Итан. Собственной персоной. Но тётя же говорила, что… Как так?
Господи, он здесь?
Здесь…
— Что ты здесь делаешь? — повторяет вопрос. Голос звучит ровно, без доли эмоций. Будто он и вправду не горел желанием снова со мной сталкиваться.
— Я? Я… — сердце колотится прямо в горле. Не могу связать и двух слов. Вот он. Рядом. Любимый, до боли родной. Бери и бросайся ему на шею. Но всё не так. Итан стал чужим. Чувствую это. Он холоден и равнодушен к девочке, с которой хотел связать свою судьбу. Вспоминаю наш секс в гроте на пляже, разговор о будущем, о совместной жизни, и душа рвётся на части. Теперь всё это пустые слова.
— Была у тётки в гостях. Уже ухожу…
Его безразличие топит. Полноценно дышать не получается. Лёгкие стопорятся, нуждаются в воздухе, а его будто выкачали из окружающей среды.
Не любит… Он тебя не любит… Не любит, Аня… Беги…
Срываюсь, чтобы уйти прочь, но Итан, роняя зонтик, ловит меня за локоть свободной от бандажа рукой. Возвращает под накрытие террасы. Оттесняет обратно к двери. Едва не впечатывает в неё собой. Наши тела так близко, что я начинаю ощущать жар и проскакивающее между нами электричество. Оно заряжает клетки током, провоцируя в теле неподконтрольную дрожь. Каждый волосок на мне встаёт дыбом. Искрит. Кожа, где он держал меня ладонью — пылает огнём. Даже если бы и вышла под прохладный ливень, он бы не затушил это пламя. Не смыл бы с меня ощущение его пальцев на локте.
Только не касайся меня… Пожалуйста, больше не касайся… Не сжигай меня заживо… Не мучай…
— Промокнешь, — сухо бросает. — Я вызову тебе такси.
И больше ничего не говорит. Суёт руку в карман. Выуживает мобильный. Меня охватывает настолько сильное отчаяние, что я не сдерживаю порыва. Сжав ладони в кулаки, выкрикиваю ему в лицо:
— И всё?! Это всё что ты можешь мне сказать после полуторамесячного молчания?! Ты спас мне жизнь! А сейчас убиваешь своим гребаным безразличием! Почему??? Лучше бы пуля влетела в меня!
— Эн, я не настроен выслушивать истерики. Не сегодня. Уймись, пожалуйста.
— Просто скажи мне, почему ты молчал? — хриплю, судорожно втягивая воздух по глоткам. — И я уйду. Клянусь. Больше тебя не стану беспокоить.
— Потому что мы оба разные. Мы не подходим друг другу. Наши жизненные интересы не совпадают. Эн, я старше тебя. С моим графиком работы ты заскучаешь со мной уже через пару лет. Найдёшь для секса помоложе. Так зачем продолжать?
Мы смотрим друг другу в глаза. Он так правдоподобно врёт. Господи, врёт и глаза не отводит. Наше дыхание срывается в унисон. Грудные клетки синхронно движутся навстречу друг другу.
Вдох-выдох… Вдох-выдох… Вдох-выдох…
Шумно. Надрывно. Неправильно. С болью.
Ливень усиливается. Гром прорезает повисшую паузу. Вздрагиваю. Не могу совладать с лихорадкой. Плечи, руки, губы настолько сильно дрожат, что этого невозможно не заметить.
— А может быть, ты выдашь более правдоподобную версию? Как, например ту, что никогда меня не любил? — хочу ударить его в грудь кулачками, но в последнюю секунду сдерживаю себя. Там сквозное ранение. Прямо под лопаткой. Господь его уберёг, и я благодарна ему за это. И ещё врачам, за то, что спасли ему жизнь. А дыра в моей груди, боль в душе — это ведь сущие пустяки… И всем на это плевать.
— Ты всегда мечтал о другой! Так зачем дал повод поверить тебе? Итан, зачем?! Ты с ней будешь несчастлив! Она тебя предала! Господи, она только-только мужа потеряла!
— Уходи, Эн, — плотно сцепив зубы, Святой делает шумный вдох. Весь напряжён. Его потряхивает также, как и меня. Я снова зацепила больную тему. Снова ударила ножом по сердцу. Снова напомнила о дерьме, в которое он угодил… — Нам больше не стоит встречаться, Эн. Тема Матильды закрыта!
— Всё из-за неё? Да? Ты до сих пор её любишь? — кричу так громко, что в глазах темнеет.
