Ежегодный корпоративный обед, который он устраивал для своих служащих и клиентов, должен был состояться на следующей неделе. Возможно, Ники полагала, что Люку, утомленному провинциальной жизнью, захотелось светских развлечений. Но он так хотел, чтобы она приехала к нему!
— Я сойду с ума без тебя.
— Думаю… думаю, что тебе потребуется больше времени, чем одна неделя. Но не волнуйся ни о чем, — прошептала она. — Я не похожа на других женщин. И никогда не была похожей… Я хотела сказать, что буду ждать.
— Знаю. Я верю тебе, но ты тоже должна верить мне, — с чувством сказал Люк. — Я не найду такую, как ты, ни в Чикаго, ни где-либо еще в мире. Наконец я понял, что важно в этой жизни… Ты открыла мне глаза. Мне нравится то, каким я стал с тобой. Таких слов я никому не говорил прежде.
Ники действительно не похожа на женщин, которые всегда привлекали его в прошлом. Но вот он вернется в Чикаго, считает она, и, увидев одну из красавиц, удивленно спросит себя, какое безумие нашло на него, когда он решил жениться на неприметной Николь Йоханссон?
— Ники?
— Ты добрый человек, и, чтобы понять это, я тебе больше не нужна. Счастливой дороги! — Ники отвернулась, испугавшись, что разрыдается прямо сейчас. — Будь осторожен.
— Буду.
Он повернул ее к себе и мягко поцеловал:
— Жаль, что ты не разрешаешь мне остаться.
— Не теперь… нет…
Поцеловав ее еще раз, Люк уехал, а Ники, упав на кушетку, разрыдалась. Что с ней происходит? Она настолько не верит в себя, что не смеет впустить настоящую любовь в свою жизнь?
Подобные вопросы часто посещали Ники в течение следующих нескольких дней, так же как и память о его последнем поцелуе. Она любила Люка. И не сомневалась в нем. Люк сказал, что она должна верить в него… и в себя. Нужно верить не в мальчика, которым он был, а в мужчину, которым стал.
Как обрести беззаветную любовь, если Ники не в состоянии довериться ей?
— Вы на самом деле думаете, что я должна поехать к нему? — спросила Ники; когда снова пришла навестить Джона Маккейда.
— Без сомнений! Самое время, чтобы у меня появились правнуки, Николь. Маленький сержант посоветовала бы тебе то же самое.
Их взгляды встретились, и Ники вспомнила, что рассказы о любви Люк выслушал от очень знающего человека.
Она расправила плечи:
— Тогда мне нужно ехать. Не хочу разочаровывать маленького сержанта.
— Другого я и не ждал от тебя, — улыбнулся Джон. — Ты очень похожа на мою жену, моего маленького сержанта…
Это был, вероятно, самый прекрасный комплимент, который Ники когда-либо говорили. Наконец она обрела уверенность в себе.
Люк был утомлен. Праздничная атмосфера ежегодного корпоративного обеда не радовала его.
Он страдал бессонницей, оттого что Ники была далеко. Он хотел засыпать и просыпаться в одной постели с этой женщиной. Он хотел просыпаться и видеть ее волшебную улыбку, напоминающую знаменитую улыбку Моны Лизы. Хотел, чтоб она наполнила его жизнь своим светом. Боже, как сильно он этого хотел! И хотя ему тяжело давалась разлука с Ники, именно вдали от нее Люк обнаружил, что она очень сильно повлияла на него и теперь он словно смотрел на жизнь ее глазами.
У него возникла тысяча идей, как помочь экономическому развитию Дивайна. Прежде всего, нужно было развивать новые виды деятельности. Например, заново отстроить зернохранилище или организовать сдачу жилья в аренду для богатых студентов, учащихся в городском колледже. Он даже нашел инвесторов для этих целей. Хотя самая большая доля инвестиций принадлежала самому Люку. Он не хотел, чтобы кто-то рисковал, пока ситуация не стабилизируется.
— Люк, что не так? — спросила его помощница.
На ней было обтягивающее платье, подчеркивающее ее прекрасную фигуру, но Люк лишь мельком взглянул на нее.
— Я думаю о новом проекте. Надеюсь, что все хорошо проводят время, — пробормотал Люк. Он пристально глядел на толпу, желая увидеть среди веселящихся людей Ники.
Барбара засмеялась.
— Это мероприятие — основное событие года для всех нас. Но если честно, на самом деле каждый задается вопросом, что с тобой случилось. Ты сам не свой с тех пор, как вернулся из провинции.
— Я даже не хочу знать, хорошо это или плохо.
— Конечно, хорошо. Но сейчас самое время для твоей речи. Надеюсь, ты готов? Целая толпа народу насытились закусками и выпивкой. Они определенно воинственно настроены, — пошутила Барбара.
Он без тени улыбки посмотрел на нее.
— Здесь все комедианты.
* * *
Ники глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Определенно она опаздывала. Обед должен был уже закончиться к тому времени, когда она вошла в гостиничный номер. Несчастный случай на автомагистрали надолго задержал ее в дороге.
Она встряхнула платье, довольная, что упаковала его так, что оно не помялось. Надев платье, Ники критично посмотрела на себя в зеркало. Неплохо, но она все еще не знала, сможет ли конкурировать с сотрудницами Люка и с бывшей мисс Иллинойс.
Прежняя неуверенность на мгновение вернулась к ней, и Ники вздохнула, пытаясь прогнать предательское чувство. Она любила Люка и знала, что он любит ее. Она видела желание в его глазах и чувствовала настойчивость его поцелуев. Он смотрел на нее так, как будто она была самой драгоценной вещью на земле. Люк никогда не сказал бы, что любит ее, если бы это не было правдой… он сам слишком страдал из-за предательства и не смог бы бросаться такими словами. Она напомнила себе, что сама отправила его в Чикаго.
— Я та, которая нужна ему, — сказала она, гордо подняв голову. Он хотел именно ее, а не одну из тех женщин, которые ранили и разочаровали его в прошлом. И она докажет ему, насколько он нужен ей, сделав шаг вперед.
Он заслужил любовь. Они оба заслужили шанс на настоящую любовь.
Люк улыбнулся и поблагодарил гостей за аплодисменты, затем взял микрофон. Он ненавидел эту часть вечера, но боссу следует поблагодарить каждого за хорошую работу.
— Спасибо. Я надеюсь, что каждый наслаждается сегодняшним вечером так же, как и я.
Волна аплодисментов прокатилась по залу. Люк переводил свой пристальный взгляд от одного стола к другому. Какая-то фигура в дальней части зала привлекла его внимание, она показалась ему знакомой.
Люк снова открыл рот, фигура переместилась ближе к свету — и все, что он планировал сказать, исчезло из его головы.
Ники!
Платье из синего бархата, которое обтягивало ее фигуру, создавало умопомрачительное впечатление. Ее волосы были украшены драгоценной диадемой. Но даже если бы на ней была старая одежда на десять размеров больше, она все равно была бы самой красивой женщиной, которую он когда-либо видел.
