Дженифер смущенно хихикнула, дернула за ленточку и развернула бумагу. В коробочке оказались три медведя, искусно вырезанные из дерева. Девочка ахнула от восторга и тут же вытащила на свет Божий потрясающие игрушки.
— Я подумал, что они могут пригодиться, когда вы будете рассказывать ей сказку «Три медведя». Это папа-мишка, мама-мишка и их сынок, — ласково улыбаясь, проговорил Джон, обращаясь к Лаури.
— Ой, Джон! Они просто прелесть! — восторженно воскликнула Лаури, нагибаясь, чтобы получше рассмотреть игрушки. — Конечно, они мне понадобятся. Спасибо вам огромное и от меня, и от Дженифер. Я уверена, они ей долго не наскучат.
— Кажется, я не имел удовольствия с вами раньше встречаться, — вмешался Дрейк, и в голосе его послышались насмешливые нотки.
Он шагнул к Джону, протягивая руку.
— Дрейк Ривингтон. Отец Дженифер. Лаури показалось, что он специально подчеркнул, что Дженифер его дочь.
— Ой, простите, Дрейк. Я не заметила, как вы вошли, иначе непременно бы вас познакомила, — сказала Лаури. — Это наш с Дженифер друг — Джон Медоуз. Он мастер по дереву. У него в Уиспез совершенно восхитительный магазинчик. Мы познакомились, когда только приехали сюда, и с тех пор частенько заходим к нему. И каждое посещение для нас — истинное наслаждение.
— Здравствуйте, мистер Ривингтон. — На секунду рука Дрейка исчезла в огромной лапе Джона. — Очень рад познакомиться с вами. У вас прекрасная девочка. Общаться с ней — одно удовольствие. Не говоря уж о Лаури.
Его карие глаза взглянули на Лаури с явной теплотой. Ни он, ни она не заметили, каким недобрым взглядом одарил их Дрейк.
— Вы давно живете в Уиспез? — спросил он. Джон, наконец, отвел глаза от Лаури и вежливо ответил:
— Почти восемь лет. С тех пор, как окончил колледж.
— И долго вы там учились? Наверняка получили не одну ученую степень.
Услышав эту откровенную насмешку, Лаури от возмущения потеряла дар речи. Она видела, что Дрейк специально обижает Джона, но не могла понять почему. Она бросила на него раздраженный взгляд, который он, впрочем, проигнорировал.
На Джона же явная враждебность Дрейка, казалось, не произвела никакого впечатления.
— Нет, только одну. По философии, — ровным голосом ответил он.
— Гм… — хмыкнул Дрейк, всем своим видом давая понять, что он так и думал.
У Лаури все внутри кипело, но она, с трудом сдержавшись, обратилась к Джону:
— Может быть, выпьете с нами чашечку кофе?
— Нет, спасибо. Пора возвращаться и открывать магазин. Я уже и так на час припозднился. Очень уж хотелось отнести игрушки Дженифер.
Он взглянул на девочку, которая сидела на полу со своими медведями и о чем-то оживленно с ними болтала, не ведая о напряженности, возникшей между тремя взрослыми.
— А еще мне нужно было предупредить вас, что в этот вторник вечером мы не сможем увидеться как обычно. Мне нужно поехать в Санта-Фе за кое-каким материалом, и я собираюсь пробыть там несколько дней.
Краешком глаза Лаури увидела, что Дрейк выпрямился и раздраженно скрестил руки на груди.
— Ничего, Джон. Увидимся, когда вернетесь.
— Хорошо. — Он ласково улыбнулся Лаури и повернулся к Дрейку. — Рад был с вами познакомиться, мистер Ривингтон. Пожалуйста, заходите как-нибудь ко мне в магазин.
— Сомневаюсь, что когда-нибудь представится такая возможность, но буду иметь в виду. — Он окинул Лаури циничным взглядом и добавил: — Впрочем, пока я здесь, не думаю, что Лаури с Дженифер будут к вам так уж часто заходить. Я постараюсь, чтобы они без вас не очень-то скучали.
От злости Лаури бросило в жар. Краска стыда залила лицо. От Джона не укрылся истинный смысл слов Дрейка. Он удивленно вскинул брови, и на лице его появилось озадаченное выражение. Но, когда секунду спустя он взглянул на Лаури, в его карих глазах светилось лишь понимание, в них не было ни грамма отчуждения. Лаури хотелось расцеловать его за доброту и терпимость.
Джон наклонился к Дженифер и что-то тихонько ей сказал. Лаури тем временем попыталась завладеть вниманием Дрейка, но он сделал вид, что не замечает ее взгляда, всецело занятый созерцанием своего большого пальца.
— Простите, что оторвал вас от дела, Лаури, — сказал Джон, выпрямившись. — Надеюсь, скоро увидимся.
— Еще раз спасибо за подарок. Заходите в любое время, — искренне пригласила Лаури.
Джон робко взглянул на Дрейка, но тот лишь кивнул и коротко бросил:
— До свидания, мистер Медоуз.
Приглашения заходить в гости не последовало.
Джон кивнул в ответ, потом попрощался с Лаури, вышел из дома и, тяжело ступая, спустился с крыльца.
Лаури тихонько закрыла дверь, хотя ее так и подмывало шибануть ею со всей силой, выразив тем самым свое возмущение поведением Дрейка. Медленно обернувшись, она взглянула ему в лицо. Тот уже ждал этого момента — стоя руки в боки и насмешливо глядя на нее.
— Вы вели себя по отношению к этому скромному, порядочному человеку просто отвратительно, и я хочу знать, почему! — дрожащим от ярости голосом начала она.
— А я хочу знать, почему это вы таскаете мою дочь к какому-то великовозрастному хиппи!
— Хиппи?! — гневно воскликнула Лаури. — Да как вы смеете такое говорить!
— Очень даже смею! Потому что он такой и есть. Грязный, волосатый… Странно еще, что он не увешан с ног до головы металлическими цацками! Такие, как он, делают вид, что не могут жить в реальном мире, поэтому становятся вечными студентами либо забиваются в какие-нибудь Богом забытые дыры и называют себя ремесленниками. А уж эта его борода…
— Вы сами носите бороду, мистер Ривингтон! — раздраженно перебила его Лаури.
— Я умею за ней ухаживать! Не то, что этот тип. Грязная, свалявшаяся, вся в засохшей зубной пасте! — закричал Дрейк.
— Я не позволю вам так говорить о нем! — теряя остатки самообладания, завопила Лаури.
Дрейк кинул на нее взгляд, не обещавший ничего хорошего, в два прыжка очутился рядом и, схватив за руку, притянул к себе:
— Что это у вас с ним за свидания каждый вторник вечером, а? Вы что, и Дженифер на них таскаете?
Лаури решительно освободилась:
— Да! Каждый вторник Джон закрывает магазин на час позже. Мы приходим к закрытию и вместе идем обедать.
— И будучи «скромным, порядочным» человеком, он, конечно, провожает вас домой, — насмешливо бросил Дрейк. — И на сколько он здесь остается? Наверное, на следующее утро открывает свои магазинчик на час попозже? — сладким, как патока, голосом закончил он, хотя его глаза при этом горели от ярости.
То, на что он намекал, было настолько нелепо, что, не будь Лаури так рассержена, она подняла бы его на смех.
