голову.
– Ты хочешь привязать меня к батарее и морить голодом? Или у тебя есть тайные наклонности, связанные с магазином для взрослых? Ну, вроде плеток, кляпов и прочего? – заявила девчонка.
– Хочешь попробовать? – «повелся» на провокацию я.
– А ты позволишь мне себя связать? – нахально поинтересовалась девчонка.
– Тебе я позволю все, что угодно, – не лукавил я, пусть и не очень представлял Тоню в роли доминирующей мадам с плеткой и в коже. Ведь она была для меня юной девочкой, способной заставить меня свихнуться всего лишь от одного взгляда, брошенного из-под ресниц.
– Отлично! Всегда мечтала погулять по секс-шопам, – хихикнула Тоня. – Заскочу на досуге.
А я мысленно прикинул многочисленные витрины с фаллоимитаторами и понял, что даже к неодушевленным органам способен до жути ревновать мою Тоню.
– Без меня чтобы ноги твоей там не было! – поставил я условие.
А она вдруг рассмеялась, громко, задорно. И я понял, что не могу оставаться серьезным. Губы сами разъезжаются в ответной улыбке.
Но мне вмиг расхотелось смеяться, когда ловкие пальчики скользнули по пряжке ремня на моих джинсах.
– Мне, правда, все-все можно? – прикусив губу, спросила Тоня. А я кивнул. Я млел от ее глаз, но меня настораживал лукавый блеск в ее взоре.
Она вдруг прижалась к моей шее, скользнула губами по коже, не скрытой тканью футболки, а ладонями погладила мой живот. Напряжение сводило с ума. Но я твердо решил, позволить ей все, что она захочет.
– Штормов, ты такой красивый! – прошептала она, легонько царапая ногтями кожу на моих ребрах.
Я больше не мог стоять неподвижно. Подхватил девчонку на руки и шагнул к кровати. Я – долбаный урод! Здесь ведь пока нет ничего, а я притащил малышку сюда. Нужно бы домой, или в какой-нибудь люкс. Но самому стало тошно от того, что потащу ее в гостиницу. Нет, только здесь, в этом доме, который я построил для нее!
Я сел на кровать, и устроил Тоню на своих коленях. А она изменила положение. Прижалась к моему рту, сама, выбивая воздух из легких своим напором, и села сверху.
Я, млять, в голос застонал, когда ее тело прижалось к моим бедрам. А член, и без того налитый кровью и возбуждением, напрягся еще больше.
Мать твою! Я долго так не продержусь. Слишком давно я хотел сделать девчонку своей. И ее ласковые руки, нежные губы, вся она, сводили мою выдержку на «нет».
Она поерзала, устраиваясь удобнее. А я накрыл ее ягодицы ладонями. Я всегда знал, что упругая, аккуратная попка отлично поместится в моих руках. Словно она была создана для моего тела. Усилием воли заставил свои мысли не касаться хорошенькой попки моей Тони. Слишком опасными они были. Потом, обязательно я ей покажу все способы получить наслаждение от близости. А сейчас главной моей задачей являлось – не облажаться.
Рывком стащил с ее тела джинсовую куртку, а следом и майку без рукавов. Даже в тусклом свете, который лился через не зашторенное окно, прекрасно видел небольшую грудь.
Я не мог больше терпеть. Чуть отодвинул девчонку, заставляя откинуться на мои руки и, крепко удерживая ее тело, прижался к ее груди.
– Шторм! – простонала она, а я улыбнулся, прикусывая твердый сосок.
Если Тоня и не любит меня, не сходит по мне с ума так, как я по ней, то ее тело уже полностью принадлежит мне. А над чувствами я буду работать. Такой был план.
И я медленно, но необратимо шел к его исполнению.
Юркие ладошки не остались без дела. И ловкие пальцы пробежались по моей шее, груди, потянули за край футболки.
– Снимай, Дэн! Так нечестно! – выдохнула она, а я выпрямился. И пока малышка гладила мою грудь ладонями, сдернул футболку через голову.
Тоня откинула волосы на спину. Я дурел от водопада ее длинных волос. И помню, как скандалил с ней в тот день, когда она решила их остричь. Не остригла.
Хотел вновь обхватить ее руками, но Тоня поступила так, как хотела.
Надавила на мои плечи, заставила лечь на спину. А потом вдруг потерлась своими бедрами о мой член. И склонилась к моему лицу.
Мое тело стремилось вырваться из-под контроля. Руки крепко сжали округлые ягодицы. И я сцепил зубы, чтобы хоть как-то справиться с возбуждением. «Стояк» был просто каменным.
– Штормов, ты просто…. – хрипло выдохнула Тоня, скользя приоткрытым ртом по моему подбородку и спускаясь ниже. Нежные губы прихватывали кожу на шее, а я понял, что дышать уже сложно. Острые зубки вонзились в мое плечо, а я зашипел. – Ты обещал, что мне все можно!
– Млять! – пробормотал я, боясь оставить на ее бедрах и спине отпечатки собственных рук. Я ненавидел плотную ткань ее джинсов, и своих тоже.
Тоня скользнула дрожащими пальцами к пряжке ремня. И я понял, что малышка жутко волнуется.
– Не нужно, – остановил я ее, накрывая рукой ее пальцы.
Тоня взглянула на меня, кусая губы. Я видел интерес в ее глазах. Но и страх, и растерянность, и смущение.
– Я хочу… – прошептала Тоня. – Хочу потрогать… Можно?
Я сдох? Да, очевидно, что так и есть. Хватило сил, чтобы кивнуть. Нет, я ведь не идиот! Хочет прикасаться ко мне, пусть прикасается!
Пряжка негромко звякнула. А я лежал на спине и смотрел, как моя девочка сидит верхом на мне и не сводит любопытных глаз с моего тела.
Мысленно я сделал пометку в ежедневнике: Найти всех, кто не только касался ее, а просто думал о ней. Представлял ее в такой ситуации. Найти и сломать пару ребер и все пальцы на руках. Да, так и сделаю.
Я не помог ей справиться, лежал и ждал, радуясь подвернувшейся заминке. Одежда больше не причиняла дискомфорт. А я, задержав дыхание, смотрел на смущенное личико Тони.
– Можно? – хрипло спросила она, несмело протянув руку. Кивнул. – Не подглядывай!
Я послушно прикрыл глаза. И мое послушание воздалось мне по заслугам. Бедра сами дернулись вверх, когда покрывало из длинных волос окутало все мое тело, а влажные губы
