ожидает пинок под зад, — пробормотал Дэвид.
Аманда усмехнулась про себя. Этот парень, наверное, златоуст, раз он смог уговорить Чарли согласиться на этот просмотр. Но раз уж Чарли дал на него согласие, скорее всего, он решил использовать его как способ преподать своим танцорам хороший урок, чтобы они окончательно выбросили из головы идею о своей незаменимости. Наверняка он думает, что отныне вся труппа станет лихорадочно выкладываться на репетициях и спектаклях.
— Подозреваю, что своей очереди где-нибудь за кулисами поджидает и хорошенькая танцовщица, — прошептала Аманда на ухо Дэвиду, а тот ответил мрачной ухмылкой на ее слова.
Аманда и Ронда, возвращаясь домой после ночного шоу, обсуждали визит таинственного новичка в танцзал. Они гадали о том, каким образом этот человек мог убедить Чарли устроить просмотр. Поскольку час был поздний, и девушки едва не падали с ног от усталости, их предположения балансировали на грани абсурда.
— Может быть, ему угрожали, — сказала Аманда и, картинно жестикулируя, понизив голос, заговорила, подражая интонациям крутых парней. — У нас в руках ваша жена. Если вы сейчас же не устроите мне просмотр, мой сообщник перережет ей глотку.
Ронда захихикала, а потом ответила в том же духе:
— Не выдумывай, Аманда, Чарли просто ответил бы на это так: "Что, у вас Барбара? Эта бездарная шлюха? Да вы знаете, что когда я вчера предупредил ее, что буду в пять, а заехал домой без когда было чего-то семь, имея всего несколько минут перед тем, как отправиться на работу, она накормила меня холодным ужином! — и продолжал бы:
— На нее никогда нельзя было положиться, но сделайте так, чтобы она не мучилась, умирая, ладно, парни?"
На секунду отпустив руль, она повернулась к Аманде.
— Нет, скорее всего, его удалось убедить, сыграв на его фантастической жадности.
— Ну что ж, тогда это выглядело скорее всего так, — сказала Аманда. Она уютно устроилась на сиденье, поджав колени к груди. — Он убедил Чарли, что у него есть влиятельные друзья среди тех, кто финансирует наше шоу, и обещал, что если Чарли сегодня устроит ему просмотр, то он позаботится о том, чтобы значительно увеличились субсидии на костюмы и декорации.
— Да, такая версия больше похожа на правду, — заключила Ронда, выруливая к дому. — Я могу себе представить, что так оно и было.
Вылезая из машины и захлопывая дверцу, она добавила:
— А ведь у него получилось совсем неплохо. Кстати, ты запомнила его имя?
— Что-то не помню. Кажется, я его не расслышала. Но танцевал он здорово, это точно.
— И как мужчина он тоже выглядит неплохо, — вздохнула Ронда. — А, ладно, он, скорее всего, женат и у него трое детишек.
Аманда чуть не умерла со смеху:
— Ронда, я восхищаюсь тобой. Ничто не может изменить тебя. Но я вдруг представила реакцию Чарли, если бы он действительно нанял этого парня на работу, а потом заметил, как ты вокруг него увиваешься.
Ронда невозмутимо улыбнулась. Действительно, она обладала сногшибательной сексуальностью и шармом, против которых не мог устоять ни один мужчина. Но как только она завоевывала чье-либо внимание, он ей быстро надоедал. После пары коротких, но бурных романов со своими партнерами по танцевальной труппе, каждый из которых заканчивался нервным срывом и временной нетрудоспособностью отвергнутого любовника, она получила от Чарли недвусмысленное предупреждение, что если он еще раз заметит, как она флиртует с кем-нибудь из труппы, он немедленно выставит ее из кабаре, дав ей на прощанье еще и пинок по ее аппетитной попке. К тому же он добавил, что в таком случае позаботится и о том, чтобы впоследствии ей не нашлось места ни в одном из клубов Рено. А ведь Чарли был достаточно влиятелен, чтобы выполнить то, чем он ей угрожал.
— Аманда, в который раз ты наступаешь моей мечте на горло, — огрызнулась Ронда. — Мне что, уже немного и покайфовать нельзя?
— Да пожалуйста, мечтай себе на здоровье. Но как насчет «великой» любви? — спросила Аманда. — Как там поживает Чад? — говоря все это, она томно закатила глаза. Чад был тем парнем, который так хотел встретиться с Рондой на вечеринке у Пита. После чего у них с Рондой развернулся головокружительный роман.
Ронда глубоко вздохнула и прикрыла глаза. Она прикусила губу, облизала ее, а потом улыбнулась. Когда она вновь открыла глаза, они были слегка затуманены.
— Да, действительно, Чад. Что ж, может быть, ты и права, Аманда, — она стала медленно подниматься по лестнице в свою квартиру. — Спокойной ночи, девочка, до завтра.
«Да, если в этом мире можно быть уверенным в чем-то наверняка, так это в том, что Ронда никогда не изменит себе», — подумала про себя Аманда. Она продолжала улыбаться, когда вошла в свою квартиру. Почему же ей так легко и хорошо сегодня? Как будто душа освободилась от какого-то тяжкого груза. Запирая дверь, она поняла, почему: сегодня, впервые со дня убийства Марианны, она за весь день ни разу об этом не вспомнила. И другие воспоминания о том, что последовало после того рокового дня, также теперь были забыты и больше не роились у нее в голове: ни мысли о настырных полицейских с непроницаемыми глазами, ни воспоминания о визите репортерши с ее, мягко говоря, бестактными вопросами.
Вспоминая о своем телеинтервью, Аманда даже смогла улыбнуться, а это кое о чем уже говорило. Она поначалу не хотела его давать, а потом понадеялась на то, что если один раз появится на экране с эксклюзивным интервью, то все эти газетчики и телевизионщики, преследующие ее как затравленного зверя, наконец-то отстанут.
