это мой первый и последний день на его фирме.
Сейчас вспомнила.
Кровь отлила от лица, но я выдержала осознание стойко.
Тем более, судя по взгляду моего начальника, увольнять меня он все-таки не собирается.
– Доброе утро.
– Уже скорее, день, – ухмыльнулся Троицкий, проходя в кабинет, который моментально стал тесным, словно всего его пространство “украл” широкоплечий мужчина. И вообще рядом с ним аура неумолимо меняется. Дышать становится трудно, но совсем не от страха. А от чего, даже думать не хочу! Теперь мы в отношениях начальник и подчиненная, и надо бы выкинуть из головы нашу “первую встречу” и “ночь знакомства”.
Вот блин, я кажется, снова покраснела!
– Как себя чувствуешь? Готова к работе?
– Вполне, – выходит не слово, а писклявый хрип. – Кхм… прошу прощения за утренний инцидент. Нервы.
– Ты умудрилась меня здорово напугать, Лер-р-ра. В первый рабочий день мои личные помощницы еще сознание не теряли.
– А в какой теряли? – выпалила, не успев прикусить язык. – То есть, – поспешила тут же исправить свою оплошность, – с таким объемом работы, тебе… вам нужен робот в ассистенты.
– С роботами не поболтаешь, пока едешь на очередную встречу.
– Поболтать можно с самими собой. Умный собеседник – лучший собеседник.
– Это скучно, – сморщился Мирон, который вообще-то для меня Александрович, но которого мое сознание упорно не желало так называть.
– Да и, знаешь... – продолжил мужчина.
Шаг, и он оказался запредельно близко ко мне. Совершенно уничтожил безопасную дистанцию. Подушечка его указательного пальца коснулась моего подбородка, заставляя поднять взгляд глаза в глаза и затрепетать от властного, но до одури нежного прикосновения. Закипеть от горячего, почти что осязаемого взгляда мужчины, что смотрел прямо на мои губы.
Божечки-и-и, они сейчас воспламенятся!
– Лера.
– Что? – дыхание перехватило, внутри все моментально скрутилось в тугой жгут. Мне кажется, если я и могла бы грохнуться без сознания, то вот сейчас. В этот момент близости, от которой в воздухе искрит. Меня уже и так шатает, а Троицкий еще, словно играючи, тянет уголок своих чувственных и сладких губ и наклоняется ближе ко мне.
Еще.
И еще чуть-чуть ближе.
Сокращает расстояние между нашими губами до миллиметров. Смешивает наше горячее дыхание и крепче обхватывает своими длинными пальцами мой подбородок. Чтобы не вырвалась, не сбежала. Да и, честно говоря, не хочется. Как бы неправильно это не звучало.
Мне кажется, уже вот-вот, и я смогу ощутить вкус его губ на своих губах, но…
Мирон резко замирает.
Я готова поклясться, что ему это дается с трудом! Но он останавливается и непривычно низким, хриплым голосом говорит:
– Роботы не умеют так мило улыбаться, как ты, Лера, – отстраняется.
Я растерялась. Меня только что чуть страстно не поцеловали, прижав к стене! Я уже была готова! Я уже мысленно ответила на все его ласки, а он…
Я нахмурилась.
Подождите, это сейчас что было? Комплимент? Троицкий со мной заигрывает?
Или…
– Ты снова издеваешься, да? – сощурилась я, и таки-да!
Оказалась права. Потому что негодяй расхохотался. Низко. Властно и шикарно, что вибрацией по телу прошла волна возбуждения.
Черт-черт-черт!
– Прости, но ты очень мило выглядишь, когда теряешься.
– Это игра против правил! – выпалила я, злая и неудовлетворенная. Вот ни капельки!
– Нам надо расставить все точки над и! – топнула ногой, упирая руки в бока.
Все, надоели эти игры и хороводы. Пора поговорить по-взрослому.
Мирон
– И какие же?
– Что?
– Точки, – спрашиваю, присаживаясь на край рабочего стола Совиной, и складываю руки на груди, практически собезьяничив жест самой Леры, которая пыхтит как паровозик. Маленький такой, с красными щеками и горящими глазами. Того и гляди пар из ушей повалит.
Смешная.
Обломал.
Я нас обоих облома. Но это неправильно – обжиматься на работе еще и с личной помощницей! Я ярый противник неуставных отношений. Хотя признаю, уже и сам себя ненавижу за то, что остановился. Удержался в последний момент, переводя все в нелепую шутку.
– Если мы хотим работать вместе, то нужно перестать друг друга задирать, – выдает Совина грозно, практически озвучив мои невеселые мысли. И предположим, да, но задрать-то все равно хочется, кое-что другое. Например, подол ее платья…
– Мирон!
– М-м? – отрываю взгляд со стройных ножек, стремительно направляя его к глазам Леры, но… тут на пути попадается грудь. Совершенно не пошлый вырез, который только усугубляет ситуацию. Черт, это божественные груди! Маленькие, аккуратные, упругие, а как потрясно ощущаются в ладонях, м-м-м. Что она там сказала?
– Алло! – прилетает мне от девушки папкой по руке. Да хорошенько так. Ударила Валерия явно от души.
– Ауч, Совина! – рычу, поднимаясь на ноги. – Лера, твою бабушку! – потираю ушибленную руку.
– Ты вообще меня слышишь, бугай неотесанный?!
– Чего-о-о?
– Я говорю, ты мой начальник! – срывается голос помощницы на визг.
– Я прекрасно знаю, кто я, а вот ты, похоже, забываешься!
– Но это не я пялюсь на твою ширинку вообще-то!
Проклятье, и не поспоришь.
– Так я тоже… не на ширинку пялюсь, – расплываюсь в улыбке, с удовольствием пронаблюдав, как взлетели аккуратные бровки Совиной. Ее кукольное личико раскраснелось еще больше, а чертовски манящие губы сжались в тонкую упрямую линию. И кто бы знал, как хочется их разжать! Раскрыть! Прижаться своими губами и ворваться в горячий ротик языком.
– У-у-уф, Мирон! – выдают мне многозначительный рык. – Ты опять пялишься!
– Я думаю.
– Не о том думаешь!
– Ладно, – поднимаю руки в примирительном жесте, – выдохнули. Все, не пялюсь, довольна? Но больше таких нарядов в офис не надевай. Это же просто пытка для мужика!
– Хы! – отвечаю мне, криво усмехнувшись.
– Лер-р-р! Я серьезно, иначе далеко мы не уедем.
– Я поняла. Поняла.
В кабинете виснет тишина. Я пытаюсь взять под контроль взбунтовавшееся тело, а Лера… она просто стоит и провожает меня взглядом, пока я меряю шагами ее небольшой, практически два на два, кабинетик .
– Чего ты от меня хочешь? – заговаривает первая Совина. – На работу зачем взял?
– Затем, что мне нужна личная ассистентка. У меня уже мозг кипит разбираться со всем самому. От Анжелы толку мало, она по уши завалена в делах компании. Ответил?
А вру я, однако, складно. Навык вешать лапшу на уши с лету
