мне сразу не нравится. Девичья фамилия Таси — Зайцева. Понятно, что она официально вышла замуж и у неё сменились инициалы… Только вот фамилию которую теперь она носит, я очень хорошо знаю.
Ложкарёва Таисия Сергеевна.
У того сукин сына, которого я избил шесть лет назад… Который накатал заяву… Сорвал жирный куш на своё дрянное лицо, чтобы поправить его пластикой… В тот день он лапал мою девочку. Лапал. Гнида!..
У него такая же фамилия.
Ложкарёв Андрей Степанович. Я предпочитаю помнить такие детали.
Бросаю взгляд на Тасю. Она не могла выйти за него замуж!! Потом смотрю на Алису. Мою дочку не мог воспитывать этот урод…
В рассудке помутнение.
Глава 12
— Алис…
Голос Спартака звучит с каким-то надрывом.
Я стою спиной и к нему, и к дочери, поэтому просто прислушиваюсь.
— Как зовут твоего… папу? — выдавливает он вдруг.
Не успеваю даже никак отреагировать. Да и морально подготовиться тоже.
— Андрей, — отвечает Алиса невнятно, должно быть, набив полный рот хлебом.
В этот момент микроволновка громко пиликает. Рывком открыв дверцу, хватаюсь за чашку с молоком и сразу отдёргиваю руку.
— Ай…
Она чертовски горячая!
Шиплю от боли и дую на палец. За спиной странным образом становится тихо, и я боюсь повернуться.
— Мамочка… ты обожглась? — доносится испуганный голосок Алисы.
Я невозмутимо открываю кран и подставляю палец под ледяную воду. Вновь шиплю от боли. Тем не менее, к дочке поворачиваюсь с улыбкой и беззаботно отвечаю:
— Да, немного… Но уже всё в порядке.
А потом я вижу лицо Спартака, и моя улыбка сползает с лица.
Он смотрит на меня таким взглядом… Уничтожающим! Как на предателя! С болью и ненавистью!
Мало ли Андреев на свете?! Почему он ТАК на меня смотрит?
— Спартак… — с моих губ срывается отчаянный шёпот.
Взгляд мужчины просто убивает. Каплю за каплей вытягивает из меня жизнь… И веру в то, что у нас могло хоть что-то наладиться.
Он меня ни за что не простит. И я не знаю, чего хотела больше: его прощения сейчас или его любви раньше.
Я на ощупь выключаю воду. Словно загипнотизированная, не могу отвести взгляда от его лица, черты которого за считанные секунды заостряются, наливаясь яростью.
В его глазах бездна. Агония.
Зарождающееся безумие!
Таким я Спартака уже видела. Именно в таком состоянии он избил Андрея.
— Ложкарёв Андрей Степанович, — тихо чеканит Спартак, не сводя с меня взгляда.
Сердце совершает кульбит и ухает в пропасть. Моё лицо бледнеет от страха, и Спартак это отчётливо видит.
Наш зрительный контакт обрывается мгновенно.
Мужчина вскакивает со стула и стремительно вылетает из кухни. Секунд пять я в нерешительности переминаюсь с ноги на ногу. Потом, метнувшись к полкам, нахожу пульт от плазмы и включаю детский канал.
— Смотри-ка, твой любимый мультик! — с трудом натягиваю улыбку на лицо, приближаясь к Алисе. — Посмотришь?
Дочка тут же забывает обо всём на свете, увидев на экране «Машу и медведя». Я быстро извлекаю чашку с молоком из микроволновки. Переливаю его в другой стакан, чтобы оно остыло. Ставлю стакан перед дочкой и чмокаю её в висок.
— Посиди здесь немного, ладно?
Мой голос звучит слишком надрывно. А радостное оживление в нём фальшивит.
Алиса переводит взгляд на меня, смотрит внимательно и задумчиво.
Вновь чмокаю её в висок, провожу ладонью по волосам. И она снова отвлекается на мультик. А я на негнущихся ногах выхожу из кухни.
О чём я только думала?! Хотела признаться во всём Спартаку, надеясь на понимание! Но он не сможет понять! Не может, потому что бросил меня беременную! Отказался от наших отношений! Сам!
Он сам всё разрушил!!
И теперь ему не в чем меня обвинять!
Медленно иду по коридору, прислушиваясь. Не знаю, куда он ушёл, но интуиция подсказывает мне, что Спартак в зале. Через секунду в этом убеждаюсь, потому что оттуда доносится звук громких резких ударов. Таких… Как молотом по наковальне. И я не уверена, что Спартак бьёт по груше.
И не уверена, что мне стоит туда входить.
Подойдя к двери, хватаюсь за ручку, делаю глубокий вдох и без промедления захожу внутрь.
Пора уже во всём разобраться. Если он хочет быть в жизни Алисы, то ему придётся смириться. Смириться, что все эти шесть лет у меня была своя жизнь. И что я пыталась выжить любыми способами. Боролась ради нашей дочери.
К чёрту! Он должен быть рад, что я вообще привожу её к нему и пытаюсь сотрудничать!
Во мне разгорается пламя злости. На Спартака, на Андрея, на чёртовы шесть лет, проведённых в постылом браке.
Правда это пламя быстро тушит ледяной взгляд мужчины.
Спартак перестаёт колотить стену… Я была права. Это была не боксёрская груша. На стене уже образовалась огромная дыра, и кусками осыпается краска с бетоном.
Его кулаки в крови. И она быстрыми каплями заливает пол…
Я начинаю задыхаться от увиденного. Мне так страшно, что даже вдохнуть полной грудью не получается!
И боюсь я в первую очередь не за себя, а за Алису. Что будет с ней, если она увидит всё это?
— Уходи!! — рычит Спартак, прожигая меня безумным взглядом.
Он не двигается с места. Затаился словно хищник. Будто сейчас набросится на свою жертву!
— Уходи, — его рычание превращается в ещё более страшный шёпот.
Пячусь обратно к двери и врезаюсь в неё спиной. Почти хватаюсь за ручку, почти оказываюсь на свободе… Но замечаю, как дикий зверь срывается с места и в два шага оказывается рядом со мной.
Я цепенею. Внутренности