— Эн, хватит!!! — Итан рявкает, вмиг становясь похожим на зверя. Только глаза выдают всю его внутреннюю боль. — В день аварии я потерял отца! Когда схлопотал пулю в спину, едва не лишился матери!!! У неё случился инфаркт! С тобой сложно, пойми. Я постоянно нахожусь на пороховой бочке. Кретин, который меня подстрелил, заявил, что ты с ним была заодно! Второй подтвердил! Адвокат, который вытащил тебя из следственного изолятора, был послан мной. Мне пришлось подкупить судью! Ты это понимаешь? А сейчас я должен жениться на тебе? И как это всё будет выглядеть? Сомнительным пятном на блестящей репутации адвоката?
— Это ложь! Иван отомстил мне за глаз. За то, что я едва не убила его!
— Эн, мне некогда разбираться с этим. На фирме без отца много проблем. Их нужно решать в срочном порядке. У меня забот выше крыши. Мне некогда нянчиться с тобой. Я сделал всё, чтобы ты не схлопотала срок. Просто забирай свои документы и уезжай из страны. Так будет лучше для всех.
Меня поражает громом и молнией одновременно. На миг застываю, пялясь на безумца во все глаза. Такое чувство, что он только что расстрелял меня в упор долгой автоматной очередью.
— Почему я должна уехать? — незапланированно выдаю. — Потому что ты так решил? Я буду учиться здесь. Через год получу диплом специалиста и стану ВЗРОСЛОЙ, Итан.
— Делай что хочешь, только не попадайся мне на глаза. Иначе я сам тебя депортирую...
***
Следующее утро выдаётся одним из худших в моей жизни.
Подняться с постели не нахожу сил. Мне очень плохо. Так плохо, что лучше было бы умереть.
По телу градом льётся пот. Руки трясутся. Едва успеваю дотянуться до телефона, он падает на пол. Соседка по комнате поднимает его. Вставляет в ладонь.
— Эн, может скорую вызвать? Ты белая, как стена. А нам уходить скоро на лекцию.
Закусив губу в приступе очередной тошноты, согласно киваю. Кое-как сползаю с кровати, а затем быстрым шагом добираюсь до раковины. Вырываю желчь. Голова кружится. В глазах темнеет. Откручиваю кран с холодной водой и чувствую, как проваливаюсь куда-то в беспросветную тьму. Сознание мутнеет. Отключаюсь...
— Доктор, что с ней? — напуганный голос тёти выводит меня из дрёмы.
Открываю глаза. Взгляд натыкается на белый больничный потолок.
Непрерывно моргаю, приходя в себя. Затем оцениваю затёкшую руку. В кисти торчит катетер от капельницы.
— Ваша племянница беременна, — говорит мужчина в белом халате, тем самым убивая меня. — У неё все признаки тяжёлого токсикоза. Сделаем анализы мочи и тогда точно определим степень тяжести. Анализы крови показали значительное снижение гемоглобина и ферритина. Чтобы скорректировать состояние, назначим препараты железа и контроль основных показателей каждую неделю. Будем рожать? — адресует вопрос мне, а я теряюсь.
В другой ситуации я бы прыгала до потолка от радости.
Но только не сейчас…
— Этого не может быть… — шепчу я осипшим голосом, погружаясь в какой-то давящий морозный вакуум. Горло тут же сжимает спазм. Слёзы покрывают оболочку глаз. Начинают жечь, застилая видимость. Приходится проморгаться, чтобы хоть немного восстановить зрение.
Кажется, что кровать подо мной становится рыхлой. Я продавливаю её своим телом, проваливаюсь в разверстую пропасть и падаю, умирая от остановки сердца.
«Этого не может быть…» — в голове звучит, словно заезженная пластинка. Снова и снова. Сводит меня с ума. Топит неверием. — «Не может быть, Аня… Не может быть…»
Ребёнок? Наш с Итаном ребёнок? Серьёзно? Малыш, которого я не ждала. А он и подавно.
Нет, я конечно же мечтала о детях, но только не сейчас. Не в девятнадцать же лет!
Наше болезненное расставание и без того вырвало мне сердце.
А тут… беременна…
Что я матери скажу? Прости, я залетела?
Господи, он чётко дал понять, что я ему не нужна, потому что у него есть ОНИ — женщины, о которых он заботится.
Закрываю глаза. Слёзы скатываются по щекам. Обжигают кожу. Каждый вдох отзывается болезненным раскуроченным уколом в сердце.
Больно! Больно! Боже! Как больно!!!
«…А сейчас я должен жениться на тебе? И как это всё будет выглядеть? Сомнительным пятном на блестящей репутации адвоката?…» — бесконечно вибрируют в памяти его слова. Как выжженное внутри мозга клеймо. Засели глубоко и надолго. Навечно!
