Губкой Бобом опустеть.
– Ты не волнуйся, если ты действительно хочешь этой свадьбы, Мурад будет только рад твоему счастью. Он просто беспокоится, – закончив с сыном, говорит успокаивающе Алия.
– Я знаю, – улыбаюсь я, а сама думаю о том, что брат действительно беспокоится. Беспокоится о том, что история моего неудачного брака может повториться.
* * *
– Выходи, Красоточка, – звонит с утра Шамиль. Я как раз спускалась на завтрак, когда от него поступил звонок.
– Зачем это? – хмурюсь я.
– Затем, что я на правах твоего жениха хочу подвезти тебя до работы, по пути угостив завтраком, – отвечает мужчина.
– Я прекрасно позавтракаю и дома, зачем ехать куда-то? – не понимаю я.
– Затем, что я хочу тебя увидеть. Да и твой брат таким образом поймет, что у нас всё взаимно и никто тебя силком замуж не тащит, – удивляет он меня своей репликой.
– Мурад что-то говорил?
– Да так, провел со мной воспитательную беседу в качестве твоего брата. Мне, кстати, даже понравился его настрой. Рад, что за тебя есть кому постоять, – как-то… нежно говорит он. Такого тона я еще от него не слышала. – Так ты выйдешь? Я ради тебя даже отказался от вкусного маминого завтрака!
– Ну ты и шантажист! – смеюсь я невольно. – Ладно, выхожу.
Продолжая улыбаться, иду в столовую, где уже все собрались, и говорю семье, что позавтракаю с женихом вне дома.
– Вот и правильно, дочка, – тут же поддерживает мама, а Мурад хмурится. – Передавай Шамилю привет.
– Обязательно, – улыбаюсь я им и выхожу, прежде чем брат успевает выразить свое недовольство, которое я ясно читаю на его лице.
Надеваю пальто, обуваюсь в свои полусапожки и выпархиваю из дома. У ворот уже ждет машина Дударова, а сам он стоит рядом, дожидаясь меня.
– Ну привет, Красоточка! – улыбается он и, обойдя машину, открывает мне дверь.
– Ты какой-то странный, – замечаю я.
– Не выспался, – кривится он. – Ты знала, что дети едят ночью?
– Естественно, – удивляюсь я его замечанию.
– Ну, а вот я, представь себе, не знал! – садится он за руль и заводит машину. – Вчера застал маму за этим вот ночным кормлением и понял, как мало знаю о детях. А раз я отец, надо бы как-то расширить свои познания в этом деле.
– Не скажу, что у меня богатый опыт общения с детьми, – говорю откровенно. – Султан вообще никому не давался кроме Мурада, ну и Алии, когда она появилась.
– Ты и не должна иметь опыт, ты же тетя, а не мама, – резонно замечает он. – Будем учиться вместе, – дарит он мне еще один полный нежности взгляд, что ужасно смущает.
Дальше мы едем практически молча. Шамиль привозит меня в кофейню и заказывает огромный завтрак, который мы не съедаем даже наполовину. Зато нам вполне весело и комфортно. Мы обсуждаем наши планы на будущее, свадьбу, наших мам, которые просто на седьмом небе от счастья.
– Наш обед с твоей мамой в силе? – спрашиваю я, когда мы доезжаем до офиса, и Шамиль провожает меня до моего кабинета.
– Конечно. Зайду за тобой в час, не скучай, Красоточка, – подмигивает он мне и уходит. Я же качаю головой и думаю, что уже начала привыкать к его игривости и к этой его «Красоточке».
Хади
– Уходишь? – спрашивает брат, входя в кабинет. На часах без трех минут час, так что я уже достаю пальто, чтобы мы с Шамилем смогли сразу же уйти.
– Да, у меня обед в доме жениха, – улыбаюсь я ему. – И не кривься так.
– Может, и не кривился бы, не веди ты себя так безответственно! – эмоционально говорит Мурад.
– Безответственно? – удивляюсь я. – По-твоему, брак – это безответственно?
– В твоем случае – да!
– Мурад, это глупо! – всплескиваю я руками. – Я думал, ты обрадуешься тому, что я решила оставить прошлое позади и начать жить с чистого листа! – негодую я.
– Я просто не хочу, чтобы тебе причинили боль, – подходит он ко мне и обнимает, прижимая к своей твердой груди. Брат был значительно выше меня, так что я уткнулась ему прямо в грудь и обняла за торс.
– Шамиль не причинит, поверь мне…
– Откуда ты знаешь? – не сдается упрямец.
– Просто знаю. И потом, если случится что-то подобное, я тебе расскажу. Ты ведь разберешься с каждым, кто меня ранит? – глубоко вздыхаю я, пытаясь не впустить в свою голову ненужные воспоминания.
– Можешь даже не сомневаться! Тот, кто тебя обидит, пожалеет о том, что пришел на этот свет.
* * *
– Нет, дорогая, первое было намного лучше! – комментирует моя будущая свекровь платье, выбранное мной.
– Но оно было белым, а это кремовое! – пытаюсь возразить я.
– И что? Оно твое. Альбина, скажи ей! – зовет она на помощь мою маму.
– Да, первое действительно подчеркивало все твои достоинства, дочка. Да и твои глаза сверкали, когда ты примеряла его. Тебе ведь самой оно понравилось, да?
– Понравилось, но…
– Вот и прекрасно! И никаких мне но. Девушка, пришлите нам то платье, что она сняла, адрес мы укажем на кассе, – берет всё в свои руки моя мама, и мне не остается ничего иного, кроме как согласиться на белое платье, которое я совершенно точно не собиралась надевать, будучи далеко не невинной невестой.
* * *
– Они обе невыносимы! – жалуюсь я Шамилю, отправляя в рот очередной квадратик роллов.
Мы ужинаем в японском ресторанчике, что открылся совсем недавно. Его приглашение стало просто спасением от наших мам, решивших довести меня до белого каления.
Они так измучили меня, таская по магазинам и выбирая приданое, что я просто оставила всё это на усмотрение своей младшей сестры, ведь у нас с ней один размер, взяла своего Утеночка и слиняла на «свидание» к жениху!
– И что на этот раз? – посмеивается он.
– Шопинг, вот что! Утром выбрали мне свадебное платье, что, как я думала, основная цель, но, как оказалось, они решили полностью обновить мне гардероб! Я чувствую себя живым манекеном! – продолжая есть, рассказываю я. – Они обе просто неудержимы!
– Зато веселятся, – улыбается Шамиль. – На самом деле мама выглядит очень счастливой, так что я совсем не прочь, чтобы тебя помучили.
– Ах ты… Ой, что такое, малыш? – заметив недовольно скорченное личико Имрана, проворковала я.
– На ручки хочет, – вздыхает Дударов. – Зря мы его, конечно, к этому приучили.
– Ну и пусть, – улыбаюсь я, беря своего Утенка на руки. Малыш забавно сопит и смотрит на меня своими большущими влажными глазами. – Мне даже его капризы приятны.
– Не скажи, вот вчера, например, он не давал мне спать до четырех, – вздыхает Шамиль. Пришлось разбудить маму, и оказалось, что
